Санай еще раз помешал в горячей пластиковой тарелке тушенку, глянул на содержимое кружки и сказал:
– За Зону. Пущай нас побережет маленько!
Чокнулись. Выпили. Закусили.
– Давай сразу по второй, – торопливо пробормотал Санай, забросив в рот две ложки обжигающей похлебки. – Я всю дорогу об этом мечтал.
Сарацин улыбнулся – напряжение последних часов отпускало. Вспомнились тревожные события минувшего дня. Сначала за друзьями увязались бандиты, но сталкеры ушли от них без боя, по-хитрому, под мостом. Прыгали по старым сваям над радиоактивной водой, как беременные снорки, постоянно ожидая выстрелов в спину. Словом, понервничали малость. Это еще утром. Позднее приличная стая слепых псов рядом прошла – хвостов двадцать, не меньше. Тогда две крайние скотинки даже остановились, морды задрали, принюхались. Видать, верхним чутьем среагировали, насторожились. Пришлось изрядно поваляться в грязи. Хорошо, что рядом какая-то синенькая лужица воняла не по-детски. Она парила так, что глаза из орбит чуть не вылезли. Но ничего! Пять минут выдержали, а потом уползли потихоньку. По самому краешку. А стая прошла. Видать, едкий запах аммиака отпугнул тварей.
Везуха, одним словом.
Вот и расслабились у ручья, уже совсем рядом с норой!
Схрон-то в двух шагах! Там водка, ужин, ночлег. Вон он, овраг-то! Еще пятьдесят метров, и ты дома. И на тебе! Какой-то гад через кусты прет. Сначала подумали, кабан, не дай бог, а как услышали нечленораздельное: "Щас замочу гадов…" – поняли, что зомби. Жалко их. Свои же мужики, только невезучие, а этот еще и одет был в сталкерский комбез. Вольный бродяга, не иначе. Стрелять не надо бы – схрон рядом, да и жалко бедолагу, все-таки свой. А то на выстрелы всякой нечисти потом набежит, начнут вынюхивать, как те песики. А тут мы, такие тепленькие, тушенку водкой запиваем. Неправильно это!
Решили поступить гуманно.
Сарацин навстречу мертвецу пошел, а Санай – в обход.
Подойдя ближе, Сарацин спросил беднягу:
– Ты что не спишь, браток?
Зомби замычал, стал поднимать голову. То ли Сарацина хотел повнимательнее рассмотреть, то ли запах пищи почувствовал – неизвестно теперь. Кто их поймет, мертвяков ходячих? А тут и Санай подоспел, хватанул по серой шее спецназовским ножиком и отрезал пропащую головушку. Потом метров двести иссохший труп и его фрагменты – тьфу, будь они неладны! – тащить пришлось подальше от ручья. Гайки бросать не забывали, на детекторы поглядывать тоже. Это уже на предмет обнаружения невидимых аномалий.
– Слышь, Санай, – озаботился напарник. – А хлеб ты этим же ножом режешь?
– Конечно! – Санай улыбнулся всеми зубами. – Но ты не волнуйся, я на него поплюю сначала, а потом тряпочкой протру. Ну, помнишь, той, что на полу валяется в схроне. Все будет в чистом виде.
Вспоминая события трудного дня, Сарацин ухмыльнулся, разлил по третьей, засунул пустую бутылку под лежанку и прошептал:
– За пацанов.
– Чтоб им лежалось спокойно, – добавил Санай, потом парни выпили не чокаясь, выдохнули. – А то некоторые бродят мертвые по лесу и стрелять еще умудряются. Эх-хэ-хэ!
Сарацин поморщился. Конечно, без водки в Зоне никуда, но он любил пиво, которого тут днем с огнем не сыщешь. В баре есть, конечно, но на вкус – натуральная моча.
– Давай со стола уберем. Я оружием займусь, пока оно ржавчиной не покрылось, а ты спать ложись.
Сарацин, сытый, согревшийся, немного хмельной, устало отвалился на лежанку и задумчиво спросил:
– А тебе не показалось знакомым лицо того зомбика? Мне кажется, я его где-то раньше видел. Только вспомнить не могу. Может быть, в баре?
– Нет, какое там! – Санай скривился. – Он был такой весь мертвый-мертвый, и рожу коричневую всю перекосило. – Потом сталкер подумал и добавил: – Как будто бы в муках он. А в баре у Трофимыча я всех пацанов знаю: и долговцев, и некоторых отморозков из "Свободы", которые в дни перемирия захаживают. Скорее всего, одиночка какой-нибудь на контролера нарвался. Может, парнишка в аномалию угодил, а то и вовсе новичок-дурачок сунулся без напарника куда не следовало. В Зоне всякое бывает. Ты спи давай, я ведь тоже не железный. Разбужу – заноешь. Завтра утром побазарим. Надо обсудить, как к бару выходить будем.
– Эх, сейчас бы новости по телику перед сном посмотреть, – мечтательно произнес Сарацин. – Я всегда так раньше делал.
– Раньше! – усмехнулся Санай. – Вспомнил тоже! Это призраки из прошлой жизни. Новостей он захотел! Лучше дави на массу, а то я тебя на часы поставлю, а сам залягу, как мишка в берлоге.
– Слушай, брат, – опять подал голос Сарацин. – Я вот все время думаю: а к нам сюда не могут пожаловать гости? Этакие злые соседи снизу, невежливое семейство бюреров с кучей невоспитанных детишек и голодных родственников?..
– Тьфу ты, вашу маму! Ну что ты за человек такой? Ты же знаешь, какой я мнительный. Теперь думать об этом буду. На хрена на ночь глядя такие разговоры разговаривать? Зона же все слышит. Кстати, у тебя в ГШ-18 патрон в патроннике? Если нет, то загони. У меня тут за спиной в нише ТТ нормальный лежит – я его тоже заряжу. И спи ты уже, ради бога.
Ближе к полуночи завибрировало ПДА Саная.
"Ну и кому там еще неймется?"
Сталкер вздохнул и открыл непрочитанное входящее сообщение. Циркуляр. Интересно. Видимо, что-то важное. Прочитав, он чертыхнулся и принялся трясти за плечо задремавшего напарника.
– Кира, Кира! – в волнении назвал Санай друга по имени, которое ему дали мать с отцом при рождении. – Серафим сообщает, что через пять минут внеплановый выброс. Все предвестники налицо.
Человек по прозвищу Серафим являлся этаким ангелом небесным местного масштаба, а заодно системным администратором и владельцем независимой сталкерской сети, охватывающей всю территорию Зоны отчуждения. Люди дальновидные и умные не жалели вносить абонентскую плату в размере одной сотни евриков в месяц за право использования сети. Иные даже экономили на снаряге и других полезных вещах, необходимых в боевых вылазках, но никогда не забывали перечислить на счет Серафима пару сотен. Жизнь доказывала, что тот, кто предупрежден, – спасен. Сколько всего абонентов пользовалось сетью, знал, наверное, только сам Серафим. Судя по всему, доход он имел немалый, потому как вкладывал деньги в развитие ретрансляторов и закупку серверов. Этот тип предоставлял весьма разнообразные информационно-коммуникационные услуги: от обычной телефонной радиосвязи, передачи текстовых сообщений, файлов в любых форматах, до создания видеоконференций. В пакет входили и такие нужные опции, как, например, экстренное оповещение о выбросах, происшествиях и катастрофах, кодирование сообщений, а также трансляция в режиме реального времени ленты новостей общего пользования. Все знали, что даже великий Синоптик работал на него.
– Трындец! – протянул Сарацин. – А если бы мы сейчас на поверхности были? Вот это ничего себе! Ты броню задвинул в паз?
– Уже! – откликнулся Санай. – Небольшую щель оставил, а то задохнемся. Похоже, придется де нек-два переждать. После выброса опять тварей повылезет. Слава богу, что мы в норе! А что? Хавчик есть, выпивка тоже, убежище надежное – перезимуем. Все-таки Серафимушка – золото! Выйдем из Зоны, бутылку вискаря ему подгоним сверх оплаты.
Сарацин почесал небритый подбородок и кивнул:
– Да так оно, конечно! Но все равно страшно. Не один десяток выбросов в Зоне пережили, а привыкнуть никак не могу. Каждый раз как в первый класс! Помнишь, в этом году в июне?..
Договорить он не успел. Тряхнуло так, что с потолка посыпалась песчаная пыль. Сталкеры тревожно переглянулись.
Начинается!..
Оба быстро перекрестились, не слухом, нутром почувствовали нарастающий гул приближающегося коллапса. В глазах двоилось. Кровь в жилах стыла от ужаса. В коленках появилась подозрительная стыдливая дрожь. Знакомые пацаны из бывших альпинистов рассказывали, что лавина в горах приближается точно так же. Гул нарастал каждую долю секунды, перерастая в мощный рокот, словно тысячи сирен одновременно включились в один адский хор. Любой сталкер, оказавшийся в Зоне во время выброса, в такие минуты видел и ощущал окружающее по-своему. Видимо, из-за конструктивных различий и глубины залегания подземных убежищ.
Почему убежищ, да? А потому, что на открытой поверхности, там, наверху, по словам вольного искателя Сарацина: "Все одно – полный трындец!" Рассказывать о своих впечатлениях обычно уже некому.
Глава 2
Шадринск, Курганская область, аэропорт Кольцово, Екатеринбург, аэропорт Борисполь, Украина, площадка № 21, территория ООН