Вот у меня снова появилась возможность открыть глаза и осознать мир пусть и замутненным сознанием, но все же я мог его осознать. Перед моим взором предстал белоснежный высокий потолок, я повернул голову и уткнулся взглядом в тонкую кружевную ткань, похожую на паутинку, повернул голову в другую сторону, та же самая паутинка мешала осмотреться дальше. Я попытался сесть. С первой попытки мне это не удалось, голова взорвалась чудовищной болью, и я со стоном повалился на кровать, в глазах заплясали разноцветные мухи. Полежав еще минут десять, я повторил попытку, на этот раз, приподнимаясь медленно. Меня слегка мутило, но сесть я все же смог. Дотронулся до паутинки, она оказалась гладкой и прохладной словно шелк. Я взял кружево в кулак и потянул, являя перед собой остальное убранство комнаты. Она была довольно просторной и светлой, обставлена в современном стиле и хорошо оснащена технически. У противоположной стены я успел заметить большой плазменный телевизор с плоским экраном и домашний кинотеатр. На полу пушистый ковер цвета кофе с молоком. В углу стоял белый шкаф, отбрасывающий блики от своей глянцевой поверхности, недалеко от шкафа на полу, возле стеклянного низкого столика, валялась целая гора разномастных цветных подушек: больших и маленьких, красных, фиолетовых, желтых и прочих цветов. В глазах зарябило, и я отвернулся от пестрой кучи. Откуда-то послышались осторожные шаги, на кровать в моих ногах сел Алекс.
- Что все это значит? – хрипло спросил я, еле ворочая языком.
- Теперь это твой дом, - усмехнулся он, поглаживая мою ногу.
Его прикосновения раздражали, но сил убрать конечность не нашлось, пришлось терпеть.
- Я тебя, кажется, об этом не просил, - огрызнулся я, вновь опуская голову, силы покидали меня быстрым потоком.
- А я, кажется, тебе говорил, что твое желание никого не волнует, - передразнил меня он.
Повисло молчание. Я закрыл глаза и пытался осмыслить, в какую задницу угодил на этот раз. Выходило, что ситуация хуже некуда. Эта сука совсем помешалась, и предметом этого сумасшествия стал я. М-да, с психами мне еще дел иметь не приходилось. Но где наша не пропадала?
- Где мы находимся? – шепнул я.
- Холодная Тиль, - на удивление спокойно ответил Найт.
Внутри все заледенело от ужаса. Я читал об этой стране, когда еще был подростком. Она представлялась мне мифической, несуществующей, потому что места подобного аду, в мире просто не могло быть. Но юношеская жажда к приключениям заставляла по крупицам собирать информацию о стране, называющейся Холодная Тиль. Сюда ссылали отбросов общества, неугодных, убийц и прочих отморозков на протяжении веков. А два века назад они образовали полноценное государство, оружием отвоевав себе право на независимость. Мир со скрипом признал Холодную Тиль, но сделал страной абсолютно закрытой, тем, кто сюда попадал, как правило, не было дороги назад. Страна находилась за Вампирским Княжеством, за непреодолимым горным хребтом, от которого Холодную Тиль отделяли километры пустыни. Вампиры же и являлись гарантами сохранности границ. Мимо них не так легко проскочить, они ревностно охраняли каждый сантиметр границы, а лезть через горы – это самоубийство.
- Как? – отчаянно простонал я, понимая, что выбраться отсюда не смогу.
- Так. Стены тебя ведь не удержат, а такие препятствия вполне. Как ты себя чувствуешь? – забота в его голосе поражала.
- Тебя и впрямь это волнует? – скептически произнес я.
- Волнует, Кассиан, - хотя бы имя мое запомнил, хмыкнул я про себя.
- Что ты от меня хочешь? – глаза уже закрывались от усталости, но я должен был понять все до конца, чтобы решить, как действовать дальше. Алекс кое в чем ошибся. Теперь, когда я знаю, что Джаред жив, меня не удержат не границы, ни расстояния, ни эта проклятая страна.
- То, что ты прервал своим побегом. Отношений, - как маленькому непонятливому ребенку объяснил он.
- Этого не будет, - зло рыкнул я.
- Будет, - он кивнул, - К слову о твоем самочувствие. Я всю дорогу колол тебе сильный наркотик, через пару дней ты отойдешь от него. Но если не одумаешься, я подсажу тебя на более легкое зелье, - он встал и наклонился к моему уху, - Мне все равно в каком состоянии тебя трахать, а через пару месяцев за дозу ты будешь сам просить выебать тебя, - прошептал он, погладил меня по щеке и ушел.
Я скрипнул зубами. Не думай, что так легко меня получишь, урод. Есть один очень славный закон в этой стране, где рабство процветает в полной мере. Если я выберусь из твоего гребанного дома, и за неделю ты не вернешь меня обратно, то закон будет на моей стороне и за любую попытку поймать меня вновь, ты получишь пулю в лоб. Я закрыл глаза и провалился в вязкую темноту. Вынырнуть из которой не получалось довольно долго. Иногда я на несколько секунд прорывался сквозь черную пелену, но затем снова погружался в нее. Краем сознания я чувствовал дикий голод и жажду, но не мог выплыть на поверхность, чтобы удовлетворить свои потребности. Меня бросало то в жар, то в холод, но пошевелиться, чтобы накрыть себя одеялом или сбросить одежду, не находилось. Я бревном лежал на кровати, в ожидании, когда это закончится. Закончилось. Я открыл глаза от того, что орал срывая голос. Кости словно выкручивало из суставов, мне казалось, что меня разрывает на куски. Как только сел на кровати, замутило настолько сильно, что я не сдержался, меня вырвало. Зато стало легче. Пусть перед глазами плясали разноцветные круги, все болело, но я мог хотя бы дышать и мыслить. Видимо наркотой Найт меня пичкал не меньше месяца, потому, что это состояние не что иное, как ломка. Я снова закричал от приступа боли, скрутившей все тело. Сознание взрывали вспышки, я то приходил в себя, то снова отключался. Я выхватил из реальности тот момент, когда меня схватили несколько рук и принялись снимать грязную одежу, я пытался вырваться, но бесполезно. Потом пришел в себя в горячей воде, ощущение оказалось очень приятным, я расслабился на несколько минут, дальше опять провал. Когда я вновь оказался на кровати, уже застеленной чистым бельем, мне сделали укол, от которого боль прошла, а я расслабился и уснул.