Моргауза умолкла. Мальчик не сводил с нее расширенных глаз, губы его слегка приоткрылись. Она снова разгладила юбку, и голос ее зазвучал иначе - проникновенно и серьезно.
- Вскорости после того, как король Артур взошел на британский трон, недобрый человек Мерлин поведал ему, что где-то в Дунпелдире на свет появился младенец, сын тамошнего короля, который обернется погибелью для Артура. Верховный король не колебался ни минуты. Он отослал людей на север, в Дунпелдир, с приказом отыскать и убить сыновей короля. О нет, не моих, - мило улыбнулась Моргауза. - Мои в ту пору еще не родились. Но чтобы удостовериться наверняка, что погибли все Лотовы бастарды, возможно, даже безвестные, он приказал умертвить всех детей города, не достигших определенного возраста. - Голос ее скорбно дрогнул. - И вот, Мордред, в ту страшную ночь солдаты захватили десятка два младенцев. Детей вывезли в море на утлой ладье; ладья носилась во власти ветров и волн, пока не налетела на скалу и не затонула, и все дети пошли ко дну. Все, кроме одного.
Мордред замер неподвижно, словно во власти чар.
- Это был я? - чуть слышно прошептал он.
- Да, ты. Мальчик с моря. Теперь понимаешь, почему тебя так назвали? Ведь так оно и есть.
Похоже, королева ждала ответа.
- Я думал, это потому, что я рыбак, как отец, - глухо отозвался гость. - Большинство мальчишек, из тех, что помогают ставить сети, носят имя Мордред или Медраут. Я думал, это что-то вроде заклятия, чтобы уберечь меня от морской богини. Она пела мне об этом песню. Мама пела.
Золотисто-зеленые глаза расширились.
- Да? Песню? Какую песню?
Встретив этот взгляд, Мордред разом пришел в себя. Он напрочь позабыл предостережения Сулы. А теперь слова вдруг воскресли в памяти, да только что вреда в правде?
- Колыбельную. Когда я был малышом. Я ее и не помню совсем, разве только мотив.
Моргауза прищелкнула пальцами, давая понять, что мотив ее не занимает.
- Но этой истории ты прежде не слышал? Твои родители никогда не поминали о Дунпелдире?
- Нет, никогда. Ну, то есть разве что как все говорят, - поправился мальчик с обезоруживающей откровенностью. - Я знал, что Дунпелдир некогда принадлежал вам; встарь вы с королем жили там, и там же родились трое старших принцев. В гавань заходят корабли, и мой… мой отец узнает новости обо всех заморских королевствах, о чудесных землях. Он рассказывал мне столько всего, что я… - Мордред закусил губу, но тут же, не удержавшись, выпалил терзающий его вопрос: - Госпожа, а как мои отец и мать спасли меня с ладьи и привезли сюда?
- Это не они тебя спасли. Тебя спас король Лотиана. Узнав, что случилось с детьми, он послал корабль им на выручку, но помощь пришла слишком поздно - для всех, кроме тебя. Капитан заметил на волнах обломки крушения, шпангоуты ладьи и что-то вроде узла с тряпьем. Конец шали зацепился за расщепленный брус и удержал тебя на плаву. Капитан поднял тебя на борт. По одежде, что на тебе была, и по шали, что сохранила тебе жизнь, он понял, кто ты такой. И отвез тебя на Оркнейские острова, где ты мог расти в безопасности, - Моргауза помолчала. - Ты догадываешься о причине, Мордред?
По глазам мальчика королева видела: тот давным-давно угадал причину. Но он опустил веки и ответил кротко, как девушка:
- Нет, госпожа.
Голос, поджатые губы, девически-смиренное благонравие так напоминали саму Моргаузу, что она рассмеялась вслух, и Габран, состоящий у нее в фаворитах уже больше года, поднял глаза от арфы и позволил себе улыбнуться заодно с королевой.
- Тогда я расскажу тебе. Двое бастардов короля Лотиана погибли в пучине. Но известно, что на ладье было трое. Третий спасся милостью морской богини, которая помогла ему удержаться на плаву среди обломков. Ты незаконнорожденный сын короля, Мордред, мой мальчик с моря.
Разумеется, он ждал этих слов. Королева пригляделась, ожидая, что мальчуган вспыхнет радостью, возгордится, может статься, глубоко задумается. Ничего подобного. Он кусал губы, борясь с тревожной мыслью, которую так хотел, но не смел облечь в слова.
- Ну? - спросила она наконец.
- Госпожа…
Новая пауза.
- Ну же?
В голосе послышалась нетерпеливая нотка. Вложив в руку мальчика воистину королевский, хотя и фальшивый, подарок, королева ждала благоговейного обожания, но никак не сомнений, для нее непонятных. Сама Моргауза отродясь не знала побуждений любви, и ей не приходило в голову, что чувства ее сына к приемным родителям имеют хоть какой-то вес в сравнении с удовольствием и честолюбием.
- Госпожа, но разве моя мать бывала в Дунпелдире? - выпалил наконец мальчуган.
Моргауза любила играть с людьми, словно с бессловесными тварями, посаженными в клетку ради ее прихоти. Она улыбнулась и, впервые за весь разговор, сказала чистую правду:
- Ну конечно. А как же иначе? Я же сказала: ты там родился.
- Но она уверяла, что всю жизнь прожила на Оркнеях! - Слова Мордреда прозвучали так громко, что болтовня в противоположном конце комнаты на мгновение смолкла, прежде чем взгляд королевы заставил женщин снова склониться над работой. Понизив голос, мальчуган с несчастным видом добавил: - А мой отец… Он наверняка не знает, что она… что я…
- Глупый мальчик, ты меня не понял, - снисходительно усмехнулась Моргауза. - Бруд и Сула - твои приемные родители, они приютили тебя по приказанию короля и сохранили его тайну. У Сулы умер сын, и она вскормила тебя. Вне всякого сомнения, она окружила тебя любовью и заботой, словно собственное дитя. Что до твоей родной матери… - Королева поспешила предупредить следующий вопрос; впрочем, Мордред был слишком потрясен, чтобы задать его. - О ней я тебе ничего сказать не могу. Она побоялась заявить о себе, не стала ничего требовать, а из страха перед верховным королем все языки вынуждены были умолкнуть. Возможно, она только порадовалась возможности позабыть о случившемся. Я не задавала вопросов, хотя и знала, что один из мальчиков с ладьи спасся от гибели. Потом король Лот умер, а я перебралась на Оркнеи: здесь родился мой младший сын, здесь я могла в безопасности растить остальных трех. Об этой истории я предпочла не задумываться, оставила все как есть. И тебе должно поступить так же, Мордред.
Не зная, что ответить, мальчуган промолчал.
- Очень может статься, что твоя мать давно умерла. Надежда в один прекрасный день найти ее - чистой воды безрассудство; и что в том пользы? Безвестная горожанка, утехи одной ночи… - Моргауза не сводила с собеседника пристального взгляда: опущенные веки, лишенное всякого выражения лицо… - Теперь Дунпелдир в руках короля, который не более чем пешка в руках Артура. Искать нет смысла, Мордред, а опасность велика. Ты меня понимаешь?
- Да, госпожа.
- Что ты станешь делать, когда повзрослеешь, это твоя забота, но тебе недурно бы запомнить: король Артур - твой враг.
- Значит, я - тот самый? Я стану… его погибелью?
- Кто знает? Все в воле богов. Но Артур суров, а советник его Мерлин и умен, и жесток. Думаешь, они станут полагаться на случай? Но пока ты здесь, на островах, и пока ты хранишь молчание - тебе ничто не грозит.
Новая пауза.
- Но тогда почему вы рассказали мне все? Я сохраню тайну, да, обещаю, но почему вы сочли, что мне следует знать? - еле слышно прошептал мальчик.
- Потому что я в долгу перед тобою за Гавейна. Если бы ты не помог ему, принц, возможно, попытался бы выбраться сам и разбился бы насмерть. Мне было любопытно взглянуть на тебя, и я воспользовалась предлогом, чтобы послать за тобой. Может, лучше было бы оставить тебя в неведении и там, где ты есть, до конца жизни. Твои приемные родители никогда бы не осмелились заговорить. Но после того, что случилось вчера… - Изящный жест заключал в себе толику неодобрения. - Не всякая женщина согласится растить бастардов своего мужа, но я и моя семья в долгу перед тобою, а я плачу свои долги. И теперь, когда я тебя увидела и переговорила с тобой, я порешила, чем вознаградить тебя.
Мордред молчал. Он словно перестал дышать. Из дальнего конца комнаты доносились негромкие звуки музыки и приглушенные женские голоса.
- Тебе десять лет, - промолвила Моргауза. - Ты крепок и здоров и, думается, можешь сослужить мне недурную службу. На островах найдется не так много подающих надежды отроков благородной крови с задатками вождя. В тебе, сдается мне, я эту надежду различаю. Тебе пора оставить приемный дом и занять подобающее место здесь, в числе прочих принцев. Ну, что скажешь на это?
- Я… я поступлю по вашей воле, мадам, - пролепетал мальчик.
Только это он и смог сказать, помимо тех слов, что снова и снова повторялись в его сознании, подобно перезвону арфы. "Прочие принцы. Тебе пора занять подобающее место здесь, в числе прочих принцев…" Позже, возможно, он вспомнит о приемных родителях с нежностью и с сожалением, но сейчас все заслонили смутные, но ослепительные видения будущего, о котором он не смел и мечтать. А эта женщина, эта прелестная высокородная леди, в неизбывной милости своей предлагает ему, незаконному отпрыску своего мужа, место рядом с собственными, рожденными в браке сыновьями! Повинуясь внезапному, прежде не испытанному порыву, Мордред соскользнул со скамьи и опустился на колени у ног Моргаузы. Грациозным, трогательно непривычным жестом он взялся за край бархатного платья цвета меди и поднес его к губам.
- Я жизнь положу, служа вам, госпожа. Только потребуйте, и она ваша, - прошептал мальчуган, благоговейно глядя на королеву снизу вверх.
Мать улыбнулась ему, весьма довольная одержанной победой. Коснулась его волос - при этом жесте к щекам мальчика прихлынула кровь, - затем откинулась на подушки - прелестная, хрупкая королева, так нуждающаяся в защите сильных рук и верных мечей.