Я прикусила язык, проглотив едва не сорвавшуюся с него колкость. Помнится, он и раньше выражал подобное сожаление о "не драконица". Возможно, это и шутка, но в каждой шутке содержится доля истины. К тому же он тоже мне нравится… Но ни к чему мне выказывать излишнюю симпатию по отношению к дракону, а то, не ровен час, Зорган обо всем догадается, приревнует и вдрызг разругается с нашим летуном. С эмпира станется, он и не на такое способен. Следовательно, придется опять все свести к шуточкам. В конце концов, мы, женщины, – слабый пол. Мужчины – якобы сильный. А в борьбе с сильными все средства хороши.
На этом мои размышления об отношениях с драконом закончились, ибо на палубе появился Зорган. Подозрительно посмотрел на меня, с еще большей подозрительностью глянув вверх и принялся насвистывать с деланой беззаботностью, изображая полнейшую невозмутимость. Очевидно, что-то почувствовал или о чем-то догадался. Я хмыкнула, плотнее завернулась в плащ и присела возле мачты бригантины, приготовившись наблюдать за всем, должным произойти на палубе. Накопившееся у нас напряжение рано или поздно даст знать о себе, вылившись в какое-нибудь столкновение. И интуиция подсказывала мне, что это произойдет в самом ближайшем будущем…
Явно разыскивая, к чему бы приложить бездеятельного себя, виконт горделиво продефилировал по палубе и внезапно зацепился взглядом за тихонько прикорнувшую в уголке парочку – принца Тая и его ненаглядную Витку. Глаза Зоргана проказливо вспыхнули… Он придвинулся поближе к увлеченным друг другом влюбленным и навострил уши…
– Я тебя люблю, обожаю, нежно соплю в ушко… – упоенно ворковал Тайлериан, страстно обнимая зардевшуюся словно маков цвет Витку и не замечая ничего вокруг.
– Не, а соплю-то зачем? – обидно заржал нахальный эмпир. – Фу, а еще принц называется! Ну и манеры…
– Какого гоблина к нам цепляешься? – возмутился менестрель, надвигаясь на эмпира с угрожающе сжатыми кулаками. – Ты чего, белены объелся?
Витка сконфуженно пискнула, метнулась к неодобрительно наблюдающей за виконтом Кайре и спряталась за ее крепкую спину.
– Ну вот, прошла любовь, завяли помидоры! – ехидно прокомментировал ее бегство Зорган.
– За своим огородом следи! – не остался в долгу находчивый Тай. – Вон Рогнеда недавно дракону глазки строила. Ему, а не тебе! – Он откровенно наслаждался обиженно вытянувшимся лицом своего оппонента.
Я, хоть и ожидала скорого конфликта, недовольно поджала губы. И кто, спрашивается, принца за язык тянул? Похоже, ему тоже при рождении не все завязали.
– Не свисти, врун! – взбешенно огрызнулся эмпир.
– А я и не свищу, тьфу, то есть не свистю, – парировал эльф.
– Свистишь! – не отставал эмпир.
– Не свистю! – упирался принц.
– А правда, кто же тогда свистит? – изумленно приподняла брови доселе молчавшая Кайра. – Причем противно так – тоненько и въедливо…
– Она права, – поддержала Витка. – Я тоже это слышу.
Я удивленно прислушалась. Действительно, в воздухе витало что-то непостижимое, неслышное уху. Вроде бы свист, но вроде и нет. Определенно оный звук существовал в реальности, но я не слышала его физически, хотя он настойчиво ввинчивался в мозг, вызывая жутко неприятные чувства. Едва я осознала его негативное воздействие, как мне тут же захотелось где-нибудь спрятаться, укрыться от этого свиста – вынимающего из меня душу, сводящего с ума, буквально выворачивающего наизнанку весь организм.
– Я больше не могу это терпеть! – Витка сжала виски руками и так решительно шагнула к борту, словно намеревалась броситься в море. – Это невыносимо!
– Куда! – Зорган успел поймать ее за меховой воротник плаща. – Стоять, бояться!
– И так уже боимся, – морщась от боли, проворчала Кайра. – Куда уж пуще-то.
Все собрались на палубе, галдя и гадая, что за очередная напасть на нас свалилась. Правда, в спор вмешался дракон, со стоном поправив, что не "на пасть", а на голову. С ним никто не спорил. Тай тщетно прикрывал макушку гитарой, стремясь избавиться от жутких звуков; Вольдемар мужественно зажимал уши Лиззи, а та в свою очередь – крысе Грымзе, предобморочно закатывающей глазки. В общем, ситуация, возникшая на корабле, быстро скатывалась к неуправляемой панике.
– Ты случайно не подскажешь, что это за дрянь? – спросила я у Не знающего промаха стрелка, со скрещенными на груди руками замершего возле штурвала.
– Подскажу, – снисходительно кивнул слепец. – Это начинаются те самые неприятности, которые я тебе напроро… Тьфу, вернее, от коих я тебя недавно предостерегал, – спохватившись, поправился он. – Помнишь?
Я упрямо вздернула подбородок, дескать: не попрекай, и сама понимаю – не отдыхать плывем!
– И все же? – почти умоляла я.
– Одни называют этот свист голосами морских сирен, – снизошел до пояснений Стрелок. – Другие предпочитают версию, будто так поют киты в свой брачный период. Но я склонен думать, что нас настигло дыхание самого моря, кем-то разбуженного и взбудораженного. О, великая водная стихия не прощает насилия над собой и будет сопротивляться, ибо путь на Ледницу – самая великая из ее тайн. А мы ее раскрыли с помощью найденного тобой путеводного артефакта. Поэтому в отместку Холодное море медленно, но верно доведет нас до безумия. Либо мы лишимся рассудка и добровольно попрыгаем за борт, пытаясь избавиться от губительного свиста, либо наши вены лопнут и мы истечем кровью не сходя с корабля. Выбор у нас невелик!
Я уныло хмыкнула. Ничего себе перспективочки!
– От этого свиста как-то можно избавиться? – без особой надежды на вразумительный ответ спросила я.
– С помощью глухоты! – невесело хохотнул Стрелок. – Желаешь попробовать?
В Нарронской академии благородных девиц меня обучали азам лекарского искусства, в коем, правда, я особо не преуспела. И все-таки моих скудных познаний хватало для осознания того, как возникает глухота. Если нарушить целостность тонкой перепонки, располагающейся в глубине ушной раковины, то получишь ту самую искомую глухоту. Хотя не исключено, что в этом случае она окажется окончательной и неизлечимой. Нет, такой вариант решения проблемы меня не устраивает. Придется придумать нечто другое… Я задумчиво поковырялась у себя в ухе, отстраненно наблюдая за друзьями, бестолково мечущимися по палубе бригантины. Ухо отозвалось неприятным зудом, частично по причине все нарастающего свиста, а частично из-за того, что вот уже несколько дней мы все не принимали ванну и успели обрести довольно неряшливый внешний вид. А ведь если уши не мыть несколько дней, то они… Стоп! Тут меня осенила спасительная идея. Помнится, в библиотеке все той же злополучной академии мне довелось откопать невероятно интересную книгу, повествующую о приключениях древнего героя, носившего имя Улисс. Он, подобно нам, тоже отправился в длительное морское плавание, а потом его корабль достиг удивительного острова, на коем и проживали сирены – своим волшебным пением завлекавшие моряков на скалы и топившие все проплывающие мимо суда. Но Улисс сумел спасти свою команду, ибо он…
– Стрелок, – во все горло завопила я, – на твоем корабле есть воск?
– Конечно, есть. – Безглазое лицо Стрелка изумленно вытянулось. – Я обмазываю им пеньковые канаты, дабы придать им водоотталкивающие свойства. Но зачем он тебе понадобился?
– Неси! – ультимативно приказал я, не вдаваясь в дальнейшие объяснения. – Немедленно!
Слепец ненадолго скрылся в своей каюте и вскоре вернулся, вложив в мои дрожащие от радостного возбуждения руки небольшой глиняный горшочек. С изуродованного лица нашего капитана по-прежнему не сходило недоуменное выражение.
Я бережно приподняла закрывающую горшок крышку. Внутри сосуда обнаружился внушительный кусок желто-бурой пластичной массы, податливо проминающейся под моими пальцами. Я отщипнула немного воска, скатала из него два шарика и засунула их себе в уши. Трудно описать словами, какое неимоверное облегчение тут же снизошло на мои измученные тело и душу, ибо воск не пропускал ни звука – полностью устранив воздействие изматывающего свиста. Кажется, я снова смогла обхитрить жестокую судьбу, еще на шаг приблизившись к заветной цели – победе над собственным невезением. Мне опять захотелось дышать, жить и любить.
Поочередно обойдя всех друзей, я воспользовалась все тем же воском, избавив их от страданий. Эти же самодельные беруши я предложила и Трею, успешно использовавшему оные по назначению. Ума не приложу – куда он их приспособил, но, судя по его счастливой морде, воск сработал безотказно. До сих пор не уверена насчет пуповины, но получается – уши у драконов все-таки есть!
Чернокнижник Гедрон лла-Аррастиг сидел на полу своей лаборатории, неловко привалившись к поддерживающему котел треножнику, и давился тихим, истерическим смехом. Глаза колдуна горели безумным светом, губы жалко тряслись. Подумать только, эти Воины Судьбы опять его перехитрили, избежали столь искусно расставленной западни и выжили. В очередной раз выжили! А он-то так надеялся, что на сей раз удача ему улыбнется. Но, видно, не судьба. Бывший жрец окончательно уверовал в справедливость своих выводов, касающихся странной природы того самого явления, которое он называл "тотальным невезением". Увы, оно перешло на него.