Главный супостат повержен, свобода всучена ничего не подозревающим гражданам того, что еще остается от разваленной до основанья империи зла - так заканчиваются большинство героических романов, и с чего начинается этот. Иван И Серафима возвращаются в Царство Костей, чтобы забрать Находку и гвардейцев и отправиться домой - наслаждаться честно завоеванным отдыхом. Но на пути их встают те, от кого мечом не отмахнешься и кого конем не потопчешь - освобожденный народ. Чего же им еще надо, кроме свободы? Вы будете смеяться…
Багдерина Светлана Анатольевна
Срочно требуется царь
Книга первая
Срочно требуется
Иванушка стоял на крыше белокаменного дворца - бывшего черного замка Костея, пытаясь одновременно балансировать на скользкой от наледи черепице, нежно обнимать супругу свою Серафиму, и прочувствовано махать вслед улетающему Змею-Горынычу. Рядом приподнялась на цыпочках Находка, утирая рукавом сентиментальные слезы прощания и намахивая голубым платочком вдогонку быстро удаляющемуся змеиному хвосту. Если бы не сильные руки выздоравливающего не по дням, а по часам Кондрата, деликатно поддерживающего ее под локоток, она давно бы уже отправилась в персональное путешествие. Но закончилось бы оно, конечно, гораздо быстрее и болезненнее, чем долгий путь до родной пещеры где-то среди вершин Красной горной страны, который предстояло преодолеть Змиулании с маленьким сыном в когтях.
В последние дни октября стало стремительно холодать, словно вместе с листками худеющего календаря терял свои миллиметры и уставший за лето столбик термометра, и Змея - хоть и громадная, но рептилия - торопилась вылететь домой до того, как окончательно подморозит, и на землю ляжет снег.
Возвратив по дороге из Лукоморья деда Зимаря изумленной и обрадованной Макмыр, она донесла до царского дворца, сбросившего свои черные гранитные доспехи времен Костея, Ивана и Серафиму, горячо (слегка подпалив от полноты чувств и без того не новый тулупчик колдуньи) поблагодарила ученицу убыр за заботу о малыше, обняла огромными, как два паруса, крыльями царевну, подмигнула Иванушке, пообещав заглядывать в гости, если проголодается, подхватила возмущенного разлукой со своей нянькой Размика и легла на курс зюйд-зюйд-вест.
- Вот и всё, - вздохнула, поёжившись под пронизывающим ноябрьским ветром Серафима, вывернулась из-под мужественной длани супруга, в последние пять минут не столько обнимавшего, сколько державшегося за нее, юркнула в слуховое окно и стала спускаться по шаткой скрипучей лестнице на чердак, а потом всё вниз, вниз, вниз, на первый этаж и во двор, где ждали их оседланные кони и верные гвардейцы. Друзья поспешили за ней. Им тоже пора было возвращаться в Лукоморье.
- Вот и кончилась история с похищением, - слабо улыбаясь своим мыслям, заговорила царевна, поправляя на спине лошади сумки с провизией. - Все довольны и местами даже счастливы. Дед Зимарь укрывает на зиму лапником маленьких древогубцев на заднем дворе Макмыр, Лана с Размиком к вечеру будут дома, Кондрат здоров, насколько может быть здоровым человек, которого пять дней назад проткнули насквозь мечом, после курса лечения у нашей Находки…
- Черный замок снова превратился в белый дворец, неприступная стена - в кованую ограду… - продолжил Кондрат.
- Народ царства Костей освободился от гнета колдуна и получил свои человеческие обличья, - добавил Иванушка, окидывая гордым взглядом выстроившихся проводить их дворцовых слуг и стражников.
- И мы можем все вместе, наконец, уехать из этого ужасного места, - тихо договорила молодая колдунья.
- Ну, я полагаю, что теперь, когда о Косте здесь больше ничего не напоминает, это место не такое уж и ужасное, - с сомнением пожала плечами Серафима. - По крайней мере, архитектор знал свое дело.
- Вашему царственному высочеству, конечно, видней, - непреклонно потупила серые очи ученица убыр, - но чем скорее и дальше я от этого дворца отъеду, тем лучше.
- Ну, ведь просила я, не называй ты меня этим дурацким высочеством, Находка! - сердито бросила инспектировать сумки Сенька. - Посмотри на меня внимательно: разве я на него похожа?
- Похожи, ваше царственное высочество, - истово закивала ученица убыр, бесстыдно игнорируя свидетельство ее собственных глаз, - как пить дать, похожи!
Остальные тоже на всякий случай искоса оглядели царевну, чтобы убедиться, что речь идет именно об этом высочестве, а не о каком-нибудь другом: лисий малахай из чернобурки, овчинный тулупчик, потертые синие штаны из грубой ткани, сапоги до колена, из которых выглядывают рукоятки пары метательных ножей, перевязь с мечом на боку…
- Истинное величие должно быть незаметно, - лояльно завершил дискуссию Кондрат, остальные закивали с серьезными физиономиями, Иванушка прыснул, царевна показала ему кулак, и отряд тронулся в путь.
И проехал приблизительно метров двадцать - до самых узорных решетчатых ворот - произведения кузнечного искусства страны Костей.
Где и был остановлен разношерстой толпой человек на тридцать, собравшейся за воротами и перегородившей дорогу.
Где пикетчики - в основном, женщины и старики - теряли из-за робости и неумения, они наверстывали количеством и целеустремленностью. Стянув с голов шапки и платки, горожане стояли метрах в трех от ворот и расширенными от страха и дурных предчувствий глазами пожирали передвигающихся по площади перед дворцом вооруженных людей, но не сходили с места.
Но при приближении кавалькады решительность без предупреждения и насовсем покинула их, и разношерстный, но одинаково испуганный люд, оставшийся наедине с осознанием собственной дерзости и ее последствий, тихо охнул и отпрянул. При этом передние налетели на лишенных обзора задних и лишь поэтому не смогли убежать - и дорога не освободилась.
- Кто это? - шепотом спросила трех стражников на воротах Серафима и глазами покосила на застывшую в ожидании то ли чуда, то ли казней толпу.
- Делегация, говорят, ваше царственное высочество, - доложил по той форме, по которой считал нужным, старший стражник, и окончание его доклада потонуло в легкомысленных смешках у царевны за спиной.
- Откуда? - заинтересовался и Иван.
- Из города, - исчерпывающе ответил стражник.
- И что они хотят? - не унималась царевна. - Наверное, это отцы города и прочая знать пришли поведать нам, как они счастливы, что больше никогда не смогут лицезреть отвратительной Костеевой физиономии на улицах столицы своей страны и принесли сувениры, ключи от города и прочие ценности в знак неиссякающей благодарности?
Стражник, сомневаясь, окинул оценивающим взором собравшихся, и с сожалением покачал головой: судя по одежке, такой контингент сувениры, ключи и прочие ценности, скорее, будет выпрашивать и тянуть, чем раздавать.
Иванушка, не дожидаясь вердикта общества, спешился, распахнул калитку и пошел в народ.
- Добрый день, - вежливо поприветствовал он людей.
Те, ни слова не говоря, рухнули на колени, словно ноги их мгновенно превратились в желе, и ткнулись лбами в обледенелый булыжник.
- А-а… э-э… Встаньте немедленно!.. - воскликнул он, но, похоже, вместе с твердостью нижних конечностей делегация утратила и слух. Никто не шелохнулся.
- Пожалуйста!.. - бросился Иван к сухорукому тщедушному старичку в армяке цвета осушенного болота, но тот с испугом уперся носом в дорогу, всем своим видом показывая, что вставать не собирается, даже если наступит конец света.
Иван, осторожно ступая по тонкой ледяной корке, попробовал поставить на ноги маленькую старушонку в платке цвета старой половой тряпки, но и она проявила непонятное упорство, и подниматься, и даже смотреть на него, отказалась наотрез. Иван и Серафима озадачено переглянулись. Царевна захлопала ресницами и пожала плечами:
- Может, это какой-нибудь местный обычай, и мы тут только мешаем? Давай объедем их аккуратненько - не стоять же нам тут до вечера? И тут делегацию как прорвало:
- Челом бьем, кланяемся добрым господам… - донеслось приглушенное откуда-то из-под грязно-зеленого тулупа сухорукого старичка. - Не велите казнить, велите слово молвить…
- Молвите, - удивленно разрешил Иванушка и даже на время оставил попытки привести хотя бы одного посетителя в вертикальное положение.
- Помогите, господа вельможи, сиятельства ваши, бедным людишкам… И не пришли бы мы милости просить, да жить так больше невмоготу… Ести нашим семьям нечего, совсем помираем… вдовы, сироты голодом сидят… а ить кормильцы жизнишки свои отдали в рудниках его величества царя Костея… да преумножатся его года и богатство… по его приказу без продыху работали… в воде по грудь… зимой… осенью…
- Да разве в городе нет продуктов? - встревожено нахмурился Иван.
- Есть продухты, ваша светлость, да не про нашу честь… - блеклый черный глаз старичка горечью блеснул из-под копны немытых волос.
- Вы не подумайте, ваши светлости, мы не попрошайки какие, мы честным трудом жить привыкли, только невмоготу совсем стало… - вступила тощая крючконосая старуха с лицом морщинистым, как иссохшее яблоко.
- Работы нет, как его величество ушел в поход, а булочники три цены дерут…
- Говорят, что и им муку теперь так продают, втридорога…
- Крупки бы купили, кашки бы на водичке сварили, так и крупка ноне кусается…
- А как картошка выглядит, али репка - мы уж и забыли…
- Градоначальник-кропопивец и за воду в колодцах по денежке за ведро брать стал, как его величество в поход против бусурман ушли…
- Головорезов своих понаставил…
- А кому платить нечем - ходи на реку… А нам полчаса только в один конец идтить…
- Да мы бы и сходили, токмо сил-то нетути, хоть плачь…