Последний, кто еще мог помочь Андрею Андреевичу Кречетникову - это Вартанян. Они вместе работали в НИИ волновых сред, только тот ушел года за два до "акционирования", занялся бизнесом. Возможно, уже тогда начались "утечки" технологий и Вартанян сумел составить стартовый капитал. Одно время Алику принадлежали все супермаркеты в городе, но потом пришлось отдать их Темирхановым - обошлось вроде мирно. Клан в начале своего восхождения применял разную тактику и в данном случае заплатил за уступку.
Вартанян позвонил первым.
- Тебе не надо меня просить. Сделаю, что смогу, чтобы спасти твоего парня от тюрьмы.
- Алик, откупиться от Темирхановых будет стоить огромных денег. Я отработаю…
- Об этом потом.
Через неделю следствие переквалифицировала обвинение на более мягкое: "хулиганство", "причинение легкого вреда здоровью", а заодно поменяло "содержание под стражей" на "подписку о невыезде". Севу на носилках доставили домой.
Кречетников несколько раз звонил Вартаняну, чтобы поговорить о выплате долга, но тот всякий раз отнекивался: "потом". А потом Алика застрелили - по городу ходили слухи, что Темирхановы все-таки были им недовольны.
2
Пэнроуз был городом роз - благо климат способствовал, мягкий морской.
Вот и коттедж доктора Юмэна окружали три периметра розовых кустов - чайных, белых и, конечно, розовых.
В последний год Лео Юмэн всегда возвращался с работы, протекавшей в лаборатории фирмы "Сирл", ровно в половине шестого. И после чайной церемонии с женой занимался розовыми кустами.
Когда приезжала из гимнастического клуба дочь, садились ужинать. Разговор обычно шел сперва о спортивных занятиях Джулии, о профессорах, которые преподавали сыну Джейку. Затем о том, как хорошо, что они уехали из "Рашки", также как тренера дочери и профессора сына, и как плохо, что они не уехали из "Рашки" раньше.
Лео и его жена Джэд в этих разговорах непременно лукавили. Леонид Уманский с супругой Ядвигой уехал из "Рашки" именно тогда, когда прошло акционирование НИИ волновых сред и можно было заниматься вывозом оборудования и "ноу-хау".
Делать это в спешке не годилось. Заказчикам из "Сирл" требовалось всё, относящееся к разработкам по теме "танцующих молекул". Собственно, Мэнсон и дал название проекту - dancing molecules. В "совдепии" всё именовалось прозаичнее: "системы уединенных волн в упругих средах". У Мэнсона всегда был потрясающий нюх на прибыль. Едва он прочитал первые три страницы из доклада, подготовленного для него Уманским, как хлопнул себя по крепкому стриженному затылку: "Это прорывная тема, если правительство подбросит денег, через несколько лет мы сможем создавать новые виды материи". И добавил: "Кречетников - гений, надеюсь вы, Лео, сумели многому у него научиться". Эту фразу Уманский постарался забыть.
В десять часов Юмэн садился пообщаться с коллегами в Беркли, Женеве и Москве с помощью интернет-телефонии - нет ли каких-то новостей. "Московитов" он непременно подкалывал, сообщая им, что сейчас сооружает у себя бассейн, и какие у них в городе улыбчивые полицейские.
В одиннадцать Юмэн совершал пробежку по зеленой Дрэйк-лэйн; поскольку горожане были счастливы, то в городе было безопасно как в детском саду.
В полночь Юмэн ложился в постель со своей Джэд. У нее не было и следа целлюлита; то, что нужно, поднято всемогущим хирургом Веспером из Пасадены и пружинило как у девушки.
Размеренная сладкая жизнь.
Правда Лео подозревал, что Джэд занимается любовью с Лолитой По. Та была важной шишкой в Совете по международным отношениям: эксперт по "политике на пространстве Евразии" и менеджер по "демократической инициативе за Уралом". Джэд регулярно летала к Лолите в гости. Лео пару раз заглядывал и в сумку жены перед отъездом - откровенное нижнее белье и дильдо. Но связь с женщиной - это так современно, да и важно для карьеры Джэд, которая с прошлого года имеет приличный пост в News Corp.
О том, что произошло с Севой Кречетниковым, Юмэн узнал из "Бизнес Таймс" - в том виде, как было подано там. И после субботнего секса спросил у жены:
- Дорогая, ты же у них редактор отдела восточноевропейских новостей. Я не очень верю, что сын Андрея во главе банды головорезов напал на невинного филолога… И вообще он твой племянник.
- У меня нет племянников, - отбила Джэд. - Старший Кречетников - фактически убийца моей сестры, не дал ей уехать, подонок. И его выкормыш такой же, яблоко от яблони недалеко падает.
- Может, стоит как-то разобраться.
- То, что написано в статье, отражает общую политику News Corp, а если точнее, Совета по международным отношениям по освещению событий на пространстве экс-СССР. И вообще, чего пристал? - неожиданно грубо рявкнула Джэд, обычно в такие часы изображавшая кошечку. - Или тебе кошерный секс надоел, захотелось чего-то погорячее?
И Лео понял, что ему действительно хочется чего-то погорячее. А еще он вспомнил, что жена спокойно одобрила то, что он фактически обокрал Андрея Кречетникова. "На варваров и рабов, также как на животных, законы об интеллектуальной собственности не распространяются". И если она тогда не возражала, то почему он должен возражать сейчас?
3
За хулиганство Сева получил условный срок - в чем либеральные газеты усмотрели руку "националистов-силовиков" из Кремля, потому приехавшая из столицы группа "антифа" выбила все стекла в квартире Кречетниковых и нагадила у них в подъезде. Продолжалось и расследование военной прокуратуры. Многочисленные члены семьи Курбановых каждый день вспоминали новые обстоятельства того, как их пытал сержант Кречетников. Журналисты суетились, сочиняя подробности.
Впрочем, Андрею Андреевичу пару раз звонили и намекали, что дело можно будет замять… ну, сами понимаете… где-то "тридцать тонн зелеными". Тогда найдутся свидетели, которые вспомнят, что вообще-то в Кызыл-Юрте шел бой, а из дома, принадлежавшего Курбановым, был открыт огонь в спину отделению десантников. И что в ходе обыска, проведенного милицией у Курбановых, обнаружились рабы и свидетельства того, что прежние владельцы дома, русскоязычные, были убиты…
Тридцать тысяч долларов. Старший Кречетников пересчитал все имущество, у него имеевшееся, включая квартиру. До тридцати "тонн" явно не дотягивало. Однако он начал продавать. Квартиру взял кто-то из темирхановских родичей за пятнадцать тысяч, многократно называя себя при этом честным и щедрым.
И вот последняя ночь на родном пепелище.
Накормив сына, Кречетников сел за компьютер. Стал готовить сообщение под заголовком: "Продается документация по распространению уединенных волн в упругих средах…" Аннотация, задачи, эксперименты, результаты. Нашел нужную ньюс-группу, дал сообщение, потом повторил еще на двух. Это заняло Кречетникова до пяти утра. Затем отправился договариваться с бабкой, у которой должен быть снимать комнатку с завтрашнего дня, и с шофером грузовика, который станет перевозить пожитки.
За океаном был еще вечер предыдущего дня. Но там уже совещались Юмэн, Мэнсон из "Сирл", люди из "Пиллума", фирмы, тесно связанной с ЦРУ, в том числе Верикокка, курирующий сбор научных трофеев на пространстве экс-СССР.
- Нами перехвачена важная информация, - сказал Верикокка. - Небезызвестный вам Кречетников сообщил, что владеет полным ноу-хау по "танцующим молекулам". Ему удавалось изменять скорость протекания времени для макрообъектов и возвращать им прошлые состояния. Я бы не поверил, но это серьезный ученый.
- Надо немедленно вывезти документацию из… Шалшыка, - речь Мэнсона была чеканной, только название города он произнес невнятно, словно жуя бифштекс. - Доктор Юмэн, как полагаете, нужен ли нам сам Кречетников?
- Не думаю. Человек с изломанной психикой, особенно после этих двадцати лет, прожитых в нищете, - разлепив подсохший рот, сказал Лео Юмэн. - Я знаю то, чем он занимался в институте и в каком направлении мог продвинуться.
- Вы уверены, доктор Юмэн, что сами во всем разберетесь? - Верикокка посмотрел ледяным глазом.
- Лео был прилежным учеником Кречетникова, - поспешно вклинился Мэнсон. - Кроме того мистер Кречетников уже двадцать лет за пределами научного сообщества. Думаю, что кроме истерик и претензий, мы от него ничего не добьемся. И самое главное - соображения секретности. Кто он там, русский националист, как его сын, или коммунист, как его отец - информация может уйти через него к парням на Лубянке.
- Пожалуй, я с вами соглашусь. Кречетников нам не нужен, - подытожил Верикокка. - Операцию начинаем немедленно.
А на другом конце мира, в Шалшыке, Андрей Кречетников немного поспал - в девять утра его разбудил шофер Лёша и они стали грузить в КАМАЗ пожитки. У Лёши оказалось туго со временем, "всякие сундуки" он носить не нанимался, да и в съемной комнате места было маловато. Так что на выброс пошла почти вся библиотека. И Брокгауз-Ефрон, и "Чудеса Природы" столетней давности с первыми в мире цветными реконструкциями динозавров - эта книга сделала маленького Андрея фанатом естественной истории. И кипы книг по путешествиям, русским землепроходцам, советским исследованиям космоса - с ними провел детство маленький Сева. За полчаса почти весь мир семейства Кречетникова отправился на свалку.
В полдесятого появился "шестерка" Темирхановых, стал торопить. Вот и диван оставили во дворе - явившаяся на шум семейка беженцев облепила его и потащили куда-то. В съемной комнате хватит и раскладушки.
Севу погрузили в фургон прямо на кровати, где он лежал. Андрей Андреевич поехал рядом с сыном, придерживать, чтобы тот не упал из-за тряски на разбитой дороге.
"Шестерка" Темирхановых зашел в очищенную Кречетниковыми квартиру. А еще через пять минут позади него в дверях появилось двое крепышей.