– И девушка выжила? – спросил пораженный Юнассон.
– Когда ее доставили в больницу, вид у нее был жуткий. Мы подрезали стрелу и сунули голову девушки в томограф. Стрела прошла прямо сквозь мозг. По логике вещей девушка долж-на была бы умереть или, по крайней мере, пребывать в коме.
– Каково же было ее состояние?
– Она все время находилась в сознании и, более того, сохраняла полную ясность ума, хотя, разумеется, была страшно напугана. Единственная проблема заключалась в том, что у нее в го-лове сидела стрела.
– Что ты предпринял?
– Ну, я взял щипцы, выдернул стрелу и заклеил рану пластырем. Примерно так.
– Девушка выжила?
– До момента выписки ее состояние считалось критическим, но, честно говоря, ее можно было отправлять домой в первый же день. У меня никогда не было более здоровой пациентки.
Андерс Юнассон подумал, уж не разыгрывает ли его профессор Эллис.
– С другой стороны, – продолжал Эллис, – несколько лет назад, в Стокгольме, моим паци-ентом был сорокадвухлетний мужчина, который ударился головой об оконную раму, причем не очень сильно. Ему сразу стало настолько плохо, что «скорая помощь» отвезла его в больницу. Я получил его в бессознательном состоянии. У него была маленькая шишка и совсем небольшое кровоизлияние. Однако он через девять дней умер в реанимации, так и не приходя в сознание. Я по сей день не знаю, что стало причиной смерти. В протоколе вскрытия мы написали «кровоиз-лияние в мозг в результате несчастного случая», но никого из нас этот вывод не удовлетворил. Кровоизлияние было столь незначительным и располагалось таким образом, что не должно было вообще ни на что повлиять. Тем не менее у него постепенно прекратили работать печень, почки, сердце и легкие. Чем старше я становлюсь, тем больше воспринимаю все это как своего рода рулетку. Лично мне кажется, что мы никогда не сумеем точно определить, как именно функционирует мозг. Что ты намерен делать?
Он постучал ручкой по изображению на экране компьютера.
– Я надеялся, что это мне объяснишь ты.
– Расскажи, как ты оцениваешь ситуацию.
– Ну, во-первых, похоже, что пуля мелкого калибра. Она попала в висок, прошла в мозг сантиметра на четыре и остановилась возле бокового желудочка, где имеется кровоизлияние.
– Меры?
– Пользуясь твоей терминологией – взять щипцы и вытащить пулю тем же путем.
– Отличное предложение. Но я бы, пожалуй, воспользовался самым тонким из имеющихся у тебя пинцетов.
– Так просто?
– А что нам остается делать? Мы можем оставить пулю на месте, и не исключено, что па-циентка проживет до ста лет, но это тоже дело случая. У нее может развиться эпилепсия или мигрень и любая другая проблема. А было бы крайне нежелательно сверлить ей череп и прово-дить операцию через год, когда сама рана уже заживет. Пуля лежит чуть в стороне от крупных кровеносных сосудов. В этом случае я бы рекомендовал тебе ее вытащить, но…
– Но что?
– Пуля меня особенно не тревожит. Ранения мозга удивительны – если девушка выжила, получив пулю в голову, это говорит о том, что она переживет и ее удаление. Проблема сосредо-точена скорее здесь. – Он показал участок на экране. – Вокруг входного отверстия имеется мно-жество осколков костей. Я вижу по меньшей мере дюжину фрагментов длиной в несколько мил-лиметров. Некоторые из них вонзились прямо в ткань мозга. Если ты не будешь действовать достаточно осторожно, они могут ее убить.
– Эта часть мозга связана с речью и математическими способностями.
Эллис пожал плечами.
– Мамба-джамба. Я представления не имею, для чего эти серые клеточки предназначены. Ты можешь сделать лишь то, что в твоих силах. Оперировать будешь ты. А я стану следить у те-бя из-за спины.