Максимилиан слышал о развалинах Вратиславского замка как о самом страшном месте в Карпатах. Раз в году на свой бал сюда слетаются призраки, обитающие на старинных заброшенных кладбищах, в лесах, болотах и в древних замках. На миг его сердце сжалось от ужаса. Но мысль о Луизе заставила его отбросить сомнения. Он подхватил плащ и вышел из хижины.
"Что ж! - крикнул он, вскакивая на коня. - Если так угодно небу, то я отправлюсь во Вратиславский замок и пусть свершится то, что мне предопределено! Жизнь опостылела мне после гибели Луизы!"
…Пронзительный свист заставил его вздрогнуть и выпрямиться в седле. Увлеченный воспоминаниями, Максимилиан не заметил, как они с Гроцером подъехали к крепостной стене, разрушенной во многих местах, но все еще сохранявшей внушительный и грозный вид. На верхушке надвратной башни между зубцами горел факел и виднелись бородатые головы стражей, высматривающих на дороге своего главаря.
Гроцер издал ответный свист и подъемный мост со скрежетом пополз вниз. По опустившемуся мосту процессия переехала через ров, наполовину заваленный мусором, и втянулась под арку низкой башни.
Они выехали на пустой двор, заросший травой. За их спинами зловеще загремела опускающаяся решетка, преградив выход. Посередине двора был колодец, а вдоль стены тут и там были разбросаны деревянные времянки разбойников. Из подвальных дверей выглядывали лохматые, пестро одетые женщины. В сводчатых нишах разбойники в драных сюртуках играли в карты на каменных плитах.
Гроцер спешился. Максимилиан последовал его примеру.
- Возьми у его благородия коня, - приказал Гроцер подбежавшему подростку. - Скакун ему больше не понадобится.
Разбойники встретили дружным хохотом слова главаря.
- Заодно пусть отдаст кошелек! - скалил зубы рыжий бандит с серьгой. - Все равно за золото он не купит расположение привидений!
- Заткнись, Дремба! - перебил его одноглазый, который после поединка проникся к Максимилиану уважением. - У тебя только одни деньги на уме. Зачем они тебе? В твоих руках они все равно, что вода: все спускаешь в карты да тратишь на баб!
- Считай, что он уже мертвец! - не унимался Дремба. - На том свете кошелек ему не понадобится! Возьмем его золото и разделим по-братски!
Гроцер властным жестом заставил людей умолкнуть.
- Дремба прав, - сказал он. - На башне тебе, сударь, деньги будут ни к чему. А если ты возьмешь их с собой, то и нам они не достанутся, потому что никто из нас не пойдет туда, твое тело так и будет там лежать, пока не рассыпется в прах. Так что отдал бы ты Мне свой кошелек. Клянусь честью, если случится чудо и завтра ты явишься перед нами живой, то я верну его тебе в целости.
Ни слова не ответив, Максимилиан вынул из кармана кошелек и бросил главарю. Гроцер взвесил его в руке, с усмешкой покачал головой: кошелек дворянина был слишком тощ.
- Так могу я все-таки узнать причину твоего желания попасть на бал призраков? - главарь, сощурив глаз, пристально посмотрел на Максимилиана. - Старинное предание гласит, что человек, оказавшийся на празднестве привидений, может многое узнать. Ему будто бы открываются места, где спрятаны древние клады, он может вопрошать о будущем, а пять лет назад здесь объявился один чудак, который хотел выведать у призраков тайну философского камня… - Гроцер осклабился. - Мы пропустили его на башню и с тех пор больше не видели… Ты, наверное, тоже хочешь что-то узнать у них?
- Мне было предсказано, что сегодняшней ночью призраки помогут мне отомстить убийце моей невесты, - печально ответил Максимилиан. - Это произошло два месяца назад в глухом лесу в окрестностях моего карпатского поместья. Мы с Луизой обручились еще в Париже. Там же мы рассчитывали пожениться, но внезапная болезнь моего отца заставила меня спешно выехать на родину. Я рвался назад, в Париж, где меня ожидала невеста, но болезнь отца затянулась, и Луиза, которая горячо любила меня и тяготилась нашей разлукой, согласилась приехать сюда и венчаться в нашей сельской церкви… Я узнал о случившемся поздно вечером от ее кучера и лакея. Смертельно перепуганные, они пешком добрались до моего дома. В лесу на карету напал дерзкий и злобный разбойник, он с первого же выстрела наповал уложил одного из лакеев, ударом сабли ранил кучера и обратил в бегство второго лакея… Луиза оказалась в руках этого грязного животного… - голос Максимилиана задрожал, рука непроизвольно сжала эфес шпаги.
- И ты его, конечно, не нашел, - предположил Гроцер.
Максимилиан метнул на него гневный взгляд.
- Ночь была темна, а лес велик, - взяв себя в руки, ответил юноша. - Я и мои люди искали убийцу несколько дней, но он как в воду канул… В брошенной карете я нашел тело моей невесты… Злодей унес с собой то немногое, что было у нее, он не постыдился даже сорвать с нее золотую цепочку с жемчужным медальоном в форме трилистника - мой подарок в день нашей помолвки… Одна старая ворожея, которая живет в горах, предсказала мне, что призраки Вратиславского замка помогут мне найти убийцу, - добавил Максимилиан, помолчав. - Предчувствие говорит мне, что ее слова сбудутся.
- Опомнись! - взвизгнул Дремба. - Ты погибнешь среди привидений! Они убьют тебя, высосут твой мозг, выколют глаза!..
- Сбросят с башни! - вторил ему усатый толстяк.
- Тебе лучше остаться с нами, - поддержал их Гроцер. - Подыматься наверх в такую ночь - это чистое безумие!
Юноша отрицательно качнул головой.
- Да свершится воля всевышнего, - молвил он тихо и перекрестился.
- Не пускайте его! - голосил Дремба. - Разве вы не видите, что он сумасшедший?
Разбойники, окружавшие Максимилиана, согласно закивали головами, несколько рук протянулось к юноше и схватило его, намереваясь насильно отвести в подвал.
Главарь, обнажив шпагу, заставил своих людей податься назад.
- Он не похож на сумасшедшего! - рявкнул Гроцер. - Если он этого хочет - пусть идет, мы не вправе удерживать его, тем более я дал ему слово.
- Я рад, что ты не забыл о нем, - с учтивым поклоном заметил Максимилиан.
- Чего глаза вылупили! - закричал Гроцер на своих сотоварищей. - Надвигается гроза, быстро расседлывайте лошадей и уводите их в подвалы! А вам, сударь, - он обернулся к Максимилиану, - надо бы поторопиться, если вы хотите до наступления полуночи подняться на вершину одной из этих башен.
- Я иду, - сказал Максимилиан. - Прощайте и молитесь обо мне.
Он повернулся и шагнул в направлении центрального здания, как вдруг перед ним, широко расставив ноги, встал Зигмунд. Одна рука разбойника была засунута за пояс, в другой был зажат горящий смоляной факел.
- Ты так и пойдешь, даже не узнав путь? - спросил одноглазый.
- Разве туда трудно попасть?
- При дневном свете - не слишком. Но в сумерки…
- Войдя в здание, ты обнаружишь целый лабиринт коридоров и зал, - вмешался Гроцер. - Не зная нужной лестницы, ты можешь всю ночь проплутать и не подняться на башню.
- Нужной лестницы? - на лице молодого человека мелькнула растерянность. - Но я непременно должен попасть на бал призраков!
- Если тебе так охота сунуть голову в пасть к сатане, то я могу проводить тебя до второго этажа, - сказал Зигмунд.
Гроцер присвистнул от изумления.
- Ты хочешь сейчас пойти туда?
- Что с того? - Зигмунд пожал плечами. - Десятки раз мне приходилось бывать на волосок от гибели, так что испытаю-ка я судьбу еще раз. Тем более призраки начнут слетаться только после полуночи, а до тех пор я успею проводить нашего гостя до лестницы и вернуться назад.
- Ну, как знаешь. - Гроцер повернулся и зашагал к кострам, на которых женщины жарили мясо. Его приближенные гурьбой направились за ним.
Молодой барон с признательностью взглянул на Зигмунда.
- Вы великодушный противник, - сказал он.
- Я не шутя намеревался заколоть тебя, сударь, и вправе был ожидать от тебя того же самого, - возразил одноглазый. - Но ты сохранил мне жизнь. Так что за мной должок… Однако поторопимся, - он озабоченно посмотрел на небо. - Через полчаса настанет темень, хоть глаз выколи.
- Я готов.
- Тогда идем.
Сопровождаемые любопытными взглядами товарищей Зигмунда, сидевших в отдалении у костров, они направились к зияющему чернотой входу в центральное здание. В той части замкового двора, куда они держали путь, не видно было ни одной живой души: банда Гроцеpa обитала в противоположном конце двора, ближе к крепостной стене.
Холодом преисподней веяло от темного проема. Когда Зигмунд внес в него факел, темнота, казалось, почти не расступилась перед его светом. Едва путники вошли внутрь, как начался дождь; им в спины ударил резкий порыв ветра с холодными каплями. Осторожно ступая в потемках, Максимилиан различал очертания выщербленных колонн и сводчатые арки, за которыми начинались галереи, уводящие куда-то во мрак. Одноглазый уверенно шагал по заваленному камнями и щебенкой полу. Внезапно под потолком раздался пронзительный писк, что-то захлопало, путники невольно втянули головы в плечи и, проследив направление удалявшегося звука, увидели в слабо освещенном дверном проеме силуэт вылетающей из здания совы.
- Тьфу, напугала, проклятая, - Зигмунд передернул плечами. - Никогда не вхожу сюда вечером, - добавил он, продолжая движение вдоль растрескавшейся стены. - Только днем, когда в окна светит солнце и со мной друзья… Говорят, последний владелец замка, князь Богуслав, где-то здесь припрятал золото…
- И вы его искали?