Дальше говорить я не могла, слезы катились по лицу все сильнее, смывая пудру и капая на несчастные маки грязным дождем. Да и о чем еще я могла бы рассказать, если он и сам все видел?
- Вели… - Танрод осторожно сел рядом, крепко прижал меня к себе и вытер платком щеки, - но неужели за столько лет никто не заподозрил?
- Луизьена гениальна, - с невольной гордостью всхлипнула я. - Она хорошо разбирается в людях и помогает только хорошим. И все они потом помогают ей. Первый раз меня красила женщина, которая всю жизнь проработала гримером в императорском театре. Ее уже нет… но пудру и помаду я покупаю только ту, которую рекомендовала она.
- Тогда я понимаю, почему ни разу не поймал ни Луизьену, ни тебя, - невесело признался Танрод. - Оказывается, против меня была шайка профессиональных мошенников.
- Ты можешь посадить меня в тюрьму или сдать суду магистров, - тотчас напряглась я, - но не смей называть нас жуликами. Да, мы хитрили там, где нельзя было ничего сделать законным путем, но никогда не помогали подлецам и бандитам!
- Тсс… прости, я так шучу от потрясения. - Танрод встал и уверенно поднял меня на руки. - Идем, ты сейчас умоешься, а я сожгу этот парик и платье в знаменитых маках. Кстати, ты знаешь, что твоя преемница носит точно такое?
- Род… - не удержалась я, погладила его по щеке, - не нужно ничего жечь. Лучше хорошо спрятать до тех пор, пока Гили не освободится от проклятой помолвки. Ты же еще не придумал, как ей помочь?
- Пока - нет, но вот теперь, кажется, начал появляться план… - задумался маг, опустил меня на пол моей собственной комнаты и нежно скомандовал: - Иди, Эвелина должна исчезнуть. Мне не хочется чувствовать себя нарушителем имперских законов.
"Это он, разумеется, шутил, - рассуждала я, торопливо смывая всего несколько минут назад созданную личину. - Хотя доля правды есть в любой шутке. Ведь некоторые из наказанных нами подлецов имели наглость жаловаться, обнаружив пропажу украденного, которое уже считали своим. Но насчет свадьбы говорил серьезно, и в этом я с ним полностью согласна. Ведь не важно, каким путем приходит к человеку понимание, что его затерявшаяся половинка наконец-то нашлась. Иногда медленно и трудно, преодолевая сомнения и препятствия, а бывает, свалится на голову лавиной, одним махом снося все прежние намерения и планы. Главное, оно уже пришло, и нужно вцепляться в него всем, чем можешь, и держать, не отпуская. Удача ведь такая ненадежная и пугливая штука".
Поэтому, наскоро причесав волосы и накинув прихваченное впопыхах платье, я поспешила туда, где ждало только что обретенное мной счастье. По пути обдумывая способы устройства немедленных свадеб и мысленно перебирая известных мне людей, которые могут помочь в решении таких задач.
Танрод сидел у окна за столом и что-то быстро писал на маленьких листочках для магической почты, и я не стала заглядывать в его секреты. Просто присела рядом на стул, прислонила голову к его плечу и закрыла глаза, наслаждаясь собственной смелостью и безнаказанностью такого простого, но откровенного жеста.
- Вели, - мгновенно обернулся маг, обхватил меня за плечи и тихо выдохнул: - Никогда бы не поверил. Ведь совершенно не похожи! И волосы… ведь были свои, а не парик.
- Краска, - пояснила я, не открывая глаз. - И зелье, от которого волосы вились. Знаешь, мне самой пока не верится в то, о чем я хочу сказать, но это чистая правда. Впрочем, ты же знаешь. Еще в обед я собиралась присмотреться к тебе за эти три месяца и потом уже сделать выбор. Но эти наивные магини, так обиженные твоим отказом, что-то сдвинули в моей душе. Как ширму… и теперь я больше не собираюсь ни думать, ни ждать. Свадьба будет сегодня, и лучше, если мы еще некоторое время сохраним это в тайне. Поэтому у меня есть вопрос - ты согласен?
- Вели… - На несколько минут мой лорд позабыл про умение говорить, зато мне стало предельно ясно: он думает так же, как я, и тоже не хочет больше пить горькое вино одиночества. - Конечно же, разве ты еще сомневаешься? Но позабочусь обо всем сам. Ты пока отдохни.
- Приговор принимаю. Но требую последнее слово и последнее желание - свидание с родственниками. Самыми близкими, - вовремя вспомнила я правила имперского суда.
- Позволено, - помолчав, принял решение Танрод и испытующе заглянул мне в глаза: - Так о чем ты хотела рассказать суду? И кто именно твои родственники?
- Я хотела напомнить, что ты выбрал не магиню и не монашку. За десять лет я стала больше Эвелиной, чем Вельеной, и не намерена терять эту свою половину. Не из-за собственных прихотей или капризов. Просто у Эвелины много преданных друзей среди самых честных и благородных жителей Тагервелла и империи, и им ее исчезновение доставит настоящую боль. Ну а самые близкие родственники у меня - матушка Мелисанта и мадам Луизьена Бенро.
- Но она же… - Магистр неверяще смотрел на меня, не зная, правильно ли понял последние слова. - Разве она жива?
- И здорова. И счастлива. Луизьена нашла мужчину своей мечты, - с улыбкой подтвердила я, - и было бы величайшей неблагодарностью выйти замуж втайне от нее. Тем более что Луизьена умеет хранить тайны не хуже гномьего банка.
- В этом я не сомневаюсь, - усмехнулся Танрод. - И где она живет?
- Не знаю. Сейчас напишу и спрошу. Но ответ будет не сразу, письмо к ней идет не напрямую.
- Целая шпионская сеть, - озадаченно покрутил головой мой избранник, задумчиво глядя, как я пишу всего несколько слов и вкладываю листок в золотую шкатулку.
- И не все письма пойдут через магическую почту, - угадала я ход его мыслей. - Некоторые передадут на словах или с оказией. Слишком много людей хотело бы ее найти, не все поверили легенде о перевернувшейся лодке.
- Я тоже не сразу поверил, - признался маг, с неохотой возвращая меня на мой стул. - Но два года ни слуху ни духу. Да и ты исправно носила траур. И во владение салоном вступила без сомнений.
- Я выкупила его у тетушки, она тоже не накопила на этом ремесле золотых гор. Да и помогала не только мне. Почти каждый месяц определяла к хорошим людям то сирот, то обманутых белошвеек, - вздохнула я и снова устроила голову у него на плече, ведь писать ему это не мешает?
- А потом?
- Пришлось срочно продавать салон и приобретать Глоэн. Вот сейчас даже вспомнить страшно, что я могла бы его не купить, а ведь почти уже выбрала заброшенный постоялый двор в Западном предгорье.
- Серьезно?
- Куда уж.
Танрод снова бросил стило и вцепился в меня так крепко, что дыхание перехватило.
- Это действительно страшно, Вели, - опомнился Род, лишь когда я начала задыхаться от жарких поцелуев, - хотя мне хватило и того раза, когда ты сбежала. С тех пор я знал, что никогда не отпущу… но ты имеешь дар все перевернуть вверх ногами.
- Просто ты никогда не умел отчетливо объяснять свои действия, - вздохнула я. - И вообще выглядел очень подозрительно.
- А Кэрдон, наоборот, до сих пор не доверяет тебе.
- Он больше ревнует, - засмеялась я. - Не может сообразить, что Гили мне младшая сестра по несчастью. Ведь ее тоже собрались продать ненавистному мужчине.
В моей шкатулочке раздался сигнальный звон, и я поспешила ее открыть, Луизьена вполне могла ради осторожности использовать выцветающие чернила.
- Ну что там? - сдерживая любопытство, отстранился Танрод, давая мне прочесть, но я подвинулась ближе.
Какие уж тут тайны?
"У Жанетт через час", - было написано там, и понять это, кроме меня, могли только два человека.
- Далеко это?
- Часовня Святой Матери на набережной, - пояснила я. - Но мне придется переодеться.
- А мне?
- Тебя я проведу, но лучше бы в личине какого-нибудь старичка или старушки.
- Тогда пойдем из дома Кэрдона, оттуда всего сотня шагов, - решил Танрод и нехотя отодвинул меня от себя: - Иди переодевайся.
И когда я уже поднималась по лестнице, вдруг тихо и напряженно спросил:
- Вели, а до Саркана я тебе нравился?
На несколько мгновений мир вокруг замер и сузился до разделявших нас нескольких шагов. Вспыхнула возмущением воспитанная монахинями леди Вельена, точно знавшая, как неприлично целомудренным девушкам признаваться в симпатии мужчинам, пока те не станут законными мужьями. И замерла в тревоге шпионка Эвелина Бенро, выслушавшая сотни историй о том, как в одночасье от недопонимания, недоговоренности и простой девичьей стеснительности рушились замки светлой любви и мосты счастья.
- С той самой минуты, как вышел на крыльцо моего дома босой и в расстегнутой рубахе, - еле слышно пробормотала победившая Эвелина, заливаясь непривычно жарким румянцем.
Грохнул упавший стул, и в тот же миг Танрод возник почти рядом, на соседней ступеньке. Потянул меня к себе, заглянул в лицо - и мы снова на несколько минут позабыли обо всем на свете.
- Вели… - наконец прошептал он, опомнившись первым, - тебе же нужно платье…
- Успеем, - отмахнулась я. - Ведь праздновать будем не сегодня?
- Посмотрим, - загадочно произнес Танрод и огорченно вздохнул: - Я должен написать еще несколько писем. Ты долго будешь переодеваться?
- Минут пять, - честно сообщила я.
- Так быстро писать я не умею, - неохотно отстранился он, и мне пришла в голову отличная мысль.
- А я посижу около тебя.
- Вели… - Мужские руки снова сомкнулись на моей талии, и лорд насмешливо выдохнул на ухо: - Это замечательная идея, но писать рядом с тобой мне не так-то легко.
- Теперь я понимаю, на что намекала сестра Гелия, - "опечалилась" я, и жених начал тихо смеяться. - Ладно, ты меня уговорил, буду одеваться десять минут… или поиграю с Кышем. Все, иди, Луизьена любит точность.