– Делай дозвон, – Алинка строгая стала в последние дни. Повзрослела.
– Да все, не абонент, батарея села уже, – рычит Макс. – Ни один телефон столько зарядку не держит.
Они думают, я телефон искала и сумочку. Ни о чем ведь не спрашивают, молчат. Наверняка видеоблог Кристины посмотрели. Знают, что к чему.
С поляны уходить не хочется. Но дождик накрапывает. За себя не переживаю. А вот за подарок его – да. Спрятала в сумочку. Кулек размером с яблоко вышел. Незаметно это сделала, пока Макс с Алиной обнимались за кустиком. Скромнее они стали, видимо, не хотят меня нервировать своими лобызаниями.
Не скажу, что ненавижу Кирилла. Но теперь он мне противен. Предатель, самый настоящий. Их сговор очевиден. Я думаю, они даже ждали, устроили засаду. А в институте незадолго до этого подговорили сплетницу. Та и навеяла мне, дурочке романтики.
Забавно вышло. И я на удивление себе, не расстроена. Мне на мирское стало плевать. Да, возвращается постепенно зависимость от мнений. Но мой мир теперь не в интернете, не в смартфоне и блоках, не в соцсети или институте. Мой мир во мне. Я закрываю глаза и вижу Эрея Авеля. Не улыбающегося, нет. Это означает, что ему плохо. А заинтересованного мной красавчика с приподнятыми бровями. Моя кожа покрывается мурашками вновь и вновь, когда вспоминаю прикосновение его волос. Мое сердце замирает, когда представляю его теплый взгляд.
– Лерка? – передо мной возникает Алина, сердитая и такая взрослая. – Ты с нами?
– Нет, – говорю и улыбаюсь.
– Чтоб ты знала, – подходит Макс. – Он в больнице, немного упал.
Не сразу поняла о ком речь. Смотрю на руки шпенделя. Сбитые косточки. Мдаа… Спасибо, конечно, но это лишь даст ему шанс на прощение. Я подозревала, что Макс занимается какими–то единоборствами. Но чтобы за меня вот так вступиться. Это дорогого стоит.
Странность одну за собой заметила. Улыбки теперь воспринимаю, как выражение боли. Сознание говорит, что это радость. Но первое впечатление обратное выдает...
***
Институт.
Дождался меня "родной". Затаив дыхание, переступаю порог холла и чувствую взгляды, шепот, переговоры, смешки.
А я не улыбаюсь. Если буду это делать, покажу что больно. Почему так думаю, не знаю. Мне кажется – это правильно. Не улыбаться, как я всегда это делала.
Сумочка с вещами ждала меня в первой же аудитории. Но кто принес ее, так и не сознался. А я с каждым новым эпизодом проявления человеческой низости становлюсь сильнее.
Занятия прошли, как в тумане. Я летала в облаках на синей бабочке "Морфо Пелеида". Огромной, с целый самолет! Она держала меня сильными и теплыми руками Эрея Авеля. Мы летали над миром, и нам было хорошо.
Выскочив из института, я возрадовалась, ибо ни одна морда не подошла, хотя бы чтоб поиздеваться надо мной, или спросить как я. Все зачинщики боялись, опасались или чувствовали неловкость. Они слабели, потому что не увидели должной реакции, не ощутили подавленности с моей стороны, как они хотели. Им было нечем питаться.
Когда вернулась домой и открыла дверь, в нос ударил запах цветочной поляны, причем такой необычный, что хотелось визжать от восторга.
И вот первая странность! Алина сидит дома! Обычно в это время она гуляет со своим мачо. Теперь я его так называю. Он ведь молодец.
Сестра сидит в комнате и смотрит в окно. А у меня нарастающее беспокойство. Ее парня привлекли за Кирилла?!
– Алина? А Макс…
– Мы поссорились, – бросает. – Лерка, ты заметила, что в небе теперь только зеленый шар. Синий улетел.
Накатывает. Давлю ком.
Под ногами Багира с ума сходит.
– Кошку кормила? – спрашиваю с претензией.
– Она не жрет ничего. Кота ей надо.
Ага, как же. Прооперированной кошке кота.
– А еще она пыталась залезть на шкаф, по настенному ковру, – жалуется Алинка.
Тревога в груди нахлынула после этих слов.
Резкий звук музыки из мобильника сестры заставляет вздрогнуть. А Алина не подходит. Ей плевать. Их необычное поведение можно объяснить лишь тем, что в квартире эта магическая пыльца! Она ведь на шкафу в коробке с новогодними игрушками!
Багира катается по полу. Алинка не хочет уходить из комнаты. Что делать?!
Наверное, избавиться от этого песка. От одной только мысли об этом уже не по себе. Ставлю стул, беру коробку и иду в ванную комнату. Смою эту наркоту в унитаз, и дело с концом.
Кошка мявкнула резко, хвост ей придавила дверью. Проскочила Багира со мной, вот шустра!
Вынимаю из коробки пакет, развязываю. А там… Там букет разноцветных цветов! Я таких никогда не видела! Прям из лопуха вырос! И как только освободила из пакета, они так и распрямились, будто распустились с весны бутоны. Синие, зеленые, красные. У меня эмоции зашкаливают, дыхание перехватило. Листок отгибаю с наросшими цветочками. А там пыльца, наркота этакая! Сахарный песок, опиум. Кошка морду сует настойчиво.
Щепотку взяла и Багире под нос. Пусть нюхает, достала уже. А она эту пыльцу слизала, да так старательно!
Так…
Магия вроде как позитивная, добрая, раз цветы цветут, кошка ест. Багира не каждую мясную продукцию употребляет. Лопает исключительно чистейшие натуральные продукты. Порода привередливая.
Беру чуть–чуть, остальное в пакет прячу. Если кошка сдохнет от передозировки, это будет на моей совести.
На язык пробую. Как сладкий–пресладкий сахар. И на вид, как травниковый, только песчинки мельче. Думала сейчас унесет на седьмое небо. Ага, конечно. Ничего не произошло. Только послевкусие хорошее, сладость во рту. И дикое желание попробовать еще. Вот только я мозгами соображаю, что не стоит.
Сворачиваю все обратно. Цветы выдираю с кусками лопуха. Пыльцу в пакет пересыпаю и под ванну прячу за порошки. Так будет лучше для всех.
Цветы в вазочку и на кухню. Багира за мной ходит, хвост трубой. А стоит на руки взять – шерсть сразу дыбом.
Алинкин телефон разрывался до самого прихода родителей с работы.
Утром проснулась, к зеркалу подошла и чуть сердце не остановилось. Шрам исчез! Я его в восемь лет приобрела. Мальчишки в костер баллончик лака кинули, и в меня что–то от взрыва прилетело. Полтора сантиметра от глаза. Крови было, уууу. Четыре шва.
А теперь его нет! Ну я ж не дура. Пыльца! Бросаю зубную щетку, бегу кошку искать. Багира, как ни в чем не бывало потягивается в коридоре, меня видит, сразу бежит когти точить об доску, прикрученную к стенке. Но чувствую, что–то не так. Доска скрипит отчаянно. Борозды слишком уж большие.
Аккуратно к ней подхожу. Сверху всем весом сажусь, мало ли что. Кошка кряхтит, мышцы напрягает, чтобы выскочить. Я лапу прихватила, на подушечки давлю. О Эрей Авель, ну спасибо тебе. Два сантиметра когти! Не меньше!
А я–то думаю, что она ходит, цокает по ламинату, как велоцираптор!
Хватаю Багиру за шкирку. Тут мать из комнаты выглядывает с прищуренными глазами.
– Лера, сделаешь нам с папой чаю?
Киваю, у самой кошка в руке за шкирку висит.
Кое–как состригла когти, доминируя над Багирой. Пока возилась, уже и мать с отцом встали. И чаю своего не увидели.
День с утра не задался. Или задался!?
На пары опоздала. Но об этом даже не переживала. Ввалилась нагло в середине лекции, вызывая эмоциональный всплеск студентов. Никто ничего конкретного в мой адрес не сказал, так между собой. Трусы несчастные.
Думаю о пыльце… У меня – шрам, у кошки – когти. Никакой закономерности! Вот что кошке надо было?! Зверь–то знает, что ему в первую очередь пригодится. Кошка, она по природе хищник. А вот я? И не думала о шраме. А он взял и рассосался. Теперь кожа там, как с другой стороны, если не лучше.
Самочувствие у меня на уровне. Может из–за морального подъёма, или пыльца тому виной?!
"Не переусердствуй", предупреждал Эрей Авель. А что? Я не дура, книг и фильмов на эту тему много. А в жизни? Сколько у нас жертв пластических хирургов. Губы так перекачивают с грудью, что нелепо смотрятся. Одно сплошное уродство! Бальзамируй и в музей восковых фигур… Не попасть бы под влияние собственной жадности и не переборщить. И в зависимость не попасть. Пыльцы мало, ее действительно мало и с кошкой делиться не хочу! А если ее кто найдет из моих?!
Нельзя! Немыслимо!
Так, стоп. Уже началось…
Пару последнюю не досидела. Попросилась в туалет. Лектор посмотрел недоверчиво, как вещички собираю. Ну а что?! Я изгой, мне можно и дебилку из себя состроить, или обижонку. Может, меня сосед обидел, иду блевать, как после столовой.
К дому подошла. Макс стоит, как мачо с ранчо. В шляпе, штаны коричневые в обтяжку, сапожки шнурованные.
– Лерка! – воскликнул, не давая прохода. – Скажи мне правду. Алинка с кем–то другим?! Не ври мне. Она вообще ни с того ни с сего послала.
– Макс, у нее переходный возраст. Терпи, – что на ум пришло, то и выдала.
В голове лишь пыльца! Моя драгоценная!
Врываюсь домой, и снова ароматы Франции! Раскидываю обувь и иду в ванную. Сердце екнуло, когда дверь там открытую обнаружила. Выдыхаю с облегчением. Только кошка вьется у экранчика белого сбоку ванны.
– Что, наркоманка? – ехидствую. – Еще? Так, а зубы покажи?!
Мне не показалось, кошка–то покрупнела. Если бы не шерсть пушистая, сразу бы и не заметила.
Выпнула ее из ванны. Закрылась. С затаившимся сердцем вынула пакет. Все на месте. Цветы уже не растут. Но запах витает чудесный. В прошлый раз кристалликов по пальцам пересчитать употребила, теперь на треть чайной ложки, прям в ладошку. И как втянула всю эту сладкую магическую наркоту…
Очнулась уже на полу. В дверь долбится Алинка.
– Я в порядке! – спешу ответить. У самой голова кругом. Звездочки летают.