Собаки завертелись, шумно внюхиваясь в кладбищенскую траву, громко фыркая, недовольно дергая хвостами. Псы еще повозились, затем дружно шмякнулись на зады, вперили в меня печально-недоуменный взгляд и заскулили, расписываясь в собственном бессилии.
- Халтурщики лохматые, - сварливо констатировал Мотий. - Морды отъели так, что в дверь небось не в каждую пролезают, а толку нет. Пустобрехи несчастные.
- И ничего не пустобрехи, - вступилась я за любимцев. Собаки достались мне по случаю. Ветераны боев на арене, они погибли в очередной схватке, но даже в этом случае обошлись дорого. Просто удивительно, сколько народу хотело иметь как сувенир на счастье частичку такого пса, а еще лучше - целое чучело. Странно: если самим собакам их шкуры счастья не принесли еще при жизни, почему люди думают, что после смерти они станут излучать флюиды счастья? Загадка. - Просто некромант оказался дальновидным и тщательно затер не только следы магии, но и свои собственные.
- Тебе просто жаль этих скотинок… - фыркнул призрак и ткнул в сторону собак призрачным пальцем.
Псы злобно зарычали. Покусать фантом, конечно, не получится, но предъявить клыки для острастки - святое. Алази прошествовал к месту неудачного вынюхивания и присел на корточки с таким изяществом, словно репетировал сложный красивый танец. Собаки тут же засуетились вокруг, две упали на спину, подобострастно подставляя животы, выпрашивая пусть мимолетную, но ласку, а третья положила голову на колени вампира и устремила на него взор, молящий о нежности.
"Предатели!" - кольнула горькая мысль. Ревную? Конечно. А кто бы на моем месте чувствовал себя иначе? Это моя магия заставила биться их когда-то остановившиеся сердца, срастила страшные раны, оставленные чьими-то огромными зубами, не дала телам разлагаться, подарила долгую не-жизнь. Я заботилась о них, кормила, выгуливала, относилась к ним лучше, чем кто-либо в их полной боев жизни, а стоило вампиру появиться, меня променяли. Меня - красивую, блондинистую, хрупкую, беззащитную! Ну, положим, не совсем беззащитную, но зато обаятельную. На кого? На залетную нежить! Обидно до кончиков пшеничных волос.
Бледная рука вампира нежно, почти любовно коснулась примятой травы. Длинные пальцы мимоходом вырвали несколько растений, тщательно растерли, поднесли к породистому носу. Алази втянул запах с видом парфюмера, открывавшего аромат новых дорогих духов, и поморщился.
- Поддерживаю госпожу, - принял мою сторону вампир. - Тот, кто этой ночью пытался поднять из могилы мертвеца, либо очень осторожен, либо стер следы просто на всякий случай. Нам сильно повезло, что собаки не живые изначально. Живым отбило бы нюх, возможно, навсегда.
Я застыла от подобной жестокости. Чем не угодили неизвестному некроманту разные бессловесные твари, что он решил мстить им до последней капли крови самих тварей? Сбрызнул бы следы специальным отваром, и собачки просто не смогли бы взять след, так как не сумели бы выделить нужный запах из множества. Так ведь нет. Нюха напрочь лишить надо.
- Все равно пустобрехи, - упрямо резюмировал старик и растворился в воздухе, не дав шанса даже попробовать опровергнуть его утверждение.
Видимо, Мотий привык оставлять последнее слово за собой. Ладно, Всевышний с ним. В конце концов, много ли радостей у призрака? Обижаться на него я не стала.
Алази, видно решивший играть роль галантного кавалера до конца, предложил проводить меня до дому. Проживай я на окраине, где, по большому счету, соседям глубоко плевать, в чьей компании ты возвращаешься домой и вернулась ли туда вообще, наверное, я бы согласилась на его компанию. Но увы. Мои соседи глазасты, обладают прекрасным слухом и такой богатой фантазией, что иные барды обзавидуются. Репутацию одиноко проживающей девушки запятнать легко, а обелить практически невозможно. Поэтому я со всей вежливостью, на которую только была способна, отказалась и в ответ предложила ему проводить до дому собак, а то им одним идти наверняка очень страшно и одиноко. Разумеется, вампир не поверил в трепетную пугливость здоровенных бойцовских псов в кожаных ошейниках шипами наружу. Покрытые боевыми шрамами тела явно свидетельствовали о том, что собачек сложно чем-либо испугать. Но Алази спорить не стал, просто растянул губы в улыбке. И не поймешь - обрадовался, огорчился или ему вообще все равно, доберусь я до дома в целости и сохранности или сгину где-нибудь по пути, а лишенное одежды бездыханное тело всплывет в водостоке, пополнив печальную статистику нераскрытых городской стражей преступлений.
ГЛАВА 3
Покинув молчаливое кладбище, я, осторожно кутаясь в тень домов словно в плащ, скользила по негостеприимным и с виду пустынным ночным улицам. Магию старалась не использовать. Лишнее внимание привлекать ни к чему. На первый взгляд темные громады домов, возвышавшиеся по правую и левую руку от меня, выглядели безобидно. Будто их обитатели давным-давно почивают мирным сном праведника и видят нечто прекрасное. Но я далеко не так наивна, чтобы доверять первому впечатлению. Опыт подсказывал, что за закрытыми ставнями кипит ночная жизнь, да и темные улицы, где даже обычных фонарей нет, не то что магических, далеко не так безлюдны, как кажется.
Если приглядеться внимательнее, можно различить тень наемного убийцы, крадущегося по своим делам. В подворотне притаилась пара грабителей, а разбитная деваха в едва прикрывающем худое от постоянного недоедания тело платье настойчиво предлагала этим работникам ножа и топора отведать прелестей грошовой любви, скрасив тем самым тягостное ожидание будущих потерпевших. Грабители вяло отмахивались от приставаний, пространно мотивируя отказ не отсутствием мужской силы, а небывалой ловкостью выслеживаемых жертв, нагло избегавших встречи. Вот ежели она желает одарить их любовью бесплатно, в порядке очищающей душу благотворительности, то они завсегда согласны. Девица на некоторое время притихла. Работать вообще не каждый хочет, а уж бесплатно - и подавно. Для этого надо быть истинным фанатиком своего дела, а уличная проститутка таковой не являлась. Девица была из тех, чья щедрость и доступность напрямую зависят от оплаты предлагаемых услуг. За вознаграждение она готова щедро дарить плотские утехи вместе с заболеваниями, идущими рука об руку с представительницами ее профессии, а также вполне способна пощекотать кинжалом ребра клиентов, что, отведав утех, впадают в забывчивость и от сговоренной оплаты отказываются.
Несколько минут она задумчиво наматывала на палец сомнительной чистоты локон, явно обдумывая ситуацию, потом вздохнула и предложила открыть таким бравым парням кредит, а на последующие услуги посулила некоторую скидку. Разумеется, чисто из любви к работникам ножа и топора вообще, и к конкретным представителям этой дивной профессии в частности. Оно и понятно. За услугами девицы тоже явно очередь не выстраивалась, а перспектива получить оплату после - лучше, чем не получить вообще ничего.
Грабители с тоской окинули взглядом пустынную улицу, оценили шансы изловить кого-то, в чьих карманах завалялась хотя бы пара медяков, тяжко вздохнули и ударили с предприимчивой девицей по рукам.
Почти слившись со стеной, я подождала, пока троица благополучно удалится и займется другими делами (не то чтобы я не могла с ними справиться, десятизарядный арбалет гномьей работы убедит кого угодно, но терять время на угрозы не хотелось, а убивать или ранить не хотелось еще больше) и уже было сделала шаг, как ощутила бесцеремонные пальцы в собственном кармане. Ну что за люди! Чуть зазеваешься, сразу ограбить норовят. Ничего святого. Незаметно шарить по карманам не научились, а туда же. Но вслух возмущаться не стала. Интересно, почему я не заметила воришку? Неужели слишком расслабилась, разглядывая грабителей с уличной девкой?
Осторожно скосила глаза на супостата и досадливо фыркнула про себя. Тьма колыхалась вокруг небольшого нескладного парнишки, затянутого в черное. Если не смотреть в упор, то и не увидишь ничего особенного. То же самое случится, если воришка замрет. Из чистого любопытства прощупала паренька магией. Так и есть. Не плащ с функцией маскировки, конечно, а какой-то амулет из тех, что использует эта братия. Слабенький, конечно, почти разряженный, но для темного времени суток и такого хватит. Контрабанда, как пить дать.
Тем временем ловушка в моем кармане преспокойно сработала. А я, чтобы воришка не вздумал попытаться устроить забег по улице с частью моего кармана на руке (все равно не получится, а бежать в тандеме с перепуганным вором мне не очень-то хотелось), ткнула его арбалетом. Парнишка резко выдохнул, получив по пальцам магическим капканом, но не закричал. Уважаю. Болевые ощущения, которые он испытал, примерно такие же, как у зверя, угодившего в капкан, с той лишь разницей, что зверь может перегрызть лапу и дать деру, а вот вор без руки - мертвый вор: ни себя не прокормит, ни от других не отобьется. Если только в попрошайки пойдет. Но там конкуренция. Поговаривают, двадцать человек на место. Их оторванной рукой не удивишь. Им нужно что-то страшное, экзотическое, чтобы у прохожих от жалости к убогому сердце сжималось. И тогда деньги сами в подставленную шапку падать будут.
- Попался? - мило поинтересовалась я, глядя в потрясенные, округлившиеся как плошки глаза вора. - Что делать будем?
Не то чтобы мне было совсем не жаль неудачливого воришку или я всерьез рассчитывала перевоспитать его и наставить на путь истинный. Знаю - не получится. Просто если взялся воровать, то хотя бы научись верно выбирать жертву. Некоторые за подобные вольности в лучшем случае руку отрубят, в худшем - заберут жизнь. С ворами разговор короткий.
- Договариваться, - спокойно заметила некая личность, плавно отделяясь от стены напротив.