- Как пить дать исторический. Но… в том-то и дело. Я не знаю, как ты, Эйдан, но я… я считаю, что мы должны попытаться сделать хоть что-то.
Эйдан остановился и сурово взглянул на брата:
- О чем ты говоришь?
Зак передернул плечами.
- Я видел в жизни столько дерьма, да и все мы видели… И я не могу избавиться от чувства, что это что-то важное, где мы могли бы помочь.
- А что, если общество любителей истории захочет купить этот исторически значимый объект? - спросил Эйдан.
- Я думаю, у них достаточно зданий, которые они уже купили и обихаживают. Но мы сами могли бы восстановить этот дом. Можно было бы устраивать в нем лекции, или концерты, или даже исторические реконструкции, чтобы показать людям, чего стоило построить эту страну.
Зак покраснел, поскольку сам не ожидал от себя такой страстной речи, но отступать не собирался.
- Согласен, - поддержал его Джереми, а Эйдану оставалось лишь поднять руки, показывая, что он сдается. - У меня, кстати, идея.
- Да ну? - притворно изумился Эйдан.
- Почему бы нам не поставить перед собой конкретную цель? Например, устроить Хеллоуин-пати? Благотворительный вечер, а все деньги отдать в приют.
Взглянув на Джереми, Эйдан понял, что тот не шутит. И это было объяснимо. Когда на работе он столкнулся с непостижимой трагедией, он не разочаровался в жизни и не опустил руки. Он поставил перед собой цель, добиваясь, чтобы такое случалось как можно реже. Он, конечно, немного сумасшедший, но что с того? Может быть, это у них в крови. Разве он сам не настаивал всего час назад, что кость, которую все считали древним артефактом, вымытым из земли ураганом, достойна серьезного расследования?
Закари с самого начала поддержал Джереми, а он, старший, что он сделал?
Ничего. Тут он струсил. Он был в долгу перед братьями.
- Благотворительный вечер? - переспросил он, желая все-таки сохранять нить логики.
- Да, вечеринка на Хеллоуин, - улыбнулся Джереми, захваченный идеей. - Надо здесь все украсить и нанять актеров в страшных костюмах.
Эйдан застонал.
- Ты подумай, Эйдан. Это поместье нам досталось в подарок, и нужно использовать его в помощь другим людям, - поддержал брата Зак.
Они не ждали его благословения. Просто он остался в меньшинстве. Но им нужна была его поддержка.
- Сегодня давайте посмотрим, не смоет ли дом дождем, ладно? А потом я готов все обсудить.
- Он готов все обсудить - ты слышал? - обратился Зак к Джереми.
- Ага. Перегрелся, наверное, на солнце, - ответил Джереми с усмешкой.
Эйдан снова двинулся к дому. Они пошли следом, но немного поодаль. "Они меня слишком хорошо знают", - думал он.
Он помнил, как они ссорились и дрались в детстве, сводя с ума родителей. От него ожидали разумного поведения, потому что он был старший. Много раз ему удавалось вовремя примирить всех, прежде чем заходило слишком далеко. Но они никогда не забывали, что они братья. Стоило кому-то чужому обидеть одного из них, они выступали против обидчика единым фронтом, одним сплоченным кланом братьев Флинн.
Потом он ушел служить в армию - ради бесплатного образования, полагающегося отслужившим. Братья иногда приезжали повидать его, даже когда его направили в Германию. Но что-то изменилось. Он был далеко, а они оставались дома, то есть в своем штате, вблизи родного дома. Их объединяла общая любовь к музыке. Вернувшись домой, он поступил в академию ФБР. Учиться было непросто, но ему нравилось, хотя что-то в этой системе - наверное, из-за службы в армии - его не устраивало и даже смущало. И он ушел, надеясь, что своим уходом никого не обижает. Несколько раз он обращался за помощью к старым друзьям и всегда получал ее.
Еще у него была Серена.
Вся его жизнь сводилась к Серене. С нее она практически и началась.
И закончилась.
Они познакомились еще в старших классах школы. Она помогала ему принимать все самые главные решения в жизни. Колледж или армия? Графика или криминология? Остаться в армии или поступить в ФБР?
И вдруг в один момент все переменилось. Как он потом жалел, что так много времени посвящал работе, а она - своей политической карьере, что они не могли чаще бывать вместе. Обкуренный лихач выскочил на соседнюю полосу шоссе и убил Серену. И для него все потеряло смысл.
Минуло пять лет. Несмотря на работу, которой он гордился, несмотря на помощь другим людям, в его жизни все-таки не было цели. Так мелькали день за днем.
- Вы, похоже, не представляете, сколько тут работы, - сказал Эйдан. - Лицензии, а страховки…
- Не дрейфь. Мы ведь братья Флинн, - возразил Джереми, вставая между Эйданом и Заком и обнимая их за плечи. - И мы справимся.
Эйдан снова окинул взглядом дом, и ему вдруг стало жутко, чего с ним никогда не случалось. Он - разумный, прагматичный брат - не был подвержен таким странным ощущениям.
Он мысленно встряхнулся. Да какого черта? И вслух сказал:
- Да, мы братья Флинн.
Глава 2
Проклятье.
Они уже явились.
Их не было ни во время болезни Амелии, ни когда она умерла. Адвокат говорил, что они вообще не знали о ее существовании, пока он не позвонил им, чтобы сообщить о наследстве. Это было чертовски подозрительно.
Кендалл Монтгомери вернулась с балкона, где они часто сидели с Амелией, в спальню, надеясь, что ее не заметили. Она хоть и знала, что адвокат встречался с Флиннами и передал им права на имущество, но не ожидала, что они приедут так скоро.
Она вернулась, чтобы забрать кое-какие вещи. Книги и диски, которые одалживала Амелии, одежду, которую надевала, когда оставалась здесь на ночь с Амелией. Она как могла помогала Амелии, отплачивая любовью и добротой за ту поддержку, которую Амелия когда-то оказала ей. Старушка была очень мила, любила вспомнить о прошлом и с удовольствием пересказывала легенды, связанные со старым домом. Она прожила долгую жизнь и сумела сохранить за собой поместье, хотя не умела поддерживать в нем порядок - что говорило о том, каким человеком она была.
Кендалл вдруг почувствовала, что в руке у нее что-то есть. Это был старый дневник в чудесной обложке, который она откопала однажды на чердаке, когда Амелия попросила ее принести конверт с бумагами. Она тогда оставила дневник у кровати Амелии, думая прочитать его как-нибудь, но все откладывала. До сегодняшнего дня.
Сегодня, когда она собиралась только забрать свои вещи и уйти, она для чего-то подобрала дневник.
Чтение оказалось захватывающим. Дневник принадлежал женщине, жившей в доме во время Гражданской войны. Начав читать, Кендалл не могла оторваться. Даже не верилось, что она держит в руках тетрадь, которой уже сто пятьдесят лет, что она читает слова, написанные так давно. Слова, передающие наблюдения очевидца той ужасной братоубийственной войны. Рассказ о выживании. Яркие факты повседневной жизни, надежды и мечты о будущем.
Увлекшись чтением, Кендалл не заметила, как пробежало время. Ей давно пора было убраться восвояси. А теперь придется встречать тут наследничков…
Она быстро сунула дневник в рюкзак, хотя не имела на то никаких прав. Все права принадлежали кровным родственникам Амелии.
Но она хотела дочитать. Она не станет держать его у себя, она дочитает и вернет. А сейчас ей требовалось быстро придумать, как вести себя с новыми владельцами поместья.
Первым ее порывом было спрятаться, попытаться тайком выскользнуть из дома. Однако они не могли не заметить ее машину, стоявшую у конюшни. Нет. Лучше выйти к ним в открытую. Пусть видят, что если она и находится в их доме без разрешения, то, по крайней мере, ей нечего скрывать.
Она извинится, объяснит, что приехала забрать свои вещи, и уедет.
На днях она слышала радиопередачу, где Джереми Флинн призывал собирать деньги для детей, оставшихся без родителей во время "Катрины". Он явно умел вызвать сочувствие, расшевелить аудиторию. И он говорил разумные вещи. Она должна была признать, что его речь ей понравилась.
Адвокат рассказывал ей, что их три брата, и у них частное детективное агентство. Наверное, выслеживают неверных мужей и шпионят за няньками.
Другой брат, живущий во Французском квартале, был известен как потрясающий рок-гитарист.
А третий…
Похоже, крутой парень… Служил в армии, затем в ФБР.
Этот, чего доброго, арестует ее за нарушение границ частной собственности.
Но, по правде говоря, они должны были быть ей благодарны, ведь это она заботилась об Амелии. И вовсе не ради личной выгоды. Она проводила здесь много времени, потому что Амелии было страшно. Прожив в старом доме всю жизнь, в последние месяцы Амелия была уверена, что духи ее умерших предков посещают ее днем и ночью. И наяву и во сне. Приближение смерти пугало Амелию, ей казалось, что ее предки овладевают ею, тянут к ней из могил свои костлявые руки.
И все же в последние часы она была совершенно спокойна, будто радовалась встрече с привидениями, будто родные пришли за ней, чтобы забрать ее домой.
"Мне и самой было до смерти жутко, - думала Кендалл, - но я не могла бросить ее одну. Где были эти трое парней, когда Амелия действительно нуждалась в помощи родственников? Разве это возможно, чтобы они не догадывались о ее существовании?"
Ладно, она займется этим позже, в другой раз. Сейчас самое главное - выбраться из дому, не потеряв при этом достоинства.
Но как?
Да выйти прямо через парадную дверь, и дело с концом.
Решительно откинув с лица волосы, она спустилась вниз по лестнице, положила на пол рюкзак и стала отпирать тяжелый засов. Открыв, наконец, дверь, она столкнулась с ними нос к носу. Они стояли на крыльце.