Фиби Холлиуэл ошеломлена, обнаружив в своем последнем видении сводную сестру Пейдж. Из видения следует, что она в действительности самозванка, которая собирается разрушить Силу Трех изнутри.
Пейдж чувствует, что отношение сестер к ней изменилось, и когда она встречает Тимоти Макбрайда, привлекательного молодого незнакомца, то решает никому не говорить о нем. Взаимные секреты разобщают сестер в самое неподходящее время. От вмешательства сверхъестественных сил по всему городу гибнут женщины. Преступник, возможно, связан с прошлым сестер, но если они не смогут выступить вместе, то остановить его вряд ли удастся…
Содержание:
ПРОЛОГ 1
ГЛАВА 1 2
ГЛАВА 2 4
ГЛАВА 3 6
ГЛАВА 4 8
ГЛАВА 5 11
ГЛАВА 6 13
ГЛАВА 7 15
ГЛАВА 8 17
ГЛАВА 9 18
ГЛАВА 10 21
ГЛАВА 11 23
ГЛАВА 12 25
ГЛАВА 13 27
ЭПИЛОГ 29
Джефф Мариотт
Зеркальный образ
Зачарованные - 20
ПРОЛОГ
В тот день яростные облака типичного для Сан - Франциско тумана скрыли небо, холмы и стремительно окутали даже верхние этажи домов на противоположной стороне улицы. Джулия Тилтон, опаздывавшая на работу, еще в трамвае ощутила влажность вечернего воздуха и теперь, с трудом поднимаясь по крутой Полк–стрит, старалась убедить себя в том, что не туман, а угол подъема воздвигает перед ней прочный барьер, затрудняя движение. К тому моменту, когда она придет на работу, ее падающие на плечи волосы совсем прилипнут к голове, но, высохнув, снова будут завиваться.
Джулия думала о том, что "Ла Терраза" не обанкротится, если она опоздает на десять минут. Джинни задержится, а как только Джулия окажется на месте, то сразу наденет фартук и займется своими столиками. Ничего страшного. Всего четырнадцать столиков, а Джинни раньше одна их обслуживала. Однако мистер Марцолла в таких случаях чересчур уж волновался, и его лицо густо краснело, за исключением клочка лысеющего лба, который оставался совсем бледным, поэтому казалось, будто на малиновом фоне цветет гвоздика. Тогда глядеть на его лицо было немного страшно и смешно. Он, бывало, затащит ее в тесную кухню и начнет причитать и кричать, словно она добралась до его банковского счета и сняла все деньги до последнего пенни.
Главным образом, из–за его нрава Джулия каждое утро просматривала "Кроникл" в поисках новой работы. Но ей нравились люди, с которыми она работала, в том числе и босс. График был весьма гибким, кроме того, всегда можно полакомиться бесподобным соусом из омаров. С тех пор как Джулия два года назад начала здесь работать, ей довелось обслужить трех кинозвезд. Пускай Шон Кэссиди скорее телезвезда и, возможно, уже не на пике славы, но Сюзан Сарандон уж точно кинозвезда, а Клинт Иствуд - что тут скажешь, это ведь Клинт Иствуд! У него такое лицо, какое на Маунт Рашмор было бы весьма кстати, и он такой приятный. К тому же не скупился на чаевые. Одно другому нисколько не вредит.
Однако поиски работы продолжались, хотя и без лишней спешки, поскольку выбор был. Поиск жилья оказался успешнее. Месяц назад, когда в ее доме квартиры стали частной собственностью жильцов, ей пришлось переехать. В Мишн Дистрикт она нашла новое место, просторную комнату на втором этаже дома без лифта. Она была немного запущена, зато всем четверым жильцам по карману. Вдохновленная этим успехом, Джулия стала считать утреннюю газету своей спасительницей и внимательно просматривала ее каждый день, ища идеальную работу, но при этом допуская, что такой работы может и не найтись.
А необходимость найти новую работу могла возникнуть, если она не доберется до ресторана до того момента, как мистер Марцолла взорвется. Однако туман притупил ее чувства, и ей казалось, что она совсем не продвигается вперед. Казалось также, что туман изменил привычные звуки, как–то приглушив их. У нее возникло ощущение, будто она в городе совсем одна. На улице не было почти никого. Пока она шла, солнце село, вверх по склону промчалось несколько машин, разрезая фарами густой туман и шурша шинами по мокрому асфальту, однако на Полк–стрит она слышала лишь собственное дыхание и шаги по бетону.
По крайней мере, ей сначала казалось, что она больше ничего не слышит.
Однако по мере продвижения вперед пришло осознание, что прерывистое дыхание принадлежит не только ей. Рядом находился еще кто–то, стараясь дышать в се ритме. Она умышленно изменила ритм дыхания и услышала глубокий вздох, который тут же замер.
Джулия остановилась и резко обернулась. Рядом никого, только туман, густыми клочьями плывущий по безлюдному кварталу. Но она готова была поклясться, что слышала кого–то…
"Может быть, это туман шутит со мной, - подумала она. - Играет звуками и эхом, сбивает с толку". Она выбросила тревожные мысли из головы и снова начала подниматься в гору, но через несколько шагов внезапно остановилась и затаила дыхание.
И тут она снова услышала это - едва слышный звук идущих за ней шагов и быстрый короткий выдох. Она почувствовала… чье–то присутствие, у нее было полное ощущение, что кто–то находится прямо рядом с ней. Ей это совсем не нравилось.
- Кто здесь? - спросила она, оборачиваясь снова.
Тишина. Неужели она сходите ума? Может быть, ее мозгу не хватает кислорода?
Она повернулась, готовясь продолжить восхождение. Осталось совсем немного. Несколько кварталов, и она окажется в маленьком ресторанчике. В камине будет потрескивать огонь, Марцолла сердито уставится на нее, а Джин ни понимающе улыбнется. Скоро она будет в безопасности. Она сделала шаг и почувствовала, что по ее щеке скользнуло что–то мягкое и влажное, похожее на влажные нити паутины. Она взвизгнула и нанесла удар по воздуху.
- Что такое? - крикнула она, обращаясь ни к кому. - Кто тут?
Никто не отозвался, но не успела она и шагу ступить, как почувствовала еще одно влажное прикосновение к своей шее. Она снова шлепнула по тому месту, но снова там ничего не оказалось.
"Этого не может быть, - решила она. - Тут ничего не происходит. Это всего лишь влажный туман. Я просто вспотела от крутого подъема, и влага течет по лицу и шее. Вот и все. Держи себя в руках, девочка".
Она почти уговорила себя, как вдруг раздался голос, тихий и неуверенный, - он явно принадлежал мужчине.
- Такая хорошенькая, - произнес голос.
Тут Джулия Тилтон завопила и бросилась бежать.
Ее ошибка состояла в том, что она побежала не в том направлении - вверх, а не вниз, что позволило бы ей развить хорошую скорость.
"Ничего этого нет, - думала она. - Такого не может быть. Из всего, что случается, уж такое ни за что не может случиться".
Едва успела она пробежать шесть шагов вверх по крутому склону, как почувствовала новое прикосновение, но оно уже было не столь нежным, как прежде: толчок пришелся в поясницу и бросил ее на колени. Она почувствовала, что корявая поверхность тротуара рвет ее черные хлопчатобумажные брюки, сдирает кожу с коленных чашечек, и она тут же вспомнила, как в детстве, когда ей было лет десять–одиннадцать, она вела себя как настоящий сорванец и два славных лета ходила с постоянно ободранными коленками и ладонями - так много лазала по деревьям, бегала и падала.
Однако теперь не самое подходящее время для воспоминаний. Она изо всех сил замахнулась на нападавшего, но никого не задела. Она едва сдержала рыдание, почувствовав, что по щекам текут слезы, и через силу встала. Она все еще никого не видела, но смутно понимала, что это не имеет значения. Он был рядом, и он не желал ей добра. Она пронзительно вскрикнула, потом ее крик перешел в один громкий и долгий вопль, в котором была паника.
Он только рассмеялся и сильной рукой сжал ей плечо. Она снова нанесла удар и на этот раз попала, но когда задела что–то похожее на плоть, та вдруг исчезла и ее рука беспрепятственно прошла сквозь пространство, секундой раньше заполненное плотной субстанцией. На мгновение ей показалось, что она видит ухмыляющееся сквозь пелену тумана мужское лицо, но оно тут же исчезало, и уже было трудно сказать, действительно ли она его видела.
"Нет, это дурной сон, - думала она, - кошмар, ничего подобного не может быть. Либо это плотное тело, либо нет, либо у него есть форма и четкие очертания, либо нет. Оно не меняется и не передвигается вместе с туманом и …"
И тут мысли Джулии Тилтон совсем запутались. Паника, неподдельная паника, разорвавшая сознание в клочья, завладела ею. Она начала рыдать, стонать и издавать резкие вздохи, напоминавшие лай, слезы лились рекой, словно по ее лицу текла могучая Миссисипи, она дрожала, как осиновый лист на ветру в горах. Для нее наступило ужасное, но в каком–то смысле милосердное мгновение, ибо в тот момент, когда в прорезавшем туман луче солнца сверкнул длинный нож, рассудок уже покинул ее и ужас оказался не столь сильным, как несколько мгновений назад.