Я и всегда-то езжу до неприличия быстро, а на сей раз у меня в заднице засело такое здоровенное шило, что уже через десять минут я был в Новом Городе. Еще несколько минут я угрохал, чтобы разыскать таинственную калитку: до сих пор я заходил в дом своего друга через парадную дверь, как приличный человек. Наконец я нашел крошечный переулок, который привел меня к нужному месту. Зато мне не пришлось лишний раз мучить свой хрупкий организм Безмолвной речью: сэр Шурф уже ждал меня у этой самой калитки. Его домашнее лоохи было таким же безупречно белоснежным, как и одежда, в которой он ежедневно появляется в Доме у Моста. Только ни защитных рукавиц, ни, тем более, смертоносных перчаток на его руках не было. Ну хоть дома он их снимает, и на том спасибо!
- А почему ты-то не на службе? - спросил я. - У ребят там Магистры знают что творится - бардак похуже, чем накануне Последнего Дня года!
- А что мне там делать? - невозмутимо пожал плечами Шурф. - Убивать никого не надо - дело-то пустяковое! И вообще наши коллеги давно могли бы разойтись по домам, если бы сэр Мелифаро не вбил в свою упрямую голову, что все должно быть сделано за сутки. В кои-то веки в этом нет никакой нужды!
- Вот-вот! - обрадовался я. - Я ему тоже пробовал это объяснить, но он только тихо зарычал. Полагаю, к утру он будет кусаться!
- Не думаю, что до этого дойдет, - кажется, сэр Шурф отнесся к моему предположению совершенно серьезно. - Сэр Мелифаро - действительно довольно неуравновешенный молодой человек, но не настолько, я тебя уверяю!
- А что у тебя случилось-то? - спросил я. - И к чему вся эта таинственность с задними проходами... пардон - калитками?
- Просто я не хочу, чтобы моя жена знала о твоем визите, - спокойно объяснил он.
- С каких это пор я впал в немилость в твоем доме? - удивился я. - До сих пор мы с твоей женой отлично ладили!
Это была сущая правда. Жена сэра Шурфа, маленькая леди Хельна, была жизнерадостной, приветливой и смешливой, так что поладить с ней оказалось легче легкого. Думаю, даже если бы я поставил себе цель вызвать ее устойчивую неприязнь, у меня все равно ничего бы не получилось!
- Ты не впал в немилость, так что не говори ерунду. Хельна была бы очень рада твоему визиту, но... Я тебе потом все объясню, - Лонли-Локли пожал плечами. - Это долгий разговор, а зимой я предпочитаю вести беседу не в саду, а у себя в кабинете.
- Какая это зима! - презрительным тоном бывалого полярника сказал я.
Я до сих пор нахожусь в состоянии непрерывного восхищения мягким климатом Ехо. То есть, если однажды ночью температура здесь упадет до нуля по Цельсию, горожане еще долго будут вспоминать эту зиму, как одну из самых холодных в истории Соединенного Королевства. А сейчас - если бы у меня был с собой термометр, ртутный столбик наверняка поднялся бы до отметки +10. Никаких метеорологических приборов у меня, разумеется не было, но кончик моего носа оставался теплым - надежное доказательство абсолютного климатического благополучия...
Тем не менее, предупредительно прохладные порывы ветра с Хурона быстренько загнали нас в помещение. Шурф провел меня в дом через черный ход, потом мы довольно долго поднимались по винтовой лестнице в его кабинет, расположенный на последнем этаже огромного трехэтажного дома. В начале моей жизни в Ехо абсолютно все здешние жилые помещения напоминали мне спортивные залы: огромная по моим представлениям полезная площадь и минимум мебели. Я уже давно привык к такому порядку вещей: к хорошему привыкнуть - раз плюнуть! Но кабинет сэра Шурфа Лонли-Локли до сих пор кажется мне своего рода "спортзалом", специально предназначенном для тренировок каких-нибудь гигантов. Кабинет занимал весь этаж, думаю, его площадь была никак не меньше тысячи квадратов, а высота стен составляла добрую дюжину метров, так что потолок казался мне почти таким же далеким, как звездное небо. Мебели в кабинете не было вовсе - только несколько стеллажей с книгами у дальней стены. Сидеть хозяин дома предпочитал на тонком ковре, таком же безупречно белоснежном, как пол, стены и потолок, а иногда - просто на подоконнике всегда распахнутого настежь окна, из которого открывался совершенно изумительный вид на освещенные многочисленными огнями воды Хурона. Я уже не раз бывал в этом кабинете и успел изучить немногочисленные, но неизменные привычки хозяина. Например, я отлично знал, что Шурфу будет приятно, если я несколько минут постою перед одним из стеллажей с книгами, восхищенно качая головой и как бы не решаясь попросить его дать мне почитать одно из этих сокровищ. Просить, собственно говоря, не полагалось ни в коем случае, поскольку, с одной стороны, сэр Шурф ни за какие коврижки не согласился бы расстаться с книгой из своей библиотеки, с другой стороны, ради такого близкого друга как я, он был готов почти на все. Такая дилемма вполне могла бы свести парня с ума. Боюсь, тут даже его хваленая дыхательная гимнастика не очень-то помогла бы! Экспериментировать с его рассудком мне пока не хотелось, поэтому я просто исполнил непродолжительный ритуальный танец перед стеллажом, немного покачал головой и промычал что-то изумленно-невразумительное, старательно пытаясь изобразить завистливый блеск в глазах. Наконец я решил, что хорошего понемножку, прекратил топтаться, развернулся и направился к ковру, чтобы устроиться поудобнее и наконец-то узнать, что стряслось.
- Какой ты все-таки неуклюжий, Макс, - почти сердито проворчал Шурф. Подошел к стеллажу, возле которого я только что стоял, наклонился, поднял с земли что-то невидимое и бережно поместил это самое невидимое на одну из полок.
- Что я успел натворить? - изумился я.
- Ты слишком быстро развернулся и уронил на пол мою пылинку, - невозмутимо пояснил он. - Хочешь сказать, ты ее не заметил?
- Пылинку? - я уже ничего не понимал. Честно говоря, я даже забеспокоился: а вдруг сейчас окажется, что в светлой голове сэра Лонли-Локли перегорел какой-нибудь полезный полупроводник, и ему сейчас требуется не дружеская беседа со мной, а несколько дюжин спокойных дней в Приюте Безумных? Только этого не хватало!
- Я не устаю удивляться твоей невнимательности, - строго сказал Шурф. - Вообще-то, при твоем могуществе следует придавать немного больше значения всему, что происходит в окружающем мире! Неужели ты не заметил, что на этой полке была пылинка? Между прочим, она не так уж мала!
- Я сейчас буду или плакать, или смеяться, - честно предупредил я. - Вот только решу, что уместнее в данной ситуации... Что за пылинка, Шурф? Ты же не выносишь пыли!
- Правильно, не выношу, - кивнул он. - Если бы ты был немного наблюдательнее, ты бы заметил, что в моем кабинете нет ни единой пылинки, кроме той, что ты столь неосмотрительно стряхнул с полки... - он наконец понял, что я уже почти готов испугаться, и снисходительно пояснил: - Я сам всегда произвожу уборку в своем кабинете, поскольку было бы несправедливо заставлять других людей страдать из-за моей любви к чистоте. И, как ты сам понимаешь, после моей уборки в этом помещении не остается ни пылинки - кроме одной единственной. Это очень хитрая пылинка, Макс. Однажды я заметил, что она прячется от меня во время уборки - как разумное живое существо. А когда уборка заканчивается, эта пылинка снова появляется на виду. Она, знаешь ли, весьма общительна и довольно бесстрашна...
- "Общительна"? "Бесстрашна"? Пылинка?! - я уже ничего не понимал.
- Можешь себе представить, - невозмутимо подтвердил Шурф. - После того, как я это понял, я проникся к ней уважением и взял эту пылинку под свою защиту. Теперь она имеет право покоиться на любой из моих полок - какая ей понравится. Взамен пылинка обещала мне не находиться на полу, ковре, стенах и подоконниках, поскольку я объяснил ей, что в этой ситуации она утратит индивидуальность и станет похожа на обыкновенную бытовую грязь. Надеюсь, теперь ты понял, почему я был несколько выбит из колеи, когда ты уронил ее на пол.
- Теперь понял, - сдержанно согласился я.
Будь на его месте кто-нибудь другой, я бы уже хохотал, как сумасшедший, но ради сэра Шурфа Лонли-Локли я был готов держать себя в руках сколько понадобится - хоть до следующего года, который, впрочем, был не за горами.
- Ладно, - сказал я, усаживаясь по-турецки на краю ковра. - Надеюсь, твоя маленькая приятельница не станет обижаться на неуклюжего дядю Макса. Передай ей мои искренние сожаления по поводу этого инцидента. А теперь рассказывай: что все-таки у тебя стряслось?
- Я уже один раз поправил тебя: не "стряслось", а просто случилось, - педантично заметил Шурф, усаживаясь рядом. - Ничего из ряда вон выходящего. Просто я получил наследство.
- Ты мне вот что скажи: тебя поздравлять, или соболезновать? - спросил я. - Вообще-то наследство - неплохая штука. Но иногда мы получаем его одновременно с известием о смерти хорошего человека, так что...
- Меня не следует поздравлять и, уж тем более, соболезновать, - равнодушно сказал Шурф. - Наследство, насколько я уяснил, пустяковое: старая ферма в горах Графства Хотта и несколько сундуков с добром, которое могло бы осчастливить разве что владельца соседней фермы... А получил я его от человека, которого ни разу в жизни в глаза не видел, так что требовать от тебя соболезнований было бы несколько фальшиво. Если они кому-то и нужны, так это Хельне, поскольку умер ее двоюродный дед, Хурумха Кутык... впрочем, насколько я знаю, она никогда не была особо дружна с его семьей.
- Но почему он завещал тебе свое имущество?
- Не знаю. Тем не менее, каждый покойник имеет право на уважительное отношение к его последней воле... особенно если он не поленился стать призраком, чтобы лично высказать свои пожелания.
- Стоп! - решительно сказал я. - Поскольку я ничего не понимаю... Сэр Шурф, а можно все по порядку? Не такая уж у меня гениальная голова, скорее наоборот...