- Ну ближе к заводу-то, понятно, закрытая, а в городе неплохо оторваться можно. Или на реку съездить, там Саванна течет, хорошая река, красивая. Эх! Интересно, что наши девки сегодня сготовят?
Недели две после столкновения с мексиканцами в магазине тетушки Марии дежурила парочка присланных Быстрым Гонсалесом парней. Однако ничего плохого не происходило - никто не врывался, не бил витрины, не угрожал. А потом парней-охранников вообще убрали, и Майк как-то вечером пояснил сквозь зубы, мол, большие боссы договорились. Что ж - ну и славно. Вот только как с документами быть?
- Поможем, поможем с документами, - отмахивался Гонсалес. - И тебе, и девчонке твоей. Сейчас, видишь, некогда, а зимой съездим в Орландо, к брату.
Однако уезжать пришлось гораздо быстрее, нежели задумывал Майк. И не в Орландо…
Все произошло 22 октября, взяв выходной, Андрей с самого утра шлялся с Бьянкой по магазинам, тратя полученную недавно зарплату - надо было подкупить кое-чего по мелочи, да и из одежды - не ходить же все время в обносках? За девять долларов Громов обзавелся вполне приличными джинсами, пошитыми здесь же, в Каролине, издавна славившейся своим текстилем, также купил пару рубашек - баксов за пять, и - для любимой девушки - за тридцатник модную синюю юбку и голубую блузку с красивым рисунком. С рисунком взял специально - бюстгальтера Бьянка не носила, так чтоб не слишком внимание привлекать.
Еще потратились на всякие там ремешки, сумочку, босоножки и прочее - юная баронесса прям расцвела от удовольствия, как и любая бы женщина на ее месте. И конечно же, едва придя домой, принялась мерить обновки.
На взгляд Андрея, юбка все ж была длинноватой, доходя едва ли не до колен… с другой стороны - очень даже пристойно, скромно, как в провинции и положено.
- А блузку-то что ж до конца не застегнула, милая?
- А зачем? - загадочно улыбаясь, Бьянка присела на диван, рядом. - Все равно потом расстегивать. Или… может быть, ты мне расстегнешь?
Погладив девушку по бедру, Громов нежно поцеловал ее в губы… получив такой страстный ответ, что потом долго не смог оторваться, все целовал, целовал, целовал, пока не утонул в широко распахнутых, синих, как бушующее море, глазах, полных желания и неги.
Баронесса сама сняла с парня рубашку, стянула джинсы, и Андрей, медленно расстегнув блузку, принялся ласкать языком вздымавшуюся девичью грудь…
В гостиной диван не скрипел - прочный, - зато за окном вовсю пели птицы. Правда, поглощенные друг другом влюбленные не слышали их совсем…
Лишь только запах… Погладив Бьянку по плечу, Громов вдруг ощутил сильный запах бензина, донесшийся вдруг откуда-то с улицы. И тотчас же потянуло дымком! Что-то горело…
Вскочив на ноги, молодой человек бросился к окну…
- Вот дьявол! Мы же горим, милая! А ну-ка, одевайся. Скорей!
С веранды в комнату уже клубами валил дым, плотный, горячий, едва успев надеть блузку, баронесса закашлялась, едва не упала… Упала бы, если б Андрей не подхватил ее на руки.
Из-за входной двери уже вырывались грозные языки пламени, все вокруг трещало. Вот вспыхнула занавеска, повисла на миг дрожащим огненным языком… и пропала… Пламя жадно перекинулось на карниз, побежало по обоям…
Из последних сил Громов успел выбраться в окно, оттащил Бьянку к мусорным бакам и уже оттуда наблюдал за поднимавшимся к небу черным столбом дыма. Завывая сиренами, подъехали пожарная машина и "скорая", следом за ними - очень быстро - показался серо-зеленый "Плимут" Гонсалеса.
- Эй, Майк, Лина! - высунувшись из-за баков, Громов помахал рукой.
- О, Пресвятая Дева! - подбежав, Лина всплеснула руками. - Вы как, живы?
- Да, вроде бы да! - слабо улыбнулась Бьянка. - Только голова сильно болит.
- Это ты дыму наглоталась, подруженька, - погладив баронессу по волосам, жалостливо протянула кубинка. - Поехали-ка пока в какой-нибудь мотель, отлежимся. А Майк тут все уладит, не сомневайтесь - дом-то не наш, хозяин неплохую страховку получит… Он, верно, и поджег, бандит! Ну что - едем?
Они сняли апартаменты в мотеле "Белая пальма", километрах в трех от сгоревшего дома - по американским автомобилизированным меркам - совсем рядом. Поспав пару часиков и выпив заботливо принесенный Линой бокал красного вина, пострадавшая быстро пришла в норму и даже заулыбалась, глядя, как ее бескомплексная подружка настраивает телевизор.
- Ох, славно! "Америкэн Бэндстед" посмотрим!
Лина возилась с телеприемником долго, но все никак не могла найти нужный канал. Щелкала переключателем, ругалась, пока наконец не сообразила, что по всем каналам почему-то показывают одно и то же - какую-то жуткую заставку с видом Белого дома и титры с анонсом чрезвычайно важных новостей…
Никаких песен и танцев в эфире не было, а появившийся вместо жизнерадостного Дика Кларка диктор в строгом черном пиджаке с галстуком вдруг произнес скорбно-торжественным тоном:
- Уважаемые сограждане! Сейчас, как мы и обещали, с обращением к американскому народу выступит Президент Соединенных Штатов Америки Джон Фитцджеральд Кеннеди!
Появившееся на экране симпатичное лицо президента тоже не светилось радостью, а выглядело каким-то усталым, да и его слова не несли ничего веселого:
- …агрессивные устремления, не получившие резкого отпора, в конечном итоге приводят к войне… Мы не намерены рисковать без крайней необходимости и ввергать мир в пучину ядерной войны, в которой плодами обиды будет пепел…
- Пепел! - Лина возбужденно хлопнула в ладоши. - Черт побери! Хорошо сказал.
- …но у нас хватит духа, - продолжал президент, - пойти на такой риск, когда это станет неизбежно. Соединенные Штаты Америки будут рассматривать запуск советских ракет с Кубы, направленный в любую страну Западного полушария, как нападение Советского Союза на США, что повлечет ответ!
Еще президент говорил о коммунистической угрозе, о размещаемых на Кубе русских ракетах, чего никак невозможно терпеть! После чего в ультимативной форме потребовал от СССР вывода ракет и объявил блокаду Кубы.
- Вот и Карибский кризис начался, - зевнув, лениво заметил Андрей. - Сейчас Хрущев с Кеннеди нервишки друг другу - и всему миру - потреплют. Но ничем таким страшным не кончится, хоть и обещал Никита Сергеевич показать капиталистам кузькину мать.
- Что показать?
- Водородную бомбу!
- Ох ты ж, святая дева Гваделупская! - всплеснув руками, Лина с надеждой уставилась на Громова. - Так, говоришь, войны не будет?
- Нет.
- Я тоже так думаю!
- А я не думаю - знаю!
Расхохотавшись, молодой человек обнял обеих девчонок за плечи и, прижав к себе, по очереди чмокнул каждую в щечку.
- И все равно - плохо, - пригладив волосы, вздохнула кубинка. - Неужели "Америкэн Бэндстед" не покажут сегодня?
"Америкэн Бэндстед" показали. Только - чуть позже и с двумя перерывами для повторов обращения президента. Между Чабби Чеккером и Фрэнки Авалоном.
- Ой, какие все эти президенты скучные дядьки! - откинувшись на спинку дивана, Лина вытянула стройные ножки. - Даже наш - вроде бы милашка. А русский так вообще на хомяка похож!
- Скорей уж - на поросенка.
На следующий день Быстрый Гонсалес, как обычно, завез Громова в магазин, на работу, словно бы ничего такого и не случилось. Пока все четверо жили в мотеле, но Майк сказал, что подыскивает более удобное жилище, на что Андрей ответил, что теперь - на зарплату - он мог бы и сам снимать жилье, конечно, дешевое.
- Ладно, помогу вам с жилищем! - с усмешкой пообещал кубинец. - Какую-нибудь квартирку подберем.
- Было бы здорово!
Громов и не скрывал радости - всяко уж лучше жить самим по себе, чем чувствовать себя приживалами.
- Боба завтра выпустят, - вечером, за ужином, обмолвился Майк. - А поджигателя, кстати, поймали. Знаете - кто?
- Догадываемся, - Лина всплеснула руками. - Конечно же - этот придурок Джанго Нос, больше некому!
- Свои же боссы его и выдали, - потягивая пиво, пояснил Гонсалес. - Совсем с катушек съехал. Что хочет, то и воротит. Кому такой неуправляемый нужен? Ла-адно, завтра получит от судьи пару лет, а то и пятерку!
- Неужто - пятерку? - Андрей изумленно покачал головой.
- А что ты думал? За умышленный-то поджог! Ладно, черт с ним, что хотел - то и получит.
Они сидели в уютном кафе мотеля, за столиком близ распахнутого настежь окна, выходящего прямо на дорогу и видневшееся за ней бескрайние кукурузные поля, тянувшиеся, казалось, до самых Аппалачских гор. В голубом, с веселыми снежно-белыми облаками небе, клонясь к закату, висело нежаркое осеннее солнышко, вокруг мотеля росли аккуратно посаженные пирамидальные тополя и пальмы, а чуть дальше, меж полей, виднелась дубовая рощица, за которой виднелась чья-то ферма.
Идиллию нарушали лишь время от времени проносившиеся по шоссе грузовики и автобусы да небольшие группы велосипедистов из Американской ассоциации студентов, считавших своим гражданским долгом орать на ходу, что есть мочи, какую-нибудь дурацкую песню в столь популярном здесь, на юго-западе, стиле кантри.
Судя по работавшему в кафе радио, хозяину мотеля - добродушного вида толстяку с свисающими, как у бульдога, щеками - подобная музыка нравилась.
- Всякое там старье - деревенщины, - скривившись, пояснила Лина. - Билл Монро с Блюграсс Бойз, Хэнк Вильямс и прочий хлам. Нет, чтоб Чабби Чеккера!
- Или Пресли, - с улыбкой согласился Андрей. - А что, музыкальный автомат здесь не работает?