— Так остаешься старшим, когда эта бодяга закончится, дуйте в училище, по прибытию дежурному доложишь, я улетучился, дела мать их.
Я кивнул, и поплелся в зал. Девчонки читали грустные стихи о том, как трудно им ждать парней из армии и если бы те парни, которые сейчас не в армии, то дело было бы вообще швах.
Классная дама тоже исчезла непонятно как и куда. Мы немного осмелели достали из рукавов бутылки и стали прелагать девушкам выпить по пять капель.
Дамы отказывались, всплескивали ладошками.
— Ой нет, что вы, что вы.
Вовка, обхаживающий дородную девицу, все-таки приболтал её выпить пять капель коньячку с чаем. Девица весьма умело, опрокинула чашку с коньяком, и даже не закусила. Я вышел подымить, когда вернулся в зал, моя челюсть отпала и щелкнула по пряжке ремня. Обстановка разительно изменилась. Музыка с минорной резко поменялась на продвинутую, по тем временам "Технологию", и чуть не сшибла меня с ног.
Местные девчонки и наши курсанты выплясывали отнюдь не менуэты. На столах появилась куча горячительного и более менее сносная закуска в виде колбасы и домашних солений.
— Ух ты, – восхитился я и ринулся отплясывать.
Так в безудержном веселье прошло часа три. Дородная девица толкала, офигительные тосты типа "за Лося", опрокидывала спиртное в рот и почти не закусывала.
В один из таких моментов она приняла очередную порцию, занюхала головой курсанта Степного, покоящейся у неё на мощном плече и брякнула:
— Хорошие вы пацаны, только пить не умеете!!!
Тут-то нас и покоробило до глубины души.
— Мы не умеем???!!! – возмутились будущие офицеры хором.
И тут Эд Ворошилов совершил своей героически неадекватный поступок. Он в момент развития событий держал в руках пол-литровую бутылку разбавленного "Рояля".
— ААА, – закричал он и потряс бутылкой.
— Эдик, – заорали мы, – давай "горниста"!!! Эд "горниста" давай дуй!!!
Ворошилов гордо взобрался на стол, упер руку в бок. Он в этот момент был просто великолепен!!! Плавно, словно горн, поднес бутылку к губам и "дунул". Пузырь он опустошил за две минуты. Гордо икнул, ухмыляясь, оглядел офонаревших девчонок, спрыгнул со стола. "Жил" он после этого трюка минут пять или шесть.
Потом он глупо улыбнулся и выпал в осадок. Мы его тихонечко спрятали в гардеробе, повеселились еще с час. Потом повздыхали, распрощались с девчонками и ринулись в родные пенаты. Надо ли говорить, что в три часа ночи автобусы не ходят. Эдика несли по переменке. Первые километра три Ворошилов вел себя согласно уставу, не издавал ни звука. Потом свежий весенний ветерок сотворил свое подлое дело. Эдик минуты на две очнулся, повертел башкой по сторонам и крикнул.
— Пидары!!!
После этого снова отключился. Кого он обозвал этим нехорошим словом, выяснять не стали и потащили его дальше. Потом присели передохнуть, Эда положили на лавочку и не могли оторвать его потом от лавочки, минут пять. Далее Ворошилов очнулся и вполне нормальным голосом попросил отпустить его, якобы он уже в порядке. После короткого совещания пьяненький Эд был отпущен и вполне бодро прошагал метров сорок. Потом он принялся убегать, и снова обозвал нас подлыми "гомосеками". И тут на его пути встретилась лужа поражающая своими размерами. Ворошилов счастливо взвизгнул и рыбкой нырнул в грязную воду. Приземлился он довольно удачно, вынырнул, отплевался и начал совершать героический заплыв на другой конец лужи.
— Эдик, скотина ты, что вытворяешь, – возмутились мы.
— Татарский пролив штурмую, – ответил Эд и в два гребка форсировал лужу, выбрался на сушу и счастливый снова уснул. Тащили мы его до училища еще минут сорок, а чтобы не испачкаться сорвали какой-то рекламный плакат и завернули в него Эдуарда. Так дело пошло быстрее. Вот и оно училище. На разведку выслали парочку рьяных самоходчиков знающих все ходы и выходы. Пацаны вернулись минут через десять с весьма нерадостными новостями. Нас в училище поджидали и дежурный по училищу и ответственный. Слава богу, я перед маршем в родные казармы позвонил по таксофону дежурному, представился старшим лейтенантом Решеткиным, наплел кучу небылиц про непредвиденные задержки и с этим пока все в ажуре. Есть еще один плюс взводный, когда составлял расход ошибся на одного человека и поэтому в культпросвет походе числилось девятнадцать курсантов, а не двадцать. Значит и будут считать девятнадцатерых. Один лишний и этот лишний, несомненно, Эдик!!! Дежурным по училищу стоит матерый подполковник, который проверит все каптерки, все закутки и обязательно обнаружит невменяемого курсанта Ворошилова. Мы то ладно все бодры и здоровы с легким амбре, но это исправимо в ночном киоске мы запаслись "антиполицаем", а вот Эдуард это проблема номер раз. И тут в светлую голову Степного пришла исключительная идея. В "Пентагоне", это дома рядом с училищем проживала одна добрая старушка у которой он постоянно гостевался и хранил вещи. Бабушка была весьма понятливая, всю жизнь привечала курсантов и пьяненьким Эдиком её ничуть не удивишь.
Бабулька маялась бессонницей и дверь нам открыла сразу, после трех условных звонков и восьмидесяти условных ударов ногой. Объяснять ей ничего абсолютно не пришлось, она все просекла в три секунды. Чтобы не пачкать интерьер, мы освободили нижнюю полку встроенных антресолей. Кинули туда старенькое одеяло и вкатили туда Эдика, пообещав вернутся за ним ближе к обеду после окончания субботнего ПХД, надеясь, что отсутствия столь одиозной личности как курсант Ворошилов никто не заметит. Так оно и получилось.