* * *
- Дочка, ты думаешь, он выиграет Кубок? - вопрошал занятую починкой крыльца девушку отец.
Преподобный Чжань всё время лез под руку с пустой болтовнёй и этим страшно раздражал дочь, сосредоточенно вымерявшую линейкой новую доску для второй ступеньки.
- Папа, не мешай! Конечно, выиграет. Как ты можешь сомневаться?
- Вот и я о том же говорю. О, прости, пожалуйста. - Увидев, что нечаянно встал на ту самую доску, которую девушка сейчас вколачивала в крыльцо, старик поспешно отскочил и, переждав гнев дочери, продолжил: - Я в нашем Хэшане конечно же уверен. И я таким же был в его возрасте… Всегда шёл прямо к цели через все преграды. Ничто не могло меня остановить. Пока не угораздило жениться.
Старик притворно вздохнул, искоса бросив взгляд на Сяо. Он явно рассчитывал на утешение, но так и не дождался.
- Па, ну я же просила! - сказала девушка, оторвавшись от работы и вытащив гвозди изо рта; в руках у неё был молоток. - Опять ты за своё. Слышала я сто раз твою историю несчастной женитьбы. Отойди, не мешай.
Преподобному Чжаню ничего не оставалось, как обидчиво произнести:
- Вот они, наши дети. Никакого уважения к родителям. Взрастил, взлелеял дитятко, сил своих не жалеючи. И вот, выслушиваю теперь…
Кряхтя, он отправился на кухню, где незаметно от служанки прихватил бутылку вина и, спрятав её за спину, бочком-бочком, пятясь, вышел в дверь. И, найдя самый укромный уголок за самой дальней ширмой, старик самозабвенно принялся "уговаривать" её, при этом на лице его была написана такая благодать и умиление, будто бы это не он только что строил из себя жертву.
* * *
Наконец девушка стряхнула с ладоней пыль и прошлась оценивающим взглядом по новому крыльцу. На лице её было написано полное удовлетворение проделанной работой. Теперь можно было отправиться проведать Хэшана. Девушка задумалась: "Как он там без меня, бедненький? Соскучился, поди".
Но прежде Сяо решила сходить на базар, накупить самых свежих фруктов, чтобы снести их Хэшану. Она знала, что в рационе "Крылышек" из-за урезанного бюджета с витаминами туго. Девушка схватила корзину для провизии и крикнула отцу, что идёт на базар и, если ему что-то нужно купить, пусть скажет, пока она не ушла. Не дождавшись ответа, она сама пошла его искать и очень скоро нашла по хрюкающим звукам, говорившим о том, что преподобный Чжань уже готов. Сяо зашла за перегородку и с укоризной посмотрела на сидящего под столом отца. Тот уже приканчивал бутылку и смотрел на вошедшую дочку так умильно, словно вернул утраченное в прошлой жизни бессмертие. Рядом с ним на полу сидел большой кузнечик, и девушка готова была поклясться, что взгляд у насекомого был весьма нахальный и плюс к тому немного осоловелый от выпитого. Кузнечик заигрывающе подмигнул Сяо и, перебросившись понимающим взглядом с Чжанем, своим новым другом, медленно, вразвалку пополз по полу и взлетел в воздух. Правда, это у него вышло не с первой попытки…
- Что, нового собутыльника себе нашёл? - хмуро спросила девушка, проводив испепеляющим взглядом кузнечика, которому всё-таки удалось вылететь в окно. Она сильно подозревала, что опьяневшее насекомое сейчас валяется в траве, не в силах подняться на нетвёрдые лапки.
- Тс-с-с, дочка любимая, где мама? - пробормотал Чжань, отклоняя вопрос.
- Мама уже второй день совершает паломничество к святому источнику. А у тебя, как обычно, твой святой источник всегда под рукой.
- Ну и ладненько, значит, мы сейчас поспим. Пойдём баиньки. - Пошатываясь, Чжань дошёл до койки и рухнул в неё, тут же захрапев.
Сяо глубоко вздохнула, укрыла отца одеялом, взяла связку монет и отправилась на базар. Надо было ещё купить китайский антипохмелин для отца.
* * *
Базар, как обычно, походил на гудящий улей. Продавцов было не меньше, чем покупателей, а то и больше. И каждому нужно было протолкнуть свой товар. Торговки мелодичными голосами зазывали к своему прилавку. Они просто-таки заманивали наивных простаков в свою паутину, заставляя их покупать только у них.
Сяо с достоинством, не глядя по сторонам, прошла мимо бакалейных и галантерейных рядов прямо к фруктам и овощам. Выбирая самое лучшее, она медленно шла вдоль прилавков. Персики, гранаты, яблоки, клубника, хурма. Наполнив корзинку, она увидела мужчину, торгующего с телеги спелыми грушами. Груш у неё как раз не хватало, а плоды были большие, сочные, ярко-жёлтые - просто загляденье. Девушка решительно подошла к продавцу. Тот как раз был занят тем, что разбирался с базарным мальчишкой, пытавшимся спереть у него с телеги грушу. Он отчитывал воришку, крепко держа его за руку:
- Ах ты, прохвост, кто тебя учил воровать? Да такого прохиндея и учить-то не надо. Сейчас ты у меня узнаешь, где раки зимуют.
- Ай-ай-ай, дяденька, больно же, отпустите мою руку, и я тут же свалю, - причитал мальчишка. Он был одет в тряпьё и выглядел очень маленьким для своих лет. А лет ему было шесть, как точно знала Сяо. Лицо сорванца было вымазано сажей, один глаз подбит, но в нахальном взгляде не читалось раскаяния. Несмотря на его просьбу, которая по тону была больше похожа на требование, мужик не отпускал мальчишку и продолжал ругаться так, что тот закатил глаза, думая: "Вот привязался, старый хрыч, за одну грушу я уже полчаса выслушиваю мораль. Нет, такое дело мне не по вкусу…" Тут он увидел Сяо, с которой давно дружил, и скорчил жалобную рожицу…
- Э-э, уважаемый продавец, - обратилась к торговцу Сяо. - Давайте я у вас куплю ту грушу, которую вы сейчас отобрали у мальчика.
- Пожалуйста, госпожа, - поклонился ей мужчина, тем не менее не отпускавший руку снова сделавшего попытку вырваться маленького воришки.
Девушка взяла грушу и отдала ребёнку.
- А теперь отпустите мальчишку, - повелительно произнесла она.
- Ещё чего! Я сдам его стражникам. Таким, как он, самое место в тюрьме, - грубо отозвался торговец.
Мальчик, уверенный в том, что покровительница всё равно его выручит, спокойно уминал за обе щеки вкусную грушу. Сяо, пересилив себя, попросила вторично. Мужчина только расхохотался в ответ.
- Ах так, невежа! Ну, смотри у меня, - гневно сверкнув очами, заявила девушка и, повернувшись к маленькому обормоту, самозабвенно доедавшему жалкие остатки груши, сказала: - Чен, малыш, ты огрызок-то не доедай - подавишься ведь.
Взяв у него огрызок груши с семечками, Сяо кинула его под ноги в пыль и сказала, обращаясь к собравшейся толпе зевак:
- Сейчас вам будет представление почище лягушачьего концерта.
Она носком туфли присыпала землёй огрызок и подняла смеющиеся глаза на стоявшего рядом мальчишку. Хозяин телеги от неожиданности забыл о нём, и тот, воспользовавшись этим, поближе прижался к заступнице.
- Чен, сбегай-ка, пожалуйста, до ближайшей лавки за кипятком.
Мальчик, понимающе подмигнув ей, тут же бросился выполнять просьбу. Через минуту он уже протягивал девушке чайник с кипятком. Люди смотрели на них во все глаза и ждали чуда.
"Будет вам чудо", - усмехнулась Сяо и с торжественным видом, явно играя роль, полила закопанные семечки кипятком.
- Ну, как там говорится в таких случаях? - обратилась она к застывшей в немом молчании толпе. - Трах-тибидох-дох? Крибле-крабле-бумс?! Как-то не по-китайски… А, чего там ломать голову. Думаю, обойдёмся и так.
В то же мгновение из земли появился росток и быстро-быстро начал расти. Прошло немного времени, и дерево стало ростом с сажень. Не успели очарованные происходящим люди перевести дыхание, как дерево уже выросло. На нём появились огромные белые душистые цветы. Потом лепестки опали, и завязались плоды. Через пару секунд груши созрели и налились соком. Они были такие аппетитные на вид, что у зевак слюнки потекли. Сяо кивнула мальчику, тот с готовностью подбежал к груше и стал отчаянно трясти её. Спелые плоды тут же посыпались на землю. И народ, недолго думая, бросился их подбирать. Все хватали, сколько могли, собирали в подолы рубах, совали за пазуху. И вскоре ни одной груши не осталось ни на дереве, ни на земле. И само дерево куда-то исчезло.
Девушка положила в корзину пару груш, попрощалась с Ченом и отправилась дальше.
- Ну и дела-а. Чего только не бывает на свете, - вздохнув, проговорил торговец грушами и тут только заметил, что телега пуста, да к тому же в ней не хватает одной оглобли. Но тут он увидел, что она валяется как раз на том месте, где только что стояло дерево.
- О боги! Что за чертовщина?! - обалдело произнёс он и так и остался стоять пень пнём.
- Так вам и надо, дяденька! - крикнул обиженный торговцем малец и бросился бежать, только грязные пятки засверкали.