Живое.
И я не знал, каких богов и Хранителей мне стоит благодарить за этот подарок.
– Я, пожалуй, пойду, – поднялся с кресла директор Академии некромантии, который, как мне показалось, почувствовал себя лишним. – Де Арк уже наверняка на том месте, думаю, скоро мы получим ответы на все интересующие меня вопросы. Ариатар, будь добр, свяжись с Танорионом – необходимо предупредить вашего отца о возможных предстоящих событиях. Об остальном поговорим потом. Кейн, ты идёшь?
– Да счаз! – огрызнулся черноволосый некромант, плюхаясь в освободившееся кресло. – Я теперь от этой девчонки ни на шаг не отойду! Мне мой чешуйчатый хвост дорог как память, знаете ли… И вообще, вот возьму и перееду сюда, в эту комнату, на ПМЖ!
– Это будет разумным решением, – не задумываясь, отозвался глава гильдии и, кивнув в ответ на мой взгляд, ушёл не прощаясь.
В лаборатории вновь повисла тишина, нарушаемая лишь негромким потрескиванием дров в очаге – дождь за окном наконец закончился.
– Ты уверен? – спросил я, стараясь говорить тише, но при звуках моего голоса Эльсами всё равно вздрогнула, заставив меня успокаивающим жестом провести ладонью по её спине: этот испуганный котёнок всё никак не мог прийти в себя. И я подозревал, что продлится это её состояние ещё долго, как и был уверен в том, что о привычных усмешках на некоторое время нужно забыть.
Её смерть – не повод для насмешек.
– Ясен пень! – фыркнул Кейн, откидываясь на спинку, закидывая ноги на один из подлокотников и с отвращением почёсывая корку спёкшейся крови на шее. – Мне повторение вчерашнего со-о-овсем не улыбается и даже не подмигивает. Кстати, полотенце выделите бедному покалеченному дракону, мне отмыться не помешало бы. И не мне одному.
– Действительно, – хмыкнул я и, мягко отстранив Саминэ, обхватил её лицо ладонями, пальцами стирая остатки слёз с её щёк. – Тебе нужно привести себя в порядок, Эльсами.
Но вампирёнок упрямо мотнула головой, прикусив нижнюю губу, и вновь обхватила меня руками, пряча лицо на моём плече. Похоже, отходить куда-либо от меня, даже на шаг, она просто боялась. Что ж, ничего против этого я в обозримом будущем не имел. У Саминэ есть пара дней, чтобы прийти в себя и вновь, как когда-то, перестать бояться каждого шороха и звука. И думаю, на сей раз на подобное уйдёт гораздо меньше времени.
– Хорошо, – тихо усмехнулся я, обнимая девушку, и, наклонившись, подхватил её на руки. – Но только на этот раз.
Кивнув, жрица Латимиры, сейчас больше похожая на маленького ребёнка, которому привиделся кошмарный сон, обняла меня за шею, снова торопливо пряча лицо. Легко и почти привычно удерживая девушку на руках, я подошёл к Кейну и, опустившись в соседнее кресло, устроил Саминэ у себя на коленях. Не обращая внимания на проницательно-внимательный взгляд дракона, который именно сейчас почему-то решил воззвать к своей второй сущности, снял с девушки туфли и, отбросив их, откинулся на спинку. И только после того, как машинально окутал босые ноги Эльсами тёплым воздухом, встретился глазами с чёрным ящером.
Да уж, наш дорогой шизофреник, как всегда, оказался прав – добраться до бассейна с горячей водой не помешало бы всем троим…
– Кто это сделал? – Тихий вопрос некроманта прозвучал слишком громко в наступившей тишине. Настолько, что девчушка снова вздрогнула, но в этот раз гораздо сильнее, и практически вжалась в мою грудь, наверняка расслышав и следующие слова: – Кто едва не убил нас обоих, Эльсами?
– Кейн, – вместо своей воспитанницы ответил я, но, увидев отсутствие реакции на равнодушном лице дракона, изменил своё обращение к этому представителю чешуйчатой расы: – Эльрон… Сейчас не самое подходящее время для выяснения обстоятельств прошедшей ночи.
– Нет, – в том же тоне и с таким же равнодушием бросил дракон, в глубине глаз которого едва заметно танцевало зелёное пламя, в то время как взгляд его ни на миг не отрывался от сжавшейся на моих коленях в комок Саминэ. – Я хочу знать.
– Я сказал – нет, – бросил я ледяным тоном, мгновенно возведя защиту вокруг своей воспитанницы, чтобы настырный ящер не мог проникнуть в её мысли, ещё больше бередя свежие душевные раны. – Не сегодня.
На несколько мгновений воцарилась гробовая тишина… И лишь по прошествии нескольких долгих минут, в течение которых Эльсами под пристальным взглядом тронувшегося умом полукровки всё так же вжималась в меня, судорожно вцепившись в мягкую ткань куртки, по лицу чёрного дракона скользнула улыбка, наполненная лёгким оттенком сумасшествия. Он откинулся на спинку и довольно протянул:
– Твои щиты мне теперь не помеха, демон… Мы с ней связаны. Я узнал всё, что хотел.
– Связь не даёт тебе права лезть в её голову без разрешения, – предупредил я, чуть сузив глаза, намекая некроманту о том, чего делать впредь ему больше не стоило. Однако на сей раз моё предупреждение не возымело никакого эффекта. Дракон только насмешливо вскинул брови:
– А это уже нам решать.
– Кейн.
– Ари? – иронично переспросил некромант, слегка усмехнувшись одними губами.
– Не стоит.
– Почему нет?
– Если ещё раз ты…
– И что тогда, демон?
– Ты действительно хочешь это узнать?
– Почему нет?
– В таком случае…
Договорить фразу, не предвещающую ничего хорошего, я не успел. Да и напряжённая обстановка вокруг ещё не раскалилась до предела, как неожиданно раздался резкий звук, оглушивший меня на мгновение и ударивший по нервам. И вместе с этим лёгкие неприятно обожгло горячим воздухом, на смену которому внезапно пришла ночная прохлада, смешанная с характерным, приторно-сладким запахом магии Смерти и горечью кладбищенской полыни…
Вокруг кресел по полу лаборатории застелился изумрудно-зелёный туман, змеясь и собираясь в клубки, из которых вырывались жгуты и щупальца, опадая и оставляя после себя растения с тонкими резными листьями и длинными фиолетовыми цветами. Они росли и распускались прямо на глазах, один за другим, пробиваясь через каменную кладку пола, тянулись вверх, и счёт их за короткий промежуток времени пошёл уже на десятки.
Внутри предупреждающе вскинулся и заворчал хищник, предчувствующий опасность, и, вторя ему, за распахнувшимися от порыва ледяного ветра окнами в предрассветной мгле раздался многоголосый вой невесть отчего пробудившейся нежити. Лаборатория заполнилась резковатым запахом цветущего аконита, любимейшего растения некромантов, являющегося символом Академии… И к нему почти сразу добавился лёгкий запах гниения и тлена – на высоких стенах, вспарывая их, разрастались, ползли и цвели на ходу ядовитые чёрные лианы.
Во всей комнате, как и далеко за её пределами, в соседних помещениях и коридорах медленно распространялась и заполняла собой всё пространство власть и сила самой Хранительницы душ.
Или же?..
Я перевёл взгляд на свою воспитанницу, которая продолжала сидеть на моих коленях. Она уже не прижималась к моей груди, а сидела прямо, сохраняя идеальную осанку, её руки были аккуратно сложены на коленях, голова чуть склонена набок. А в глазах – пустота.
Хотя, пожалуй, и на этот раз я пытался солгать самому себе.
В её привычных глазах золотисто-карего цвета была не просто пустота – это была белая мгла, за которой скрывался ярко пылающий некромантский огонь… И больше ничего. Ни капли осмысленности, чувств, эмоций – маленький вампирёнок себе уже не принадлежала, её полностью на какое-то время поглотила чистая стихия Смерти. И, как подтверждение этому, на её лбу сиял, мягко переливаясь, изумрудно-зелёный узор, тонкие, изящные линии которого заключали в себя узкий каплевидный изумруд, самый чистый из тех, что мне приходилось видеть за всю свою жизнь. Драгоценный камень мерцал, затягивая в свою глубину, выдавая свою артефактную сущность…
Пожалуй, даже не так. Это был далеко не артефакт – присмотревшись внимательнее, вдохнув полной грудью исходящие от него волны, характерные лишь для одной стихии, я догадался, что изумруд был соткан из чистой магии Смерти самой Гекатой.
Это был её подарок.
Хранительница душ отметила мою воспитанницу собственной рукой, дав ей силу, которую не смог бы получить ни один вампир, побывавший на её месте, оказавшийся на непродолжительный срок на Грани после того, как душа покинула мёртвое тело.
Чем же Эльсами заслужила такую честь?
Неожиданно тихое, но слегка истеричное "хи-хи" заставило меня отбросить мысли и повернуться в ту сторону, откуда раздался звук, совершенно не подходящий к ситуации. И издавал его, как ни странно, всё тот же полукровка, лишний раз подтверждая догадки Рика относительно его слегка нездорового мозга. Теперь я понимал бывшего упыря, как никогда раньше: на данный момент Кейн сидел в кресле, смотря на свою ладонь, и тихо, с лёгким оттенком истерики хихикал.
Мне понадобилось несколько минут, чтобы сообразить, что же его развеселило.
На его ладони постепенно проступала графитовочёрная чешуя…
Спонтанный выброс силы Саминэ спровоцировал чёрного дракона на оборот, который уже не поддавался контролю. И, возможно, если раньше полукровка и имел какие-то шансы противостоять этому, то дальнейшие события начисто лишили его малейшей возможности хоть как-то владеть собой.
Девушка невероятно медленно повернула голову в его сторону, встала с моих коленей и, протянув руку, сжала пальцы в кулак и повернула кисть. На миг мне послышался тихий щелчок, и Кейн, не сдержав вскрика, выгнулся под неестественным углом. На его пальцах проступили когти, а глаза расчертил вертикальный зрачок, резко выделившийся на фоне тёмно-золотистой радужки.