Яцек Дукай
Земля Христа
1
Выйдя из джунглей на пляж, мужчина задержался. В джунглях царил пятнистый полумрак, а местами - тень, глубже, чем темнота ночи на Луне, поэтому глаза блондина, неожиданно атакованные иглами лучей высоко стоявшего солнца, ослепли; он стоял и тряс головой, пока к нему не вернулась способность видеть. В конце концов, белые пятна расплылись; он натянул светлую шляпу поглубже на глаза, осмотрелся, меланхолично ругнулся - и направился на юг.
Океан шумел лениво, то громче, то тише, в ритме вздымающихся и опадающих волн.
В течение десяти минут марша блондин прошел мимо шести отдыхающих. Те удивленно присматривались к нему: на всех семидесяти миллионах гектаров, принадлежащих консорциуму "Парадиз", людей, носивших одежду, можно было подсчитать на пальцах одной руки - на этом же были черные брюки, темная рубашка, даже галстук. Занимавшаяся любовью в тени деревьев парочка, увидав его, начала дико хохотать; они так и гоготали, пока у них не кончился дух. Мужчина парочку проигнорировал.
Пройдя мимо небольшого мыса, мужчина повернул на юго-запад, вдоль глубокой дуги залива, направляясь к другому, противоположному мысу. Он ускорил шаг, но потом растянул губы в невольной улыбке облегчения, узнав черты лица обнаженного мужчины, лениво растянувшегося под прибрежной насыпью.
Когда блондин остановился у самой головы голого типа, тень упала на лицо спящего.
Куда ни кинь взгляд, кроме них не было никого: джунгли, пляж, океан, небо, солнце. Привлекающий, отдаленный и глубокий отзвук гоняющихся одна за другой волн; усыпляющий концерт пораженной заклятием непонимания природы - и ничего больше.
Блондин на момент отогнул поля шляпы и вытер рукавом орошенный потом лоб. Вздохнул. После этого он присел и потянул лежащего за руку.
Проснувшийся неохотно приподнял левое веко.
- Чего? - пробормотал он.
- Сеньор Прадуига?
- Чего?
- Лопес Прадуига?
- А если и так, то что? По морде дадите? И вообще, кто вы такой?
- Меня прислал Данлонг, я с Земли Сталина, а вы забыли взять телефон.
- Да отцепитесь вы, мне что, его себе в задницу сунуть? Или в собственном поту квасить? - Лопес окинул прибывшего полным отвращения взглядом. - И вообще, я сам себе дал отпуск. Этого вам Данлонг не сообщил?
- Я ничего не знаю. Я всего лишь должен вам сообщить, что Данлонг просит как можно скорее прибыть.
- Вернусь через месяц. Ну и еще… три-четыре денька… Какое там сегодня число?
- Как можно скорее, это означает - немедленно.
- Ага. До свидания. Не заслоняйте мне солнца - не видите, что я загораю.
- Я повторяю…
- В соответствии с контрактом, я имею право на отпуск. И пускай Данлонг мне тут…
Блондин перебил его.
- Вы не поняли. Данлонг просит вас вернуться. Если бы это было обычное приказание, мы бы воспользовались кем-нибудь из обслуживающего персонала Рая. А я вас прошу.
Лопес не спеша поднялся. Это был мужчина абсолютно среднего роста, абсолютно среднего веса, и он мог бы походить на самого банального бизнесмена тридцати с лишком лет, если бы не прекрасная координация движений, грация профессионального фехтовальщика и удивительно спокойный взгляд; глаза почти что сонные.
Какое-то время он переваривал слова блондина.
- Удостоверение, - бросил он.
Посланник Данлонга вынул его из заднего кармана и с неохотой подал Лопесу. Это была толстая, небольшая карточка с фотографией блондина, идентификационными кодами (ДНК, профиль голоса, сетчатки глаз), личными данными владельца (звали его Ульрих К. Г. Тыслер), снабженная эмблемой департамента, объединенной в универсальный, принятый ООЗ логотип независимой Земли с прибавлением: "Stalin's Earth, K.T.O.G." На обороте находилась контрольная панелька. Лопес разблокировал ее и подал удостоверение Тыслеру.
Тот, вздохнув, приложил к панельке большой палец - хотя, по правде, это мог быть любой другой палец, любая область тела: для проверки генотипа годится любая клетка - панелька пожирала эпителий; папиллярные линии менять можно, равно как и цвет глаз, а вот самого себя не подменишь. Сигнал тревоги не включился.
- Ну вы и пугливый.
- Надеюсь, что это не фальшивка; правда, здесь нигде нет терминала, на котором можно было бы ее проверить.
- Паранойя.
- И я прекрасно знаю об этом. - Прадуига отвел взгляд и начал высматривать что-то в океане. - А вот теперь скажите, чего, собственно, Данлонг от меня хочет.
Ульрих снял шляпу и начал обмахиваться ею.
- Не знаю
- Он не сообщил вам, какой аргумент меня убедит? Или вы его забыли?
- Не забыл. И уже сказал: он вас просит.
- Н-да, и вправду необычно… Ладно, а сами ничего не слыхали?
- Я что, сплетни должен повторять? Так вы идете или нет?
- Это же по какой причине?
Ульрих обратил вздох к небу.
- Так я и думал.
- Вы так и думали? А что, мы откуда-то знакомы?
- Нет, нет. Целинский это предугадывал. В задницу мне кактус, сказал, если он на это пойдет.
Лопес оторвал взгляд от океана.
- Целинский?
- Ожидает в вертолете возле Врат. Мы заказали переброску на четырнадцать сорок. - Тыслер неожиданно забеспокоился. - Часы, время, - бросил он в пространство.
- Двенадцать пятьдесят одна, - сообщили ему часы.
- Черт!
- Целинский. - Лопес покачал головой. - И что во всем этом делает Стрелочник из Разведки? - спросил он, скорее, сам себя. У Тыслера сомлела рука, и он переложил шляпу в левую.
- Данлонг выслал его, надеясь, что уж он вас убедит. Как дружок дружка.
До Лопеса дошло.
- Имеется Ничто?
- Чего?
- Вы поймали Ничто?
- Я уже говорил, сплетен повторять не собираюсь. Не хочется мне оказаться в Аду.
Лопес усмехнулся.
- Это же за какую такую сплетню можно очутиться в Аду? - покачал он головой. - Ничто схватили.
Ульрих простонал:
- Мужик, смилуйся! Скажи, чтобы я отвалил, и покончим с этим. Я уже и так плавлюсь. Что ты там видишь в той воде?!
- Чего не вижу, - акцентировал Прадуига. - Повезло тебе, если бы тут была, то, скорее всего, выпустила бы мне кишки… - он заговорщически подмигнул. - Наверное, поплыла за мыс. Ладно, сматываемся отсюда, а то еще вернется…
Ульрих с облегчением выпустил воздух из легких, надел шляпу и вновь улыбнулся - улыбкой мученика.
- Тогда пошли. Спуск в тоннель находится на севере; надеюсь, что вы не имели в виду северный мыс.
- Я же не слепой. Вы тут наследили, как раненная черепаха.
Лопес обошел Тыслера и направился по следам прибывшего. Ульрих снова застонал и побежал за ним трусцой: Прадуига сразу же навязал убийственный темп.
Пройдя мыс, они заметили колышущийся вдалеке на волнах катер прибрежной стражи Ацтекской Империи. Пользуясь гарантированной консорциумом солнечной погодой, воины Сына Богов загорали на палубе, с любопытством приглядываясь к тем таинственным сверхлюдям, за одно лишь обращение к которым, за улыбку - закон карает смертью.
Прадуига с Тыслером добрались до искусственной тропы, плавной дугой врезавшейся в джунгли, минут за десять. По тропе, наконец-то заслоненные от чудовищно жгучего солнца, они добрались до спуска в станцию подземных узкоколеек Рая, которые на всей его территории были единственным средством передвижения - любое иное наверняка бы разрушило чуть ли не сказочное видение не знающей времени страны счастья и покоя. Они доехали до Врат, где Лопес поместил свои вещи в камере хранения; там, на стартовой площадке, их уже ждал вертолет.
Через четверть часа они уже находились в воздухе, направляясь в Теночтитлан.
2
- Господин майор.
- Нуууу…
- Линайнен.
- Переключи.
В миниатюрных наушниках майора, спрятанных в его ушных раковинах, зашуршал голос лейтенанта Линайнена.
- Везде наши люди. Мы держим ущелье и склоны, никто ничего не заметил.
Не отрывая взгляда от системы трехмерных Проекций, под разными углами и различным образом представлявших расстилающуюся ниже поросшую лесом котловинку, майор, нехотя, бросил:
- А как там картерийцы?
- А как всегда. В конце концов: янтшары всегда янтшары, - Линайнен рассмеялся, повторив старинный рекламный слоган.
- Если чего начнется, немедленно докладывайте.
- Такчно.
Майор щелкнул пальцами, и сержант-связник тут же прервал сеанс.
Над котловиной лениво полз серый рассвет. Майор подошел к эскарпу, замыкавшему с северной стороны скальную полку, на которой размещался командный пункт. Он был замаскирован односторонними голограммами, представлявшими ту же самую висящую над пропастью полку, голую стену за ней - все пусто и не нарушено присутствием человека, но передвинутое вперед на шесть метров, что с расстояния в полмили заметить было практически невозможно - разве что кто нацелил в это самое место лазерный дальномер или же пригляделся к нему с помощью анализатора, вот только подобным оборудованием демайское антикоммунистистическое партизанское движение просто не располагало. А во всем остальном маскировка была совершенной, она даже поглощала тепло человеческих тел, спрятавшихся за голограммами; вместо него специальные приспособления эмитировали искусственное, практически ничтожное тепло камня, тем самым обманывая спутники и вводя в заблуждение возможных дотошных наблюдателей, имеющих очки, которые детектировали бы инфракрасное излучение. В этом тоже был пересол - ведь партизаны не имели доступа к столь чувствительной технике, они не располагали каким-либо космодромом, с которого могли бы выслать на орбиту искусственные спутники. Впрочем, охотники Союза их тут же сбили бы.