- А слышали вы про медальон? - спросила Голуба, - Говорят, у благородных есть какой-то медальон. Хранится он в спальне самого Градислава. Кто тот медальон откроет, на всю жизнь счастливым станет. Поэтому благородные такие счастливые, а мы - нет.
- Ты, наверное, его в спальне Градислава видела, - рассмеялась Прелеста.
- Нет. Мне рассказала служанка благородного Мудрослова, когда я ездила ее хозяйке платье примерять. Ждала долго, чай пила. Вот она мне и рассказала, она много про благородных может рассказать, она же там все время живет.
- Ну вас с вашими благородными, - Есеня снова попытался вырваться, - давайте играть. Схватили, мучают, жить не дают!
- Терпи, немножко уж осталось, - Прелеста легко ткнула его кулачком в затылок, - тебе все бы играть. Совсем еще мальчик…
- Щас я тебе покажу, какой я мальчик, - Есеня изловчился и хотел ее схватить, но у него ничего не получилось.
На рассвете белошвейкам еле-еле удалось его поднять и выпроводить вон - Есеня, как всегда, не рассчитал сил. Звяга и Сухан давно разбежались по домам, и больше всего Есене хотелось спать. Внутри было пусто, колени дрожали от усталости, лицо горело, как и натертые простынями кровоточащие ссадины - он все равно перепачкал белошвейкам белье, несмотря на старания Прелесты.
Есеня зашел в пивную около базара, не рискнув пойти в тот кабак, где стража искала медальон, потихоньку забрался на сеновал и проспал до самого ужина. Идти никуда не хотелось, зато хотелось есть. Есеня потихоньку вылез с сеновала, пока его не заметил хозяин и не потребовал платы за "ночлег", и вышел на базар - на три монетки можно было взять три кружки пива, угостить ребят, а четвертой ни на что, кроме ржаного хлеба, не хватило бы. Есеня угрюмо прошел мимо лавки со сластями, понюхал жареных гусей, с отвращением посмотрел на сырую рыбу и встал напротив молочных лотков. Как, оказывается, ему хотелось молока! Гораздо больше, чем пива. Но большая кружка стоила два медяка, а такой роскоши Есеня себе позволить не мог. Он почесал в затылке, проглотил слюну и побрел дальше. В конце концов, дружбой жертвовать ради брюха он не собирался, ведь обещал вчера ребятам угощение.
Звягу и Сухана он нашел в условленном месте, они уже сходили в кабак, и хозяин прогнал их взашей - во дворе до сих пор толпилась стража, они методично перекапывали землю, и пока ничего не нашли. Есеня благоразумно промолчал, хотя его так и подмывало рассказать друзьям про медальон и благородного незнакомца.
Не успели они усесться за стол в пивной и отхлебнуть по глоточку пива, как в дверях приоткрылась щелочка, и в ответ раздался дружный свист и гогот.
- Давайте к нам!
- Не тушуйтесь, двигайте сюда!
- Эй, красотулечка, ну че ты там прячешься?
Не иначе в пивную заглянули девки - кому бы еще тут так обрадовались? Есеня вывернул шею, оглядываясь на дверь - долгий сон и плотный, хоть и дешевый, ужин вернули его в то же самое состояние, в котором он пребывал, направляясь к белошвейкам, и от нового приключения он бы не отказался. Несмотря на то, что в пивной и без него хватало удальцов - постарше, посильней и побогаче - Есеня не считал себя не заслуживающим женского внимания.
- Эй, малышки, не ломайтесь! - улюлюкали со всех сторон.
- Иди ко мне на ручки, моя курочка!
- Лапочка, плюнь ему в наглую рожу, иди ко мне!
Есеня хотел выкрикнуть что-нибудь эдакое, что, несомненно, привлекло бы внимание девчонок именно к нему, и привстал, разворачиваясь к двери лицом: у входа, теребя передник, краснея и не смея ступить вперед ни шагу, стояла его сестренка Цвета, а за ее спиной пряталась ее подружка, имя которой Есеня никак не мог припомнить.
Есеня вскочил на скамейку:
- А ну-ка заткнитесь все! - гаркнул он, - чего не видите - они малолетки еще!
- Ой-ой! - ответил ему парень, сидящий у входа, - нашелся тут блюститель нравов! Не слушайте его, девчонки. Здесь женщин о возрасте не спрашивают.
- Я сказал - заткнись! - Есеня запрыгнул на соседний стол, а с него - на следующую скамейку.
- Молчи, щенок, - устало отмахнулся парень, - или давно по заднице не получал? Молодой еще мне рот затыкать.
Есеня преодолел последний стол и спрыгнул на пол перед обидчиком - вообще-то все вокруг поняли, что девчонки имеют к Есене самое непосредственное отношение, поэтому и перестали к ним цепляться. Этот же наверняка искал, обо что почесать кулаки. И Есеня был не прочь ему такую возможность предоставить - подраться он любил и случаев таких никогда не упускал.
Парень, как и большинство гостей пивной у базара, наверняка приехал из деревни, поэтому Есеня чувствовал себя уверенно - свои не дадут пропасть просто так. И точно, не успел парень подняться на ноги - а роста он оказался огромадного, ну почти как отец Есени - из-за стойки раздался недовольный бас хозяина:
- Оставь Жмуренка, Гутора. Или я тебя отсюда вышвырну.
- Да я сам с ним разберусь! - Есеня презрительно сощурился и поднял голову, но потом спохватился и оглянулся на сестренку, - а ну марш отсюда! Быстро!
Девчонки не заставили себя ждать, и юркнули в приоткрытую дверь.
- Не люблю наглых щенят, - хмыкнул Гутора и приподнял рукава.
- Смотри, наглые щенята тоже кусаются! - ответил Есеня, и хотел ударить первым, но не понял, как его рука оказалась заломленной за спину. Он вообще не успел ничего понять - все произошло за одну секунду. Парень ухватил его за волосы на затылке, со всего размаху приложил лицом об стол, а потом пинком ноги под зад отправил в сторону двери. Дверь распахнулась от удара головой, Есеня пролетел по ступенькам вниз и рухнул под ноги сестренке и ее подружке.
Гутора ничего не сказал ему вслед, только подошел к порогу, отряхнул ладони друг о друга и захлопнул двери поплотней.
Во рту было солоно от крови, очень сильно болел нос, и голова трещала по всем швам. Да. Не получилось. Есеня приподнялся и потряс головой.
- Есеня… - над ним склонилась сестренка.
- Ты чего сюда приперлась! Дура! - рявкнул он и сел.
Из-за двери раздался шум драки, звон разбитых кружек и грохот опрокинутых столов. Не иначе хозяину не понравилось поведение Гуторы - он вообще недолюбливал деревенских, и постоянно ворчал: "Понаехали тут".
- Ты видишь, что из-за тебя делается? - Есеня кивнул на дверь и размазал рукавом кровь из носа, - ты что, не знаешь, какие женщины сюда ходят?
- Меня батя за тобой послал, - сестренка покраснела так, что пятна расползлись и по шее.
- А ты батю больше слушай! Чего ему надо?
- Он сказал, чтобы ты возвращался. Он ничего тебе не сделает…
- Очень я его боюсь! - фыркнул Есеня.
Дверь распахнулась, со ступенек вниз слетел Гутора и растянулся на земле рядом с Есеней. Хозяин вышел на крыльцо и пробормотал:
- Сказал - не трогай Жмуренка, так нет… Слышь, Балуй, ты как? Живой?
- Нормально.
- Девчонка твоя, что ли? - хозяин кивнул на Цвету.
- Сестренка.
- Иди, я тебе бесплатно кружку налью. Твою-то опрокинули. Будут они к нашим девкам цепляться, твари… понаехали тут…
Хозяин вздохнул и закрыл дверь.
- Пошли, провожу, - Есеня встал, отряхнулся и еще раз вытер нос рукавом, - а батьке скажи - когда захочу, тогда и вернусь. Тоже мне, одолжение сделал…
Он мельком глянул на подружку Цветы - очень аппетитная оказалась штучка, так и хотелось ущипнуть ее за мягонькую попку. Такая ладненькая, кругленькая, беленькая и румяная. Но Есеня отлично понимал, что это не незамужняя белошвейка и не продажная девка. За один невинный щипок можно от ее отца или братьев получить по шее так, что мало не покажется. Не то чтобы Есеня боялся получить по шее, нет. Просто выглядело это как-то не по-людски. Хорошие девушки они и есть хорошие девушки. Если бы его сестренку кто за попку ущипнул, он бы тоже взбеленился.
Они вышли с базарной площади и свернули с мостовой на пыльную улицу, в сторону дома.
- К нам стражники сегодня приходили… - вздохнула Цвета.
- Да ну? Чего хотели? - удивился Есеня.
- Тебя спрашивали. Батя перепугался - убью, говорит, если он опять чего натворил! Но они его успокоили, сказали, что просто расспросить тебя хотят про одного человека. Вроде, как они его ищут, а ты мог его видеть.
Медальон! Медальон они ищут! Ничего себе, уже и до дома добрались! Ну да, ведь хозяин кабака сказал, что Жмуренок был и ушел. Конечно, они его быстро нашли.
- Ну, еще чего нового? - спросил он равнодушно.
- А мы не обедали сегодня. И вчера не ужинали. Батя сказал, что это из-за тебя. Хлеба только дал, и квасу. Даже молока не дал маме купить.
- Вот сволочь! Как будто у него в кубышке нету ничего! - Есеня сплюнул.
- Да ладно, мы потерпим. Ты только возвращайся, пока он добрый. А то потом опять взбесится.
- Вот еще! Очень надо. Взбесится - не взбесится! Если только об этом думать, вообще жить невозможно будет.
- Ты бы слышал, как он вчера ругался. Своими руками, говорит, стражникам сдам, пусть в тюрьму сажают. Сколько, говорит, ни бью - все как об стенку горох.
Есеня довольно ухмыльнулся и почувствовал себя непобедимым.