Мужик посмотрел в мою сторону. Заметил наконец, что его ждут. Ну давай, давай, родимый, не хочешь оставлять, так допивай быстрее, освобождай тару. Нет мне никакого удовольствия на солнцепёке стоять. Не пьёт. Вытаращился, словно у меня ширинка расстёгнута. Чего пялишься? Одет я не по-парадному, так и что с того? Будний день, не воскресенье, не праздник какой. Не имеет права работяга по бульвару, что ли, пройтись? Надеюсь, на бомжа я не похож, на бандюгана отмороженного тем более. Хотя физиономия у меня… Когда бреюсь, в зеркало смотреть тошно. А рот, так и подавно лучше не открывать. Но это, мужик, опять-таки не твоего ума дело. Ты бы оттуда, где я зубы оставил, вообще живым не вышел.
Человек продолжал смотреть на меня не отрываясь. И я не выдержал. Мысленно сплюнул и отвернулся. Да пошёл он, со своим пивом и своей бутылкой! На этих копейках свет клином не сошёлся. Ишь ты, чистенький весь из себя, интеллигентный!
Я успел сделать три шага, когда меня будто в спину толкнули:
– Гена?
Я оглянулся. И узнал!
– Радик?! Радислав?
Он уже поднимался со скамейки, спешил ко мне. А я не мог понять – как же я его сразу не узнал? Такой же худенький, шустрый. Он ведь и не изменился совсем, только без очков. Должно быть, поэтому и не узнал? И ещё потому, что не на лицо смотрел, а на руку с бутылкой. Сколько же мы с ним не виделись?
Радость тёплой волной окатила меня, будто само прошлое встретил. То, давнее, счастливое время, о котором я разрешаю себе вспоминать очень редко. То время, в котором были школа, и Светлана, и собственная квартира… и Ксюша была.
– Радик…
Мне так хотелось обнять его! Но нынешнее не позволяло забыть, кто я теперь. Даже руку протянуть не решился. А Радик всегда был застенчивый. Потому не поздоровались мы, как следует. Стояли друг против друга, с ноги на ногу переминались, пока он не спросил:
– Ген, ты чего? Почему плачешь?
Плачу? Правильно, слёзы на глазах. Я отмахнулся.
– Да не обращай внимания. Это я от радости, что ты живой и здоровый. Я ж тебя не узнал сразу – без очков.
– А, да я их давно не ношу. Мороки с ними много, контактные линзы куда удобнее. Ты-то как? Выглядишь странно. Смотрю, ты или не ты? Сначала подумал – бомж какой-то бутылки собирает.
Если бы я умел краснеть, покраснел бы от этих слов. Стоял, и не знал, куда деть треклятую сумку с позвякивающей тарой.
Завадский моё замешательство понял.
– Ты что, со школы ушёл? У тебя что-то плохое случилось?
Что он пристал – "случилось, случилось"? Ну собираю бутылки, и что? Не ворую же!
– Да нет, Радик, всё нормально, всё путём. Просто не рассчитал с зарплатой. Немного.
– А ты где работаешь?
– Да здесь, рядом. В ЖЭКе… – я запнулся, – дворником. Да всё нормально! Всё образуется. Главное, ты живой и здоровый. Я ж подумал тогда…
– Гена, ты, наверное, сегодня не завтракал? – перебил он.
– А? Да я вообще не завтракаю…
– И не обедаешь?
Ой, как мне было стыдно! Почему – не знаю. Кем стал, через что пройти прошлось – не по моей ведь вине! Жизнь, подлая грязная сука-жизнь, так сложилась. И ничего я сделать не мог, как ни пытался. Потому и стыдиться мне нечего.
А вот ведь, перед Радиком стыдно стало.
Он взял из моих рук сумку, подошёл к урне, вытряхнул. Бутылки с громким звоном высыпались в зияющее жерло, скомканная сумка полетела следом. Я молча проводил их взглядом.
– Слушай, а пойдём ко мне? – предложил Радислав. – Я квартиру снимаю. Посидим, поболтаем, отметим встречу. Мы с тобой сколько лет не виделись? Восемь?
– Девять с гаком.
– Тем более. Или ты сейчас на работе? Не можешь отлучиться?
Колебался я не долго. Какая там работа? Убрал территорию и свободен. Кивнул, соглашаясь.
Не сказать, чтобы в прошлой жизни мы с Завадским были закадычными друзьями. Он физик, я физрук. Он без пяти минут как физмат закончил – молодой, талантливый, подающий надежды. Я – отец семейства, дядька самый заурядный. Мои развлечения – пивка попить, футбол посмотреть. Его – теории научные на крепость пробовать, эксперименты придумывать с электричеством и прочим электромагнетизмом. Какие у нас общие интересы, сами посудите? Но так уж сложилось, что мы с ним единственные мужики на весь педколлектив были. А Радик человек хороший, но к жизни не приспособленный. Ни друзьями-приятелями не обзавёлся, ни девушкой. Родственники, и те где-то за тридевять земель жили. Некому приглядеть, одним словом. Вот я и "приглядывал" и за Радиком, и за его экспериментами, "сторонним наблюдателем", так сказать, был. А после помогал проводку чинить и перед соседями извиняться.
Проработал Завадскай у нас в школе недолго – неполных два года. А потом он исчез из моей жизни так же неожиданно, как и появился. Вернее, он вообще исчез. Не предупредил, не попрощался – да что там, на работе расчёт не взял! Куда, зачем, почему? Словно вышел человек из квартиры в магазин на минутку и пропал навсегда. Или не вышел? Слух был, что когда двери в квартире вскрывали, они изнутри заперты оказались. Но мало ли, что народ болтает! Милиция его искала, конечно, да не нашла. У них подобных дел – вагон и маленькая тележка. А через год моя собственная жизнь перевернулась…
До дома, где жил Завадский, добирались мы с полчаса, не меньше. Вдобавок в супермаркет заглянули – заботиться о том, чтобы в холодильнике провиант был, Радислав не научился за прошедшие годы, судя по всему. А что научился, так это употреблять. Во всяком случае, когда я предложил взять поллитровку – девять лет всё-таки! – он не отказался. Я подумал, и взял ноль-семьдесят пять. Не допьём, "на завтрак" Радику останется.
Пока добирались, да пока огурцы-помидоры мыли, сыр-колбасу резали… В общем, на ходиках час по полудню тикнуло раньше, чем мы по первой разлили. И хорошо. С утра я не употребляю, никогда. Только начни похмеляться, не заметишь, как скатишься. Видел я "синяков", ой-ей-ей сколько!
Посуды цивильной в квартире не оказалось, пить предстояло из стаканов. Да здесь ничего цивильного не было. На кухне – выцветшие жухло-белые обои, стол под клеёнкой, колченогие, расшатанные до последней степени стулья, холодильник ещё советских времён и плита газовая оттуда же. Комната выглядела не лучше: обои зеленовато-голубые, такие же выцветшие, на полу – дешёвый, затоптанный палас, два кресла с протёртыми до дыр подлокотниками, диван с не застланной постелью, раскладной стол с исцарапанной, пропаленной сигаретами полировкой, тумба. И пустой книжный шкаф.
Шкаф окончательно меня доконал. Не вязалась его пустота с Завадским. Вообще нарочитая пустота этой квартиры удручала. Ничего, связанного с Радиславом – с тем Радиславом, которого я знал когда-то, – в ней не было. Все вещи исключительно хозяйские, чужие. Чёрт возьми, даже одежда в коридоре на вешалке не висела! Не так я представлял его жилище.
Наверное, на лице моём очень уж откровенно читалось это недоумение, когда я примостил тарелки с закуской на столе, да так и застыл посреди комнаты. Радик заметил.
– Извини, тут у меня небольшой бардак. Не ожидал гостей сегодня.
– Да брось, какой я гость… И что, давно здесь обитаешь?
– Как сказать… А почему ты спросил?
– Вид у этой квартиры какой-то… – я запнулся, стараясь подобрать подходящее слово. – Не жилой, что ли. Как будто ты здесь проездом. Заскочил переночевать, и дальше.
Радик хмыкнул.
– Можно и так сказать. Ладно, стол накрыли, чего ждать? Садимся.
Сели. Бутылку Завадский развинчивал неумело и наливал так же. Нет, не научился он употреблять, зря я так подумал. Водку он купил, потому как мне приятное сделать хотел. Без водки какая радость… такому, как я.
Мыслишка была мерзкая, я прогнал её. Подняли стаканы, чокнулись, выпили. Я – до дна, как положено за встречу. Радик – едва половину. Кому другому я бы попенял за неуважение, ему ничего не сказал. Пусть пьёт, сколько хочет. Наскоро зажевав куском сервелата, потребовал:
– Ну, давай, рассказывай.
– О чём?
– Как о чём? Где пропадал всё это время? Знаешь, как я переживал, когда ты исчез? Что случилось-то, можешь рассказать?
Радик помедлил, снова наполнил мой стакан.
– Тебе – могу. Помнишь, я тебе о квантовой природе времени рассказывал? Наши эксперименты с электромагнитным импульсом помнишь?
Я посмотрел на водку в стакане. Затем на Радика. Разве всё упомнишь, времени то сколько прошло? Завадский мою заминку понял верно, подсказал:
– Мою клетку Фарадея?
Наконец-то в голове проблеснуло что-то!
– А, это та штука, что ты из проволочек скрутил? Конечно, помню!
– У меня получилось. Доказать связь квантов времени и электромагнитного импульса
– Здорово! – похвалил я его. – Ну, давай за твои эксперименты!
И – выпил. Раз водка налита, что с ней ещё делать? Нечего ей выдыхаться.
Радик пить не стал. Сказал тихо вместо этого:
– Теперь я умею управлять потоками квантов времени. Их скоростью и направлением.
– Чего? – я едва не поперхнулся. Нельзя же так – под руку! – Чего ты умеешь?
– "Путешествовать во времени", грубо говоря.