Девчонки увлеклись, а мне очень быстро стало скучно от всего этого однообразия. Я начал было рассматривать парочку дворян, вспоминая, не видел ли их в королевском дворце, но тут Галя ткнула меня локтём под рёбра.
- Смотри! - прошипела она, с каким-то истинно первобытным восторгом.
Это действительно впечатляло: по грязной поверхности ширмы бежала тень льва, точнее - львицы. Она замирала, поднимая голову, потом опускала морду к земле, словно выслеживала добычу, а потом вновь начинала стремительный бег. Само зрелище завораживало, но окончание и вовсе сбило меня с ног. Зверь бежал и вдруг, на бегу, внезапно превратился в силуэт длинноногой девушки с распущенными волосами.
Галя так бешено зааплодировала, что остальные зрители тотчас удивлённо уставились на неё. Один из дворян прищурился, видимо узнал и тут же принялся шептать на ухо другому.
- Это меня показали! - пояснила Галька, - точно, меня.
- Достойная замена телевизору, - проворчал я, пытаясь скрыть замешательство.
- Чему? - девушка изумлённо уставилась на меня, - ты это сейчас о чём?
Мы, с Ольгой, переглянулись. Она явно не шутила. Похоже, пока мы продолжали тащить за собой багаж ненужных воспоминаний, сомневаясь, оставить его или нет, Галя решительно распорядилась старой рухлядью, отправив на помойку.
Галя…
ГАЛЯ
- Мне здесь до смерти надоело! - заявила девушка, яростно пиная ни в чём не повинное кресло, вынудив его жалобно скрипеть, - этот чёртов тёмный пыльный дом! Мне здесь тесно. Хочется чего-то большого просторного шикарного.
- Королевский дворец, например, - подсказала Наташа, даже не улыбнувшись.
Галя, нахмурившись, посмотрела на неё и задумалась. О боги! Она восприняла шутку вполне серьёзно.
- Вообще-то, - заметил я, решив вмешаться, - это - очень даже удобная постройка. Район всё ещё остаётся незаселённым, поэтому мы не слишком привлекаем внимание, кроме того есть возможность незаметно избавляться от мусора. От трупов, например.
- Трупов? Фи! - поморщилась Наташа, рассматривая выпущенный коготь, - тела, мон шер…
- И я бы не называл дом тесным. По сравнению с остальными, это - настоящий стадион.
Галина, обиженно надув губки, смотрела в стену за моей спиной. По всему было видно, все мои слова она старательно игнорирует. Если девушке пришла в голову какая-то фигня - пиши пропало. Остановить её безумства был способен лишь я, но применять ГОЛОС ещё и в таких ситуациях…
Мы располагались в гостиной. Обстановка здесь немного изменилась за те несколько месяцев, которые мы провели в Лисичанске, причём, в лучшую сторону. В основном постарались девочки. Именно они отыскали мебель, больше имеющую право называться таковой, по сравнению с тем уродством, которое присутствовало в доме прежде.
Пять, почти одинаковых, глубоких кресла, три небольших столика, шлифованного дерева, на резных ножках, яркие гобелены, с изображениями фантастических птиц и драконов, и множество кованых канделябров со свечами. Теперь здесь, как бы не возмущалась Галя, было постоянно светло. На досках пола обосновались пушистые ковры, приятно щекотавшие пятки длинным ворсом. В общем, домик стал очень даже уютным, и я никак не мог понять, какого дьявола нужно нашей скандалистке.
- Это она комплексует не из-за дома, - вполголоса пояснила Оля, расположившаяся в кресле рядом со мной, сопроводив фразу лёгким смешком, - сегодня, когда мы прогуливались по центру, какая-то дрянь едва не наехала на нас каретой, а потом ещё осмелилась помянуть быдло, шляющееся где попало.
- Это была карета барона Орляты, - Галя запрыгнула в кресло и охватила ладонями колени, прижав их к груди, - на ней обычно катается его очередная пассия. Тупые шлюхи!
- Иди в любовницы к барону, - хмыкнул Илья, стоявший у камина, спиной ко всем нам, - покатает и тебя.
Галя даже не поняла в чём суть насмешки.
- Я хочу собственную карету! - сверкнула она глазами, - большой дом и кучу слуг. Понятно?
- Ух ты, - Наташа изобразила на себе пышное великолепие в стиле обычного летнего променада у дворца Медведки и медленно прошлась по гостиной, - а теперь выступает пресветлая баронесса Галина и её компаньонки. Слуги - вон! Быдло простолюдное!
- Ну, как-то так, - нет, Галя определённо не воспринимала сарказм, - даже если бы мы решили забрать себе королевский дворец, кто бы смог нас остановить?
- Забавный будет прецедент, - пробормотал Илья и поворошил затухающие угли, - революционная бригада, имени Влада Цепеша экспроприирует дворцы аристократов в свою пользу.
Я уставился на него. Потом медленно перевёл взгляд на приумолкших девушек. А ведь действительно: чего нам бояться? Почему мы продолжаем вести себя так, словно, как прежде, остаёмся людьми, с их огромными слабостями и ничтожными потребностями?
Это - как наш первый выход по наводке Ножика. Мелкий гангстер попросил нас устранить банду Подкидыша - здоровенного головореза, который умудрился переждать Напасть в пригороде Лисичанска. Бандит, одним из первых, вернулся в столицу и тут же потребовал от Ножика убираться прочь, вместе с его молокососами. Силы были явно неравны: полсотни закоренелых убийц, против полутора десятка подростков.
Мы, с Ножиком, сидели полночи, пытаясь определить, как лучше проникнуть в трактир "Под звездой", чтобы нас никто не заметил и не поднял на ноги всю банду. Наташа некоторое время внимательно слушала нас и рассматривала карты, которые мы чертили на стене: я - когтем, а мой подопечный - угольком. Потом девушка снисходительно назвала нас болванами и провела одну жирную линию, прямо в главные двери.
Так мы и поступили.
Я выломал толстенные ворота одним ударом ноги, и мы вошли внутрь, все четверо. Было забавно! Огромные полуобнажённые мужики носились в дымном сумраке, натыкались друг на друга, поднимались, хватались за оружие, некоторые даже пытались сопротивляться.
И сдыхали, один за другим.
Подкидыш забаррикадировался на втором этаже и потребовалось несколько хороших ударов, чтобы переломать все брёвна и доски, закрывающие путь к цели. Галя и Натка слегка повздорили, выясняя, кому именно достанется истошно вопящий великан, с двумя длинными саблями в татуированных руках. Мы, с Ольгой, не вмешивались: мне хватило развлечений и без того, а Оля не очень жаловала подобные аттракционы.
В конце концов, девушки пришли к общему мнению и сообща исполосовали когтями мощного бандита, а потом, истекающего кровью, но ещё живого, выбросили в окно, постаравшись непременно насадить тело на колья ограды.
Галя радовалась, как ребёнок, а Наташа возбуждённо облизывала губы и требовала немедленного секса именно здесь, среди огня, крови и смерти. Это действительно было возбуждающе.
Потом, когда мы вернулись домой и Галя начала, смеясь, рассказывать Илье о наших подвигах, он ужаснулся и назвал нас кровожадными тварями. Наташа, в ответ, спокойно заметила, дескать крови никто не жаждал и вообще, ей не нравится, как это звучит. Дав словесный отпор, она отвесила парню оплеуху, от которой он отлетел к стене.
Это бесполезное морализаторство утомляло не меньше, чем постоянное Пашино нытьё. Тот вечно скулил, что рано или поздно ловчие Церкви доберутся до нас и сожгут. Особенно проникновенно эта песня звучала, когда его заставляли транспортировать опустошённые тела к каналу.
Кажется, я отвлёкся.
- Ты знаешь, - медленно сказал я и переглянулся с Олей, - хоть этот дом и нравится мне, но стоит попробовать нечто большее. Тем более, я просто не могу позволить шлюхам какого-то Орляты безнаказанно обижать моих девочек.
Илья отбросил кочергу и обернулся, уставившись на меня. В его жёлтых глазах, как обычно, горел огонёк голодного возбуждения.
- Ты спятил, - едва ли не испуганно пробормотал он, - однозначно. Как ты себе это представляешь? Одно дело громить бандитские малины и вырезать ночлежки, а совсем другое - потрошить местную знать.
- На вкус все одинаковы, - демонстративно зевнула Наташа и выпустив когти, полюбовалась их блеском, - это они думают, будто у дворян кровь белого цвета, а на самом деле, нет никакой разницы.
- Ловчие, - начал было Илья, сделав пару шагов в нашу сторону, но я лишь махнул рукой.
- Остынь, это на тебя так голод действует. Будешь упорствовать - покормим раньше времени.
Парня просто передёрнуло, а вот Галина сразу же оживилась: она обожала эти процедуры. Обессилевший от голода Илья не мог сопротивляться и девушки легко прижимали его пальцы к жертве, бьющейся в моих объятиях. Кричали оба - и пища, и едок. Сначала. Потом оба умолкали. Великое дело - инстинкты! Именно они вынуждали Илюху питаться, хоть он и пытался, изо всех сил, сопротивляться этому. После каждого сеанса он долго рыдал и просил прощения у человека, которого сам же и отправил в страну вечной охоты.
- Хорошо, молчу, - Илью даже передёрнуло, - но принимать участие в этом не буду.
- Да и на кой нам такой груз? - презрительно фыркнула Наташа, - опять станет рыдать над дохлятиной и просить прощения. Ха! Паша, пусик, иди ко мне. Иди к мамочке, мой бутузик.
Тут она немного преувеличила: за последние месяцы Паша здорово похудел. И дело тут не в питании: Наташа доставала парню всё самое лучшее, из имеющегося. Видимо нервное это дело, жить в доме с пятёркой вампиров, убирать трупы после их трапезы и знать, что твоя бывшая девушка чаще спит с кем-то другим. Трахалась Ната, кстати, чаще всего со мной, очень редко - с Ильёй и уж совсем по большим праздникам, с обросшим рыжей бородой, Пашей. Как ни странно, но чаще всего с ним спала Галя, то ли из жалости, то ли по какой другой причине.