Пока Берсенев ковылял со своими документами от одной службы до другой, в голове рождались сплошь невеселые мысли. Решение о расформировании целого училища принимают не за один день. Изучается потребность в офицерах нужной специальности, просчитываются последствия, по крайней мере, при империи так было. Сейчас, да все равно такие решения за день не принимаются, и в верхах месяц назад о расформировании было известно. Вот гады, решили уволить его по-тихому! Интересно, кому он так помешал? Кому так сильно была нужна захваченная бандитами ракета? Но ракета сама по себе представляет ценность исключительно для государства, а значит… произвести несанкционированный пуск все-таки можно? Или кому-то наверху просто потребовалась ракета в руках отморозков, дабы окончательно добить остатки ракетных войск? После войны в газетах и так постоянно шумят о том, что ядерное оружие отжило свой век. Логично, Сахалин сами отдали японцам, Сибирь отняли китайцы… предмет для торга остался только один – ядерное оружие. Но так просто его не сдать, общественность привыкла, что живет в ядерной державе. Значит, надо подготовить общественность. Мама дорогая, куда же он влез?
Мучимый армейскими бюрократами и собственными мрачными мыслями, ровно в десять капитан постучал в дверь нового молчи-молчи. Там его ждали старлей и какой-то гражданский лет пятидесяти с совершенно не запоминающейся внешностью. Коллега особиста? Сесть не предложили, потому Игорь сделал это самостоятельно, на что старлей скорчил недовольную мину, но промолчал. Ха, ибо не фиг, он ему не начальник, а стоять перед младшим по званию – не дождетесь!
– Итак, товарищ старший лейтенант, чем могу… – начал Игорь. Только не говорите, что провинциальный особист заинтересовался самым крупным терактом за последние несколько лет. Из него на больничной койке все, что можно, выдоили. И не такие щеглы, а матерые человечищи, которые крутили его так, что он чуть не сознался в убийстве первого императора и развязывании обеих мировых войн.
– Сейчас ответишь на вопросы товарища и можешь быть свободен, пока.
М-да, реально тварь, но вслух, естественно, Игорь сказал иное:
– Конечно. Можно взглянуть на ваши документы? – Это уже к гражданскому. Тот с невозмутимым видом протянул ему корочку. Служба безопасности корпорации Стройтехномонтаж. Игорь сосредоточился, запомнил данные и вернул документ владельцу. Интересно, куда это старший влез? С чего бы представителю строительного гиганта интересоваться судьбой не самого высокопоставленного своего сотрудника? Пусть даже и акционера, Олежек во время Китайской кампании, когда акции всех российских компаний рухнули почти в ноль, успел прикупить им всем разных акций. И про себя, естественно, не забыл, стал акционером компании, где работал.
– Игорь Петрович, меня интересует ваш друг Орлов Олег Игоревич. Когда вы последний раз общались?
– Простите, может, вы мне покажете документ, подтверждающий ваши полномочия вести следствие? Того, что вы мне предъявили, для этого недостаточно.
– Слышишь, капитан, – встрял особист, – ты че, на юридическом учился? Отвечай давай, а то я тебе быстро на практике организую курс уголовного права!
Блин, ну это уже ни в какие ворота!
– Товарищ старший лейтенант, попрошу вас соблюдать правила воинской вежливости. Последующее наше общение, если оно вдруг состоится, будет проходить исключительно в присутствии адвоката. А лично от себя… ты еще у мамы пирожки стрелял, когда я убил человека в рукопашной. Умному достаточно? А теперь до свидания.
Встал, развернулся и ушел. Надо ж, вывел из себя! Может, именно этого добивался? А может, паранойя? Капитан остановился у окна, сделал медленный вдох, выдох. Повторил. Представил теплый осенний день на Рице – как раскрашенные яркими осенними красками горы отражаются в озерном зеркале. Вдох, выдох. Налетает ветер, и вот уже подхваченные им листья маленькими корабликами рассекают озерную гладь. Сознание начало проваливаться в дзен, когда сзади раздалось:
– Игорь Петрович, прошу прощения. – Берсенев развернулся. Перед ним стоял давешний безопасник. Вот ведь зараза, как подошел, он даже не среагировал.
– Прошу прощения, моя ошибка, не стоило обращаться к этому человеку. Меня предупреждали в управлении, что он со странностями. Думал, в привычной обстановке нам будет проще найти общий язык.
– Хорошо, возвращаясь к нашему разговору, кто вы такой и что вам от меня надо?
– Я сослуживец Олега Орлова и действительно работаю в службе безопасности компании. Ваш друг иногда консультировал нас по некоторым вопросам строительного дела. Должен отметить, он был очень толковым специалистом и здорово нам помогал.
– Так, уточните, что значит – был? – удивился Берсенев.
– Он пропал две недели назад. Пропал при, мягко говоря, странных обстоятельствах. Сел на междугородний автобус в столице, и больше его никто не видел. Но странность в том, что он пропал вместе с автобусом и всеми пассажирами как раз тогда, когда в его способностях возникла самая острая необходимость.
– Подождите, где здесь причинно-следственная связь? Как я понимаю, он помогал вам выводить на чистую воду жуликов из отдела снабжения и прочих эффективных менеджеров. Вам не кажется, что это малость не тот масштаб?
– Скажем так, жулики бывают разные. Последнего, например, он фактически поймал за руку, когда тот попытался обуть компанию на двадцать лимонов евро. Когда выстраиваются все факты, создается устойчивое впечатление, что кто-то очень не хочет, чтобы наша компания построила Волховскую ГЭС. Объем работ – семьдесят миллиардов. Сами понимаете, когда такие ставки, может пропасть и автобус с пассажирами.
– Хорошо, чем я могу помочь?
– Насколько знаю, вы были друзьями с Олегом, представляете, какие действия он может предпринять, где укрыться? Наверняка ваш друг оставил какие-нибудь зацепки. Как-то не вяжется с Орловым, что он просто взял и пропал.
– Ну, я бы не сказал, что мы были прям уж друзья-друзья. Он дружил с моим старшим братом, а я на три года младше. Сами понимаете, в детстве это весьма серьезная разница. Они уже девок щупали, а я с недоумением рассматривал картинки. Так что особой дружбы не вышло. Отношения, конечно, поддерживаем, но больше формально, звоним друг другу в день рождения и все такое. Да, у нас есть наработки, как подать друг другу сигнал бедствия, но он не объявлялся….Знаете, тут такое дело… скорей всего, вы идете по ложному следу. У нас не так давно при странных обстоятельствах умер учитель. Все, кто интересовался его смертью, отправились следом. Олег интересовался. Он парень состоятельный, даже нанимал детектива, который застрелился тремя выстрелами в голову из помпового ружья. Может, есть смысл поискать в этом направлении?
– Эту версию отрабатывали в первую очередь, связи нет.
– Хорошо, предлагаю обмен, вы мне рассказываете об этом деле, а я попытаюсь добыть вам весточку от Орлова.
Безопасник задумался.
– Вы точно этого хотите? Брата не вернешь, а дело, судя по всему, с изрядным душком. – Сослуживец Олега пристально посмотрел Берсеневу в глаза. – Понимаю, давайте так, конкретной информации у меня нет, в процессе работы обращался к знающему человеку за консультацией, он сказал, что дела, скорее всего, не связаны. Я могу свести вас взамен на Орлова.
– Я сказал – на информацию о нем.
– Хорошо, информацию.
На этом и расстались. Неслабо служба на новом месте началась.
В принципе дела на этом закончились, можно было ехать домой, рюкзак вечером завезет Андрюха. Однако, по здравом размышлении, неплохо бы и перекусить! Родители давно переехали в село и вряд ли после гибели брата появлялись в квартире, так что жрать там совершенно нечего, да небось еще и пыли вагон. Так называемая офицерская столовая откровенно порадовала умеренными ценами при неизменном качестве. Даже поварихи остались прежними, а кассирша и вовсе узнала. Не успел он пообедать, как закончились занятия, и в столовую завалилась толпа старшекурсников с Андрюхой во главе. Приятель пришел не набивать брюхо, а как раз по его душу, оказалось, что Игорь срочно понадобился командованию. Вот же гадство, пожрать спокойно не дадут.
У Менга в кабинете находились какой-то молодой майор и совсем сопливый старлей. По правде говоря, Игорь и сам получил капитана не так давно, но этот уж совсем зеленый. К тому же у него была война, которая быстро вправила мозги, а этот, похоже, живого солдата не видел. Форма на нем висела, как на корове седло, и вообще, какой-то он был неправильный.
Менг жестом указал садиться напротив, представил всех друг другу. Майор оказался начальником второго курса на втором факультете, старлей соответственно курсовым. Вот дела, как его в училище взяли сразу после детского сада?
– Павел Сергеевич, – обратился Менг к майору, – Игорь у нас боевой офицер, получил подарок в Бологом, направлен в нашу тихую гавань для восстановления. Офицерских должностей у нас нет, и чтобы хоть что-то ему платить, пока будет числиться у тебя старшиной, а находиться в спортзале, где начнет приводить себя в форму, или на тактике, где станет передавать молодежи бесценный опыт. – После слова "опыт" полковник криво усмехнулся. – Сам понимаешь, пока он будет сидеть в распоряжении, банально с голоду помрет.
– Понятно, – набычился майор. Что ж, Берсенев его прекрасно понимал, такой довесок в подразделение получить – обплакаться. Ну их на фиг, такие поручения.
– Не куксись, у тебя же этот сержант хваткий имеется, два года был тебе за старшину, побудет еще немного, тем более что через месяц переезжаете в общежитие. А за его залеты, – кивок в сторону Игоря, – если такие будут иметь место, – поднятая бровь, – я с него сам спрошу.
– Понятно, – повторил майор, но уже более жизнеутверждающе.
Менг повернулся к Берсеневу: