От страха, истощения и непривычной тяжести лат узник двигался неловко и неспоро. Приходилось подгонять: сзади нерасторопного упрямца слегка постукивали шестопером по наплечникам, кирасе и шлему. Шума было много, толку - мало. Простолюдин, впервые в жизни облаченный в настоящую рыцарскую броню, от грохота пугался еще больше. И все меньше понимал, что от него требуется. Под поднятым забралом затравленно бегали отвыкшие от солнечного света слезящиеся глаза. Узник в ужасе смотрел то на своих застреленных предшественников, то на маркграфа с диковинным хандканноном в руках.
Пленника, закованного в латы, как в цепи, наконец поставили меж двух трупов. Альфред подошел ближе. Пообещал - как тем двоим:
- Стой смирно. Уцелеешь - отпущу.
И с лязгом опустил забрало на шлеме мишени.
Человек за смотровой щелью заныл, завсхлипывал, заскулил. Маркграф, брезгливо скривив губы, отвернулся. Начал отсчитывать шаги.
Раз. Два…
Лебиус утверждал, что с тридцати шагов малый шнабель гарантированно пробьет любой, даже самый крепкий доспех. "Рыцарские латы - это все-таки не броня голема, ваша светлость", - говорил прагсбургский колдун.
Пять. Шесть…
Да, колдун говорил, но слова его еще предстояло проверить на деле. На теле. На человеческом теле, заключенном в прочную доспешную скорлупу. Альфред хотел знать наверняка, на что способно новое оружие. На что оно способно с тридцати шагов. И с пятидесяти. И с двадцати. И с десяти - тоже. Так что этот, в латах, сегодня уцелеет едва ли.
Десять. Одиннадцать…
Оруженосцы поспешили отойти подальше от скулящей мишени. Всякое случалось. Опасные рикошеты - тоже. Мишень обреченно скулила в одиночестве. Все громче, сильнее…
Двадцать три. Двадцать четыре…
А облаченный в латы узник уже выл в голос. Приглушенный шлемом плач разносился над притихшим стрельбищем.
Двадцать девять. Тридцать.
Хватит…
Маркграф прицелился, держа укороченный хандканнон на вытянутой руке - подальше от лица. "Попадет? Не попадет?"- отстраненно подумалось о запертой в стволе пуле. Попадет, куда денется… Три десятка шагов - не три сотни. И неподвижная массивная человеческая фигура в рыцарской броне не кусок полена. К тому же Альфред Оберландский уже имел основания считать себя достаточно опытным стрелком.
Указательный палец мягко нажал изогнутый крючок под рукоятью.
Щелчок. Звонкий стук кремня о крышку пороховой полки. Искры. Вспышка…
"Бум-ш-ш!" Выстрел - шипящий, не очень громкий. Толчок в руку - не очень сильный. Дым - не очень густой. И - сразу же…
Глухой надсадный вскрик-взрык из-под опущенного забрала. Обвешанная железом мишень, нелепо дернув руками, повалилась навзничь. Грохнулась всем телом оземь. Живой она уже не была: в кирасе - аккурат под левым наплечником - зияла кровоточащая дыра. Закованный в латы человек больше не шевелился и не скулил.
Лебиус не обманул. Обычные латы действительно не способны противостоять магиерскому оружию. С видом глубокого удовлетворения Альфред протянул слугам дымящуюся ручницу-шнабель и, приняв от них взамен смотровую трубку, вновь направился к застрельщикам.
Десять человек с тяжелыми длинноствольными хандканнонами, заряженными и уже уложенными на сошки, замерли в напряженных позах. Бледный капитан нерешительно переминался с ноги на ногу.
- Продолжайте, - благожелательно кивнул маркграф.
Капитан взмахнул штихом-кончаром. Дал протяжную команду:
- Гто-о-овсь!
И следующую - почти без перерыва:
- Стре-е-еляй!
Грянул залп. На этот раз в мишени попали все десять стрелков. За спиной Альфреда послышался одобрительный гомон. Что ж, было чем восхищаться. Мо-лод-цы!
- Ваша светлость, - знакомый скрипуче-вкрадчивый голос помешал высказать заслуженную похвалу вслух. - Позвольте вас потревожить.
Маркграф обернулся. Притихшая свита расступилась в стороны, словно раздвинутая незримой рукой. Подле Альфреда Оберландского стоял Лебиус Марагалиус. Как всегда - в сопровождении неусыпной стражи. Магиерский капюшон, закрывавший бледное лицо, склонился в выжидательном поклоне.
- Колдун? - маркграф насторожился. - Есть новости?
- Да, ваша светлость. Дипольд…
- Что о нем известно? - Альфред оживился. - Пфальцграф еще гостит у отца?
- Нет, ваша светлость. Карл Остландский отправился к императорскому двору. Дипольд тоже покинул Вассершлосский замок.
- Уже? - удивленно шевельнул бровями маркграф. - Так быстро? Надо же! Я-то полагал, курфюрст постарается удержать Дипольда от скоропалительных решений и необдуманных поступков.
- Он старался. Похоже, Карл Осторожный почуял неладное, однако не желает возбуждать у других каких-либо подозрений относительно сына.
- Разумно, - одобрил Альфред. - Огласка и ненужные слухи могут сейчас сильно навредить Карлу. Могут даже лишить его императорской короны, на которую он так рассчитывает.
- Дипольда не бросили в темницу, но ограничили его свободу и круг общения, - продолжал магиер. - Карл доверился только одному человеку - лучшему трабанту из своей гвардии. Курфюрст приставил его к сыну. Однако даже Карл Осторожный недооценил ярость и исступление, бурлящие в душе гейнца.
- Ну-ка, ну-ка? - заинтересовался маркграф. - Что там у них произошло?
- Чтобы уехать из Вассершлосса, Дипольду пришлось переступить через кровь. Через остландскую кровь, ваша светлость, - уточнил Лебиус. - Дипольд убил отцовского трабанта.
- Ишь ты! - Альфред прицокнул языком. - Интересно, как Дипольд с ним управился? Я немало наслышан о гвардейцах Карла, и, насколько мне известно, этих головорезов голыми руками не возьмешь.
- Пфальцграфу помог присмотрщик.
- Присмотрщик?! - изумился Альфред. - Ворон?!
- Да. Присмотрщик случайно… - насмешливым тоном, краткой, но выразительной паузой и многозначительным хмыканьем Лебиус выделил последнее слово, - совершенно случайно появился в нужный момент в нужном месте. А Дипольд не преминул воспользоваться выпавшим случаем. Он ударил своего стража сзади. Засапожным ножом…
- Ага, значит, рыцарская честь для нашего благородного пфальцграфа уже ничего не значит? - усмехнулся Альфред.
- Дипольдом движут более глубинные чувства и сильные страсти, ваша светлость, - серьезно ответил Лебиус.
- Ну, вот и замечательно, вот и пусть движут. Нам, насколько я понимаю, это только на руку?
- Совершенно верно, ваша светлость.
- Что намерен делать гейнец сейчас? - спросил после некоторого молчания Альфред.
- В данный момент он направляется в свой замок. Я полагаю, пока Карл ведет переговоры с кайзером, Дипольд начнет спешно и втайне от отца собирать войска. Думаю, пфальцграф найдет немало союзников и единомышленников, так что войну следует ожидать в самое ближайшее время. Скоро в ваши владения вступит остландская армия под предводительством Дипольда Гейнского.
- Но мы ведь готовы ее встретить, колдун? - пронзительный взгляд маркграфа уперся в густую тень магиерского куколя.
- Да, ваша светлость. Готовы. Уже сейчас готовы. А к началу войны будем готовы еще больше.
- Что ж, - Альфред улыбнулся, - пока все идет в точности по твоему… по нашему плану. И пока я тобой доволен, Лебиус. Пока.
- Благодарю вас, ваша светлость, - склонился капюшон.
- Твоими хандканнонами я, кстати, доволен тоже. Славно клюют.
- Благодарю, ваша…
Властным взмахом руки Альфред пресек недоговоренную фразу. Указал смотровой трубкой на убитых:
- Эти три трупа - твои. Ты просил - можешь забрать.
- Благо…
- Хватит, - поморщившись, вновь оборвал маркграф. - Ступай, колдун. Не теряй времени. Работай. Ибо скоро в мои владения вступит остландская армия. С его светлостью Дипольдом Гейнским во главе. Нужно обеспечить гостям достойный прием.