Не дай бог вам иметь такую Няню… Тем более, инопланетную.
Версия рассказа Ивана Безродного "Няня" .
Иван Безродный, Леонид Свердлов
Няня
Вот так оно и наступает. Ужасное и неотвратимое. Похмелье.
А ведь начиналось все как у людей. Потом как у людей кончилось, и доктор стал изыскивать скрытые резервы. Уж это-то он умеет. Хорошо ему: всегда при спирте. Но он же ни в чем меры не знает - обязательно надо чего-нибудь намешать, смухлевать, нахимичить. Ладно бы, для других - так он ведь, дурак, и сам пьет эту бодягу. Так и вчера после виски. Что было потом - не могу вспомнить. И хорошо, что не могу.
Я с трудом разлепил веки. Казалось, что в глаза кто-то плеснул сапожного клею. Язык присох к небу. Мозги булыжником болтались в голове, стукались о череп и вызывали невыносимую боль.
Я лежал в кабинете Клистира на импровизированной койке из листов пенопласта. Очевидно, упаковка какого-нибудь прибора. Где Клистир? Я осмотрелся. Доктор сидел у стены, прислонившись к шкафу. При виде его лица меня сразу стошнило. Я даже не успел добежать до раковины и наблевал себе в рукав. Мне полегчало, но я знал, что это ненадолго. Я бросился к шкафчику с лекарствами, ссыпал в стакан все порошки со знакомыми названиями, залил водой из-под крана, размешал ручкой зубной щетки доктора и залпом выпил. Хорошо от этого мне не стало, но, по сравнению с тем, что было до этого, я почувствовал себя значительно лучше. Почти человеком. В порыве человеколюбия я приготовил ту же смесь для Клистира. Впрочем, человеколюбие тут не при чем. Так ему, паразиту, и надо, пусть бы мучался. Просто мне хотелось с кем-нибудь поговорить.
Клистир как раз начал приходить в себя.
- А, это ты, Профессор, - дружелюбно прохрипел он, глядя на меня мутными рыбьими глазами.
- Нет, твоя нечистая совесть, - сострил я.
- А-а! А я думал, что Профессор… Очень похож… - буркнул доктор, снова закрывая глаза.
Не, ну вы слышали - он думал! Спиноза, блин! Я решительно оттянул ему челюсть и влил в рот смесь из стакана. Клистир пытался сопротивляться, давился, плевался, громко булькал, но большую часть мне удалось в него заправить.
Клистир открыл глаза. Взгляд его был уже почти совсем осмысленный.
- Ты… - попытался сказать он.
- Сам такой, - ответил я.
- А-а, - протянул он, обводя взглядом свой кабинет. - Слышь, Профессор, чего мы пили-то?
От этого вопроса страшно захотелось дать ему в морду или сказать что-то невероятно язвительное. Но чувство юмора меня подвело. В поисках ответа я, также как и доктор, медленно посмотрел вокруг. Я почувствовал, что наши взгляды пересеклись и остановились на витринке, где Клистир хранил свою коллекцию заспиртованных разнопланетных гадов. Витрина была открыта. Мы в ужасе посмотрели друг на друга.
- Ну ты чего, Проф, - с тревогой прошептал доктор, - совсем свихнулся, что ли?
- Ну а я чего..?
Клистир с трудом приподнялся, цепляясь рукой за шкаф, и, шатаясь, подошел к витрине. Я побрел за ним. Доктор молча взял с полки раскупоренную банку, понюхал, морщась с отвращением, и сказал:
- Не, ну не могли же мы…
- Не могли, - неуверенно сказал я, рассматривая содержимое банки.
Доктор рыгнул и, подняв банку на уровень глаз, поболтал ей.
- Огурец, - сказал я.
- Не огурец, а "Бармазианский могильный червь дерьмоплюй", - прочел доктор на этикетке.
- А я говорю: огурец. Что вижу, то и говорю.
- Ну, дерьмоплюй похож на огурец - ничего не поделаешь. А вообще… - он вытащил из банки огурец и с ужасом спросил: - Чем мы закусывали, не помнишь?
Клистир сунул банку обратно в витрину и стремительным движением рванулся к раковине, оставив меня в полном недоумении.
- Где мы? - спросил он, избавив желудок от сомнительной закуски.
- В твоем кабинете.
- Ха-ха! Как остроумно! А я думал, что у Пряника в заднице. Я спрашиваю, где корабль находится. Уже сели или все еще летим?
Я выглянул в иллюминатор. Перед моими глазами переливалась голубыми бликами совсем близкая планета.
- Нет, посадить нас еще не успели - пока пролетаем, - мне наконец удалось сострить. - Мы на орбите.
- Значит, скоро сядем, - устало сказал доктор, то ли не понимая мою шутку, то ли отвечая на нее. - Оттянемся не по-детски: телки, виски, казино, дорогие гостиницы. Чего еще нужно джентльменам удачи на далекой и неизведанной планете?
Боюсь, что джентльмены удачи ищут на далеких планетах совсем другое. А жаль. Лучше бы Клистир оказался прав. Всему свое время, Клистир, всему свое время. Вот соберем, наконец, эти долбаные артефакты, заживем как люди - будут у нас и телки, и казино. А пока нам предстоит искать приключения на свою голову, изучать артефакты каких-то таинственных Предтечей, зарабатывать деньги и синяки на заднице, бороться непонятно с кем и непонятно за что, веря, что тот из нас, кто доживет до конца этой умопомрачительной авантюры, когда-нибудь сможет, развалясь в шезлонге на крыльце собственной шикарной виллы, рассказывать внукам про наши подвиги, сетовать на инфантильность нового поколения и наслаждаться богатой и спокойной жизнью.
В дверь постучали. Доктор серьезно посмотрел на меня, приложив палец к губам, прошептал: "Мы не пили ни грамма" и, придерживаясь рукой за стенку, пошел открывать дверь. Иногда я поражаюсь его наивности.
За дверью оказался Штурвал.
- Какая сука бросила харч у меня в кабине? - спросил он.
- Если ты ищешь суку, то здесь ты не по адресу, - заплетающимся языком произнес Клистир.
Штурвал поморщился и отмахнулся от запаха, который шел изо рта доктора.
- Ну ты и нажрался сегодня!
- Ничего подобного, - с расстановкой сказал Клистир, отворачиваясь от Штурвала. - Меня просто укачало. Ты осторожнее корабль-то веди. Не дрова везешь.
Штурвал выхватил руку из-за спины и помахал перед носом Клистира какой-то белесой продолговатой мерзостью.
- Дерьмоплюйчик нашелся! Где он был-то? - с облегчением воскликнул доктор и потянулся за червяком, но Штурвал резко отдернул руку и сказал:
- Сейчас ты пойдешь ко мне в кабину и все вымоешь.
- Конечно, конечно, - пробормотал доктор, ловя дрожащей рукой дерьмоплюя.
- И еще. Если снова найду такое у себя на пульте - заставлю сожрать на моих глазах.
- Подумаешь, напугал, - проворчал Клистир, засовывая червяка в банку. - Под водку все пойдет. Ты сам виноват: надо было дверь запирать, чтобы посторонние по твоей кабине не шлялись. Ты что, не читал предписания о безопасности на космических кораблях?
- Жду у себя в кабине, - сказал Штурвал, выходя.
Доктор несколько секунд раскачивался, приводя свое тело в равновесие, затем махнул мне рукой и скомандовал:
- Ну, пошли!
- Куда пошли? - не понял я.
- На кудыкину гору. Что думаешь, пили вместе, а срач убирать я один должен?
Вот гаденыш! Мало того, что сам пьет всякую дрянь, так он и меня напаивает, устраивает дебош, разбрасывает по всему кораблю вещдоки своего скотства, да еще и заставляет меня это убирать. Если бы он не был моим другом, я бы его просто прибил.
Бяшиш увидел нас, когда мы вместе одним плазменным полотером ликвидировали следы нашей вчерашней радости.
- Опять надрались! - прорычал он. - Сколько вас можно предупреждать?! Знали же - сегодня утром посадка на Магнолии! После проведения операции засажу обоих в карцер на пять суток!
- Только с ящиком бренди, - весело ляпнул неунывающий док.
Бяшиш вспыхнул от гнева.
- И никаких увольнительных на планетах до четвертого класса в течение двух месяцев!
Он резко развернулся на каблуках и зашагал по коридору.
- Штурвал уже успел нас заложить, - мрачно заметил Клистир, когда мы, толкаясь, пытались одновременно воспользоваться одним писсуаром.
- Да вся команда и так уже все знает, - ответил я. - Ты ведь, небось, и Бяшишу под дверь нагадил, видел, какой он остервенелый. А еще и нарываться стал. Кто тебя за язык тянул?
Док невозмутимо насвистывал, выкатив из орбит глаза, словно глубоководная рыба.
- Ну… Согласись, в двух месяцах на борту тоже есть своя прелесть… Сколько можно умных и полезных книжек прочесть, сколько добрых дел сделать, например, заново перебрать Главный Двигатель, как тогда, помнишь, на Перцовке? А лучше всего - штудировать Уголовный Кодекс… - он с превеликим облегчением поплелся к умывальнику. - Нет, сегодня бриться не буду. Все равно уже попало от начальства…
- Вот и сиди сам на корабле два месяца, - отрезал я, опережая его и подскакивая под наиболее исправный кран.
Клистир невозмутимо пристроился тут же.
- Э, нет, брат, мы с тобою вместе попались! - он дружески похлопал меня по плечу. - Внеочередная вахта, да без тебя?! Да когда хоть такое было?!
Я готов был засыпать ему в глотку весь стиральный порошок из банки. Из большой двухкилограммовой банки…
К тому времени, как мы добрались до камбуза, все уже успели позавтракать. В столовой мы были одни. Омлет качал головой, посмеивался и ехидно косился на нас. Впрочем, возможно, мне это только показалось: я с бодуна всегда мнительный, а по лицу Омлета трудно понять, ухмыляется он или нет. Но о наших вчерашних похождениях он наверняка знал, как и все остальные.
Завтракали мы медленно: аппетита не было совершенно. Не успели мы толком допить свой утренний кофе, как взревела корабельная сирена - начиналась посадка.