Второй булыжник врезал ему точно по старой отметине, и он свалился всего в паре локтей от первого. Как кучненько я отстрелялся-то!
Озадаченно охнула леди Ортензия, и алым столбиком с желтой макушкой застыла посреди дороги.
Однако я, не обращая на ошалевшую миледи никакого внимания, уже волочил первого бандита подальше в кусты.
С нею-то я всегда успею разобраться, а вот эти горе-разбойнички, похоже, не зря так смело орудуют рядом с деревней. Наверняка не ошибусь, если предположу, что их там ждут с промысла к обеду жены и детишки.
Убедившись, что бандит придет в себя не скоро, забрасываю на плечо второго и сноровисто утаскиваю в компанию к другу.
Пока я занимаюсь этой зарядкой, мне в голову приходит довольно удачная, на мой взгляд, мысль. Уже понятно, что эта приставучая невеста отравит мне существование, если не взять ее с собой. Но брести по дорогам с дамой, закутанной в алый халат, идея далеко не из лучших.
Поэтому, сложив бандитов в неглубоком ложке так, чтобы не было видно с дороги, возвращаюсь к миледи.
Ортензия, оценив, с каким решительным видом я направляюсь к ней, взвизгнула, подхватила полы халата и рванула в сторону, противоположную деревне. Ну вот уж это с ее стороны совершеннейшее свинство! Я взрыкнул от негодования, но тут же остановился. Чего-чего, а бегать за назойливой девицей я не собираюсь ни в каком смысле.
Пробежав в запале несколько шагов и не слыша за спиной звуков погони, она остановилась и обернулась назад. Я стоял, уперев руки в бока, и спокойно ждал, когда у нее проснется здравомыслие.
- Зачем ты за мной гнался? - не дождавшись, пока я начну переговоры первым, осторожно поинтересовалась она.
- Чтобы немедленно жениться! - решил я пошутить.
- Ты врешь!
- Вот почему ты не оставишь меня в покое? Я обеспечил тебя транспортом и охраной до дома, зачем ты вернулась?
- Как ты мог отдать меня этим… - Она поперхнулась от негодования.
- Однако ты довольно быстро нашла с ними общий язык, значит, они не такие уж и плохие, - язвительно парировал я. - А вот интересно, что ты им пообещала, раз они так дружно неслись за мной?
- Ничего особенного… - насупившись, пробормотала миледи.
- Ну, в общем, так… - решился я объявить наконец свои планы. - Или я тебя поймаю и привяжу к новым друзьям, чтобы ты не смогла подстроить мне очередную гадость, или ты идешь до ближайшего города вместе со мной и на моих условиях.
- Клянешься Всеслышащим? - недоверчиво прищурилась она.
- Сначала ты клянешься, - не поймался я на ее удочку, - что делаешь все, что я прикажу, и одеваешь все, что дам.
- Клянусь, - подумав с минуту, мрачно буркнула она и потопала в мою сторону.
- Быстрее! - прикрикнул я, заслышав невдалеке лошадиное ржание.
Миледи послушно побежала по направлению ко мне. Хм, с такими темпами мы как раз попадемся на глаза проезжающим, а именно этого мне ну никак не нужно! Я ринулся к ахнувшей Ортензии, подхватил на руки и помчался к ложку.
И вовремя. Не успел я плюхнуть несостоявшуюся невесту Зигеля на сыроватый бугорок, как по дороге неторопливо протрусила пегая лошадка, запряженная в телегу.
Я убрал руку ото рта миледи и свирепо сверкнул на нее глазами:
- Если ты не прекратишь орать по каждому поводу, то мне лучше оставить тебя здесь. Раздевайся!
- Что? - возмущенно ахнула она, оглядываясь на лежащих рядом бандитов. - Да как ты смеешь… мне такое предлагать!
- А как ты посмела сегодня ночью влезть в постель к голому мужчине? - презрительно фыркнул я, стаскивая серые штаны.
Все равно они оказались мне маловаты.
- Но, Зигель… - Она побледнела, вцепилась в свой халат на груди как в последнюю надежду на спасение и расширившимися глазами следила, как я развязываю шнурок исподних штанов.
Исключительно из чувства мести… ну и немного вредности, делаю это в слегка замедленном темпе. Чтобы с удовольствием заметить, как запылали под рыжеватыми волосами ее ушки.
Однако на длительное представление времени у меня нет, поэтому снимаю запасную одежду намного быстрее, чем хотелось бы, чтобы подразнить приставучую девицу.
Потом бросаю ей одни исподники, рубашку и свои серые штаны. Сам же натягиваю черные штаны, снятые с того бандита, что постройнее. Они почти новые, и это означает, что промысел у ребят прибыльный и неопасный. Иначе бы в хороших штанах на дело не пошел, знаю я эту крестьянскую бережливость.
Потом снимаю со второго бандита куртку и отдаю Ортензии, несмотря на ее умоляющий взгляд.
А нечего было за мной в портал прыгать, сидела бы себе сейчас на диванчике, пила какао и смаковала пирожные.
При мысли о еде в желудке засосало, но я успокоил свое воображение воспоминанием о черных сухариках, которыми меня угощали в замке миледи.
- Не так! - Заметив, что она пытается застегнуть куртку на пуговицы, отстраняю ее руки.
Запахнул куртку как халат, подвязал веревкой, найденной в кармане запасливого бандита, и подвернул ей рукава.
Вот теперь эту куртку не узнает даже хозяин!
А вот что делать с ее прической? Впрочем… где там мои, ну, уже почти мои, ножницы?
- Сядь ко мне спиной, я что-нибудь сделаю с твоими волосами, - миролюбиво предлагаю Ортензии, и она доверчиво поворачивается ко мне спиной.
Несколько мгновений перебираю пальцами мягкие пряди, усыпляя ее бдительность, затем достаю из кармана ножницы и несколькими быстрыми движениями отхватываю стратегически важные локоны.
При первых же лязгающих звуках она насторожилась, но, увидев на своих коленях желтенькие прядки, выпрямилась и застыла как статуя. И не шевельнулась, пока я не посчитал, что теперь в ней никто не узнает женщину. Именно такие, торчащие во все стороны вихры носят все деревенские мальчишки.
Обеспокоенный ее молчанием, я зашел с другой стороны полюбоваться полученным эффектом и замер, обнаружив крупные капли, стекающие по бледному личику.
- Иначе ты не походила на мальчишку-слугу… - сообщил ей тихо, злясь на самого себя за сентиментальность.
В конце концов, во всех своих злоключениях виновата она сама, разве не так?
Глава 3
Деревенская улица весенним погожим утром - это самое пустынное место в мире. Все трудоспособное и не очень население в это благословенное время занято на задних дворах. Скребут, чистят, копают, чинят и точат, в общем, готовятся к весеннему огородно-полевому авралу.
Потому-то мы и добрались до лавки практически незамеченными.
Я продал сонному лавочнику с хитрыми глазками алый халат миледи и бархатные, испачканные грязью туфли, продал куртку разбойника и его сапоги, сняв их с ног Ортензии. Но как я ни торговался, после приобретения лакейского комплекта в виде длинного камзола, шляпы и сапожек на покупку лошадей денег не хватало.
Пришлось доставать из кармана статуэтку.
- Это очень памятная мне вещь, - едва не пуская слезу, горестно вздыхал я, нежно оглаживая пальцами пузатенького позолоченного котенка. - Я получил ее в подарок… - тут я понизил голос до едва слышного шепота и, наклонившись к самому уху торговца, сообщил: - От дамы!
Он хитро хмыкнул и понимающе подмигнул.
- Я не могу ее продать… - страдал я, - только оставить под залог. Но! Если случится так, что я не смогу сюда вернуться… отправь ее миледи Монтаеззи. И она даст тебе на двадцать квадратиков больше. Только это между нами!
- А сколько же вы хотите?
- Эта вещь… она бесценна! И я просто негодяй… что оставляю ее в залог всего за пятьдесят квадратиков!
- Двадцать! - отрезал он, жадно блеснув глазками.
- Нет. Пусть тогда повезет кому-нибудь другому. - Я потянул к себе котика.
- Сорок! - Навар в виде двадцати посверкивающих квадратиков искрился в его глазах.
- Что я делаю! - Хватаясь одной рукой за сердце, а другой за статуэтку, скорбно закрываю глаза. - Нет! Нет…
- Договорились, - выдирая котенка из моих судорожно стиснутых пальцев, бормотал лавочник.
- Ах, если бы я так не спешил! Я бы сам поймал этих двух бандитов, отобравших наших лошадей! О! Мои прекрасные гостольские скакуны! И ведь мы почти добрались до вашей деревни! Они возникли на дороге как из-под земли, - приговаривал я, опуская в карман мешочки с золотом. - А здесь мы, наверное, ничего приличного купить не сможем?
- Ну почему! У меня есть неплохие лошади, - воодушевился лавочник, алчно рассчитавший, что еще до наступления ночи станет хозяином гостольских скакунов.
Его лошади оказались запряжной парой, и я по дешевке выторговал у лавочника очень приличную крытую повозку.
Всего через полчаса, захватив мешок с провизией, купленной в этой же лавке, мы весело катили в сторону ближайшего городка.
Как это всегда бывает, когда нарушаются правила переноса, нас выкинуло в очень неудобном месте. Почти на середине прямой линии, которую я мысленно провел между замком миледи и домиком Клариссы. Но вся беда в том, что напрямик эти два места не соединяет ни одна дорога. Более того, между ними лежат непроходимые леса и гиблые болота. И я от души благодарил Всеслышащего за то, что нас не выкинуло ни в одно из них.
Теперь нам нужно было проехать не один десяток лиг до ближайшего городка, потом спуститься по реке к южному тракту, а там уже решать, в какую сторону отправляться. Впрочем, для себя я все уже решил: хочу немного отдохнуть, поэтому еду к Клариссе.
- А ты здорово умеешь торговать, - ехидно буркнула Ортензия, когда я остановил лошадей у небольшой речушки, чтобы напоить. - Особенно чужими вещами.
Но я великодушно не стал отвечать на ее колкость, ведь это были первые слова миледи, с тех самых пор как она увидала на своих коленях остриженные локоны.