Гарандарэль осторожно, ласково коснулся магических нитей хитрого заклинания и принялся распутывать сложный узор. Для следующего препятствия в виде врезного замка с секретом Гарандарэль припас комплект отмычек. Но только он приготовился к вскрытию, как получил удар по рукам. От неожиданности Гарандарэль подпрыгнул на месте и выругался так витиевато, что сам себя зауважал и удивленно вытаращился на воинственно настроенного домового, решительно стиснувшего в руках внушительного вида веник.
— Хозяйка не велела сюда входить.
— Серьезно? И кто мне сможет помешать? Уж не ты ли?
— Именно я, — многозначительно кивнул Дворя и… оглушительно свистнул.
Раздалось клацанье когтей, и в коридор ворвались Волчок с Диком.
— Песики, — радостно расплылся в улыбке эльф, судорожно прикидывая пути к отступлению. — Хорошие собачки.
К сожалению, строитель дома не предвидел, что в узком коридоре придется искать спасения от монстров. Гарандарэлю тоже не улыбалось очутиться в желудках мутантов в виде мелкошинкованного фарша с перспективой выйти наружу только естественным для пищеварения путем. Монстры радостно оскалились в предвкушении вкусного и питательного ужина. Эльф пригорюнился. Наверняка вредная невеста не кормила домашних любимцев как минимум неделю, специально на этот случай. Гарандарэля не очень-то волновал тот факт, что Виктория не ясновидящая, а значит, не могла предугадать его появления в собственном доме.
Принц не нашел ничего лучше, как упереться руками и ногами в противоположные стены и попытаться найти убежище на потолке, вцепившись в светильник. Одного он не учел. Волки-мутанты прекрасно лазали по стенам и по потолку. В принципе для них не было особой разницы.
— Убери их! — завопил Гарандарэль, с ужасом наблюдая, как пара волкообразных монстров с чувством точит когти о стену.
Домовой гаденько усмехнулся и нагло заявил:
— Хозяйка не велела никому входить в эту комнату, особенно в ее отсутствие.
— Ладно. Уговорил, — быстро согласился эльф. — Я даже в эту сторону думать не буду, только отзови своих монстров.
В это время раздался звон разбитого стекла и в дом влетело нечто растрепанное, с перьями, напоминавшее оживший пернатый шар, только с глазами. Он бестолково заметался под потолком, сбивая все, что попадалось на беспорядочной траектории его полета. Первой его жертвой стала ваза, затем один из светильников. Звон стекла пронесся как похоронный набат по карьере домового. Осколки стекла мелким дождем осыпались на пол.
— Это еще что такое?! — возмутился Дворя.
И было чему. Только хозяйка за порог, как у него все вышло из-под контроля. Если Виктория вернется и застанет в доме погром, то выставит незадачливого домового раньше, чем он успеет открыть рот для оправданий. Несчастный Дворя готов был рвать волосы, причем на всем организме, куда только могли дотянуться руки.
Между тем комок перьев столкнулся с эльфом, тот ахнул от неожиданности, грохнулся вниз, как паук при встрече с веником, и попал аккурат на спину пускавшего слюни Волчка. Мутант не ожидал подобного финта от предполагаемой добычи и вместо того, чтобы хорошенько цапнуть наглеца, дабы другим неповадно было, издал визг подзаборной шавки и кинулся наутек. Дик воспринял происходящее как своего рода игру и с радостным лаем кинулся следом. Откуда-то с первого этажа послышался грохот ломаемой мебели, звон посуды и возня. Седеющий на глазах Дворя понял, что по возвращении хозяйки его наверняка не только убьют, но четвертуют прилюдно в назидание остальным, как позор рода домовых.
Комок перьев врезался в очередной светильник, пребывающего в прострации домового осыпало стеклом, как блестками, но он этого даже не заметил. Впрочем, случись именно в этот момент землетрясение, Дворя и глазом не повел бы. Сверху прямо на голову шлепнулся встрепанный и слегка контуженный филин.
— Вика дома? — спокойно вопросил он у домового, застывшего, как памятник сельскому труженику, у которого пьяный тракторист не только вспахал огород, но и асфальт сверху уложить успел.
Филька-филин (а это был именно он) задумчиво почесал когтистой лапкой затылок, помахал ею перед окаменевшим лицом домового и пригорюнился.
— Да-а-а. Случай тяжелый, — констатировал он, осторожно постукивая Дворин лоб, послушал гулкий звук и вздохнул: — Можно сказать, клиника… Где хозяйка?!
Вопить пришлось долго. Филька сначала просто орал, потом выкрикивал фразу по слогам в каждое ухо, пока не охрип и окончательно не потерял голос.