Не ушел, а упрыгал, поправляю я ее мысленно и наталкиваюсь на изумленный взгляд капитана, рассматривающего меня так, словно я редкая диковинка.
- Но как? - не дает он мне даже минуты на раздумья. - Ригье горяч и своенравен, и никогда еще никому не удалось его остановить.
Вот теперь уже все смотрят на меня точно такими же взглядами, хотя… в некоторых глазах, кроме восторга и изумления, начинают проскакивать искорки подозрительного понимания. А вот это уже совсем плохо.
- Мне пришлось его припугнуть. Кое-какими, ставшими мне совершенно случайно известными фактами. Но это тайна! - значительно поглядев в глаза капитана, нехотя выдавил я, понимая, что обмануть удалось только его и Ортензию.
И то ненадолго. Да, вот уж если не повезет с самого начала расследования, то это необратимо.
От дальнейшего допроса меня спасла толпа пассажиров, которые пришли завтракать. И застали, к своему несказанному удовольствию, дополнительное и дармовое фирменное блюдо.
Это я говорю о нас, разумеется. Ибо они уже за вчерашний день все успели перезнакомиться и посплетничать обо всем, что знали. И наладить контакты, и определиться с симпатиями и антипатиями. А теперь всей оравой собираются наброситься на нас.
Эх, зря я все-таки не уснул…
Впрочем, мне неожиданно повезло. Среди пассажиров оказался знакомый парень из службы приставов, знавший не только этот мой облик, но и настоящий. Мы столкнулись с Доржем пару лет назад в громком деле по укрытию от сдачи в казну налогов от продажи леса и нашли общий язык. Мне еще тогда показалось, что он… слишком осведомлен о моей профессии, но у нас не принято такое спрашивать у тех, кто не хочет отвечать. Вполне может случиться, что человек не просто не хочет говорить, а не имеет права.
- Господин Зовье? - тихо и неуверенно спросил он, не зная, под каким именно именем я путешествую.
- О да, это я! - С едва заметным акцентом радостно отвечаю ему и позволяю увести себя к самому дальнему столику.
- По делу? - пододвигая мне чашку с кофе, одними губами шепнул он, предварительно незаметно оглянувшись, чтобы убедиться, что никто нас не подслушивает.
- Благодарю. - Я утвердительно кивнул, словно благодаря за напиток.
- Здесь… тебе понравилось?
- Да. Мои попутчики… тоже довольны.
- Хм, - осторожно оглянувшись на тех, о ком спрашивал больше интонацией, чем словами, Дорж с минуту присматривается, потом небрежно кивает: - Понятно… Видимо, они неопытные путешественники. И впервые… на корабле.
- Да, - киваю я и скорее для проходящего стюарда, чем для собеседника, поясняю: - Мы вчера в обед вышли на грузовозе. А к вечеру, после грозы, нас отправили в деревню. Чтобы не мешали ремонту.
- А почему он вас потом не забрал?
- Видимо, не понравилось знакомство со мной. Думаю, у него… не все чисто с товаром.
- Сам проверишь… или мне отдашь?
- Бери, - киваю я и, заметив затравленный взгляд Хенрика, на которого навалились с расспросами какие-то дамы, машу ему рукой. - Присмотрись поближе… я в сомнении.
Если он сейчас удивится или начнет расспрашивать, значит, я ошибался, и он не из наших. Или законспирирован наглухо.
Но Дорж только понятливо кивает, и я вздыхаю с облегчением, словно встретил брата. Не так-то это просто, как кажется некоторым, - жить почти все время под маской.
Даже если давно привык.
К нашему столику Хенрик пришел не один, а со спутницами, и я немедленно познакомил их с Доржем. Остальные пассажиры бросали на нас разочарованные взгляды, но подойти к столику не решился никто. Дорж славился острым языком и неподкупностью, и потому его многие опасались и сторонились. Те, у кого были для этого причины.
Но с Ортензией и ее камеристкой он повел себя очень вежливо и галантно, рассказал пару смешных баек, потом вспомнил интересные случаи из жизни речных обитателей и, по-моему, вскоре полностью вошел в доверие.
Быстро разобравшись, что Хенрик влюблен в миледи, Дорж начал неназойливо оказывать знаки внимания ее камеристке. Вот это он молодец, порадовался я, отходя полюбоваться видом быстро проплывающих берегов. Возможно, если ему удастся ее увлечь, девушка проговорится. По настороженности камеристки понятно, что она знает нечто важное о делах миледи. Мне на такое везение даже надеяться нечего, я вызвал у служанки подозрения почти с первой минуты знакомства.
Однако когда мы собрались на обед, стало ясно: Дорж не продвинулся в своих ухаживаниях ни на сантиметр. Более того, Зия держалась с ним подчеркнуто вежливо и сухо. А после обеда девушки вообще ушли в свою каюту и даже Хенрика не пустили. Заявив, что желают отдохнуть.
На ужин его подопечные тоже не явились, и маг, сидевший с нами за одним столом, объявил с несчастным видом, что их укачало и они решили не ужинать.
Лично я ничего особого в таком поведении не усмотрел, но Дорж, когда Хенрик отправился относить девушкам прохладный лимонад и фрукты, нагнулся поправить сапог и шепнул, что нам нужно поговорить.
- Главная у них эта камеристка, и она вовсе не та, за кого себя выдает, - сообщил мне коллега, едва мы уединились в его крошечной каютке.
- Ты… уверен?
- А ты проверь. Она знает по меньшей мере шесть языков, не удивляется, когда слышит высказывания старинных философов, и прекрасно разбирается в экономике и законах. Зато вторая… хоть и строит из себя благородную госпожу, но это плохой любительский спектакль. На самом деле она просто избалованная богатенькая авантюристка.
- Но ты же заметил, что эта Зия - сестра Хенрика. А поскольку он маг, вполне мог дать сестре хорошее образование. Хотя бы в кредит.
- Зачем? Сам подумай, это бессмысленная трата денег. Сестры магов обычно без проблем выходят замуж, специальность брата - надежное приданое. Да к тому же сам он образован намного хуже.
- Спасибо, - задумчиво кивнул я и отправился в свою каюту.
Нечто похожее на то, что он мне сообщил, уже приходило в голову, но я не пытался рассмотреть ситуацию с этой стороны. Хотя рассмотреть стоило. Однако мне почему-то очень не нравились те выводы, что сами напрашивались, когда я пробовал представить дело по-иному, вот интуитивно и откладывал все на потом.
От неприятных мыслей и предположений часа через два у меня разболелась голова, и я, встав с измятой постели, вышел в гостиную за водой. Чтоб разбавить положенные три капли магической настойки, купленной в Заречье.
Неярко горел фитилек прикрученной лампы, и потому я не сразу разглядел, кто сидит на диване. А когда разглядел, то внезапно разозлился. Да какой она к чертям главарь, просто обычная сводница!
- Что ты тут делаешь? - Наверное, этот вопрос прозвучал слишком резко.
- Тебя жду. - Она поднялась и смотрела мне прямо в глаза, чуть прикусив в волнении губу и сама не замечая этого.
- Зачем? - Я постарался спросить как можно холоднее, но полностью скрыть удивление не смог.
- Я тебе… совсем не нравлюсь? - еле слышно прошептала девушка, начиная краснеть.
Это было ничем не прикрытое предложение. И как всякое предложение молодой, симпатичной девушки оно немедленно нашло отклик в тех тайных закоулках моей мужской души, которые плохо контролируются голосом разума.
- Конечно, нравишься… - внезапно охрипшим голосом пробормотал я, едва сдерживая собственное тело, ринувшееся на этот призыв. - Но…
- Не нужно… - Она сама сделала первый шаг и положила руки мне на плечи.
Голос разума сдох мгновенно. Через секунду я неистово целовал ее, а мои руки пытались расстегнуть тугие пуговички на спине строгого платья.
Я отвлекся на них всего на одну секунду, но этим воспользовался голос моего разума. С большим трудом пробившийся сквозь все заглушающий зов основного инстинкта. И доводы, что он так настойчиво мне твердил, стали очевидны, едва я чуть пристальнее взглянул в лицо девушки.
Ко мне частенько прибегали по ночам служанки и кухарки всех мастей. Некоторые откровенно рассчитывали на небольшой подарок или несколько квадратиков, другие, те, что постарше или понеказистее, просто хотели немного ласки. Некоторые мечтали поймать меня в супружеские сети, и от этих я шарахался как от чумы. Но никто из них меня не боялся.
А Зия боялась. Трусила просто до дрожи, но старалась покрепче стиснуть зубы, чтобы они не стучали. Но все же не отталкивала меня и, зажмурив глаза, побледнев, с жертвенной покорностью отдавалась в наглые жадные руки.
Это было так неприятно и обидно, что страсть мигом улетучилась, словно ее и не было. Я отвернулся, налил в кружку воды, накапал настойки, выпил… отошел от дивана и сел на стул сбоку от стола.
Она все поняла, вспыхнула свечой, то ли от стыда, то ли от разочарования… и рванулась к двери. Но я оказался там раньше, крутанул ключ и сунул в карман.
- Сначала ты объяснишь, что это такое было, - заявил прокурорским голосом и вернулся на стул.
Она вдруг успокоилась, поправила прическу и села на диван.
- Разве такое нужно объяснять? - немного помолчав, спросила устало.
- Обычно - нет. Но в твоем случае… нужно. Ты пыталась меня соблазнить, не питая ко мне абсолютно никаких чувств, какие обычно имеют девушки в подобных случаях. А это подозрительно… и оскорбительно.
- Ты неправ… - как-то горько и обиженно хмыкнула она. - Первый раз в жизни я встретила мужчину, который заслуживает… моей любви. Я конечно же… хотела бы узнать тебя получше… поговорить, побродить… Но… у меня просто нет времени на все это.