Калифрики в нерешительности остановился, глаза его сузились. В тусклом свете он разглядел Нить на плече и на поясе механической куклы. Он медленно поднял левую руку. Та же Нить обвивала и его запястье. Она протянулась назад, через его левое плечо. И она простерлась вперед. Она соединилась с частью себя, с обрывком, свисавшим с металлической обезьяны. Она устремилась вперед, вдаль, в дверь залы. Когда Калифрики слегка согнул пальцы, она натянулась. Тогда он сжал пальцы сильнее, и Киф недоуменно завертел головой, словно выискивая что-то по сторонам. Когда же Калифрики стиснул пальцы в кулак, части Нити, петлями обвивавшей и опоясывавшей Кифа, на глазах исчезли из виду, врезаясь в металлическое тело и рассекая его.
Мгновением позже механическая статуя, обрушившись на пол, развалилась на три части. Она лишилась головы, торс отделился от ног в области пояса. Сверху, поперек ее серединной части, лежала Йолара. Голова статуи откатилась под ноги Калифрики.
Когда Калифрики переступил через нее, она обратилась к нему:
- Я солгал. Йолара не дышит.
Калифрики остановился и, подобрав голову с пола, уже было замахнулся, чтобы с силой швырнуть ее в ближайшую стену.
- Но она может задышать снова, - сказала голова, кривя губы в улыбке, - если только ты воспользуешься своей головой.
- Что ты имеешь в виду? - спросил Калифрики. - Говори!
- То, что я похитил у Старца, живущего на Горе, - эликсир жизни - он ее оживит.
- Где он?
- Я тебе скажу, только обещай, что не убьешь меня.
Калифрики отвернулся в сторону так, чтобы Киф не заметил его ухмылки.
- Прекрасно, - ответил он. - Даю слово. Где он?
- Спрятан среди золотых и серебряных плодов в чаше на столе за дальней дверью.
Калифрики прошел через всю комнату и осмотрел чашу.
- Да, - наконец произнес он, доставая бутылочку.
Он вынул пробку и понюхал ее. Закрыв пальцем горлышко бутылочки, он перевернул ее вверх дном и снова вернул в обычное положение. Затем слизнул ту единственную каплю, которая осталась на подушечке пальца.
- Ни запаха, ни вкуса, - заметил он, - и я ничего не чувствую. Ты уверен, что это не обман?
- Не трать это попусту, глупец! Нужна всего одна капля!
- Прекрасно! Но лучше бы ты сказал правду.
Калифрики вернулся к телу Йолары и, склонившись к ней, взял ее за подбородок, чтобы приоткрыть ей рот. Потом точно так же извлек из склянки еще одну каплю и нанес ей на язык.
Мгновение спустя она глубоко вздохнула. Вслед за тем дрогнули веки и открылись глаза.
- Что случилось? - спросила она.
- Все позади, - сказал он, поднимая и поддерживая ее. - Мы живы, и моя работа выполнена.
- Что за работа? - пытливо спросила она.
- Отыскать склянку, - пояснил он, - и принести голову этого ворюги.
Медная голова обезьяны взвыла.
- Ты провел меня! - вопила она.
- Ты сам себя одурачил, - ответил он, затыкая бутылочку пробкой, кладя ее в карман и помогая Йоларе подняться на ноги.
- Теперь ты здесь хозяйка, - сказал он ей. - Если тебе слишком тяжело вспоминать о прошлом, пойдем со мной, и я постараюсь, чтобы ты узнала более счастливые дни.
И вот, ведя ее Долиной Застывшего Времени, Калифрики остановился в том самом месте, что могло быть мозаикой, живописным пейзажем, картой. Он сжал руку Йолары и жестом показал ей на удивительный вид, открывающийся впереди.
Она улыбнулась и кивнула. В ту же минуту голова Кифа, которую Калифрики держал в левой руке, разинула пасть и, изловчившись, куснула его. В другом месте он наверняка выругался бы, но только не здесь, где нет слов (ни музыки, ни ветра). И тогда, поднеся укушенную руку ко рту, он не удержал медную голову, которая, упав, покатилась прочь. Голова Кифа упала в расщелину между скал, где проделала немалый путь, громыхая по склону, прежде чем замерла в зыбком равновесии на каменном уступе, скрытая от глаз густой тенью. Сколько ни искал ее Калифрики, так и не нашел; пришлось ему довольствоваться лишь половиной обещанной платы - сурового Старца из Аламута не проведешь. Все же вознаграждение было довольно значительным, и он пустился с Йоларой в удивительное странствие: в Византию, Венецию, Китай - но это уж совсем другая история. Тем временем, распутывая повороты судьбы, Киф взял да и спятил, а когда раскрыл пасть, чтобы исторгнуть крик, - пусть там и не место для крика (ни музыки, ни ветра) - его медная голова рухнула вниз с каменного выступа в скалах и кувырком скатилась по склонам - на узкую улочку на окраине Оксфорда, где ее и нашел францисканец по имени Роджер Бэкон. Но и это совсем другая история. Нить жизни всегда появляется из ниоткуда и уходит в никуда. И странствует она где угодно, и нет ей конца.
1989 г.
Перевод: Н. Ляпкова.
АВТОМОБИЛЬ-ДЬЯВОЛ
Мердок гнал через Великую Западную равнину. Солнце в вышине висело огненным йо-йо, когда он преодолевал бесчисленные холмы и возвышенности равнины на ста шестидесяти милях в час… Он нигде не замедлял хода - скрытые глаза Дженни распознавали все камни и рытвины до того, как они подъезжали к ним, и она внимательно выверяла курс, часто не принимая в расчет едва различимые колебания рулевого колеса под его руками.
Даже сквозь затемненное ветровое стекло и толстые защитные очки слепящий отраженный свет от расплавленной равнины жег ему глаза, так что временами казалось, будто он правит сквозь ночь стремительной лодкой под блистающей чужой луной и прорезает свой путь через озеро серебряного огня. Высокие волны пыли поднимались у него в кильватере, висели в воздухе и спустя минуты оседали.
- Ты изнуряешь себя, - проговорило радио, - сидишь, сжимаешь руль не отрываясь, щуришься на дорогу. Почему бы тебе не отдохнуть немного? Позволь мне позаботиться о тебе. Поспи, а управление передай мне.
- Нет, - сказал он. - Я хочу сам.
- Хорошо, - ответила Дженни. - Я только подумала, не предложить ли…
- Спасибо.
Примерно минутой позже заиграла музыка - мягкая, убаюкивающая.
- Выключи это.
- Извини, босс. Думала, это поможет тебе расслабиться.
- Когда мне понадобится расслабиться, я скажу тебе.
- Хорошо, Сэм. Извини.
Молчание после этого казалось гнетущим. Хотя она была хорошим автомобилем, и Мердок знал это. Она всегда беспокоилась о его благополучии и была озабочена его поисками.
Снаружи она выглядела как беззаботный "свингер"-седан: ярко-красный, кричащий, быстрый. Но под выпуклостями ее капота была упрятана ракетная установка, и два ствола пятидесятого калибра скрывались от взгляда в тайнике под передними фарами; поперек живота она носила пояс из гранат, взрывающихся с замедлением в пять и десять секунд; а в туловище располагался резервуар с распылителем, полным высоколетучего газолина.
… Ибо его Дженни была лучшим автомобилем-охотником, построенным для Мердока Главным инженером Гиемской династии, владеющей землями Восточного побережья, и все искусство этого великого изобретателя было вложено в ее конструкцию.
- В этот раз мы найдем его, Дженни, - сказал он, - и вообще-то я не хотел набрасываться на тебя, извини.
- Все в порядке, Сэм, - деликатно отозвался голос. - Я запрограммирована понимать тебя.
Они грохотали, по Великой равнине - и солнце падало к западу. Всю ночь и весь день они, искали, и Мердок устал. Крайнезападная Станция горючего - Крепость последней остановки - казалась такой давней, такой далекой…
Мердок склонился вперед, глаза его закрылись.
Окна, помедлив, затемнились до полной непрозрачности. Ремень кресла пополз вверх и потянул его от руля. Кресло осторожно отклонилось назад, пока не уложило его в горизонтальное положение. Потом, когда придвинулась ночь, сильнее заработал обогреватель.
Кресло затрясло его незадолго до пяти утра.
- Просыпайся, Сэм! Просыпайся!
- Что случилось? - пробормотал он.
- Я перехватила радиосообщение двадцать минут назад. Рядом с этой дорогой недавно был автомобильный налет. Я изменила курс, и мы почти там.
- Почему ты не подняла меня сразу?
- Тебе надо было поспать, и ты ничего не мог бы сделать, а только взвинтился бы и разнервничался.
- О'кей, возможно ты и права. Расскажи мне о налете.
- Шесть автомобилей, направлявшихся на запад, были атакованы этой ночью, по-видимому, из засады, неустановленным числом диких автомобилей. Патрульный вертолет доложил об этом, находясь над местом происшествия, и я подслушала. Все автомобили были ограблены и выпотрошены, мозги их разбиты, а пассажиры мертвы. И никаких признаков движения вокруг.
- Сколько сейчас осталось до этого места?
- Еще две или три минуты. Ветровые стекла прояснились, и Мердок вглядывался вперед сквозь ночь, насколько позволяли мощные фары.
- Я кое-что вижу, - сказал он через несколько мгновений.
- Вот то самое место, - отозвалась Дженни, сбавляя ход.
Они остановились около разрушенных автомобилей. Защитный ремень отщелкнулся, и дверь на его стороне скользнула вверх.
- Покружи вокруг, Дженни, - сказал он, - поищи тепловые следы. Я недолго.
Дверь захлопнулась, и Дженни неслышно отъехала. Включив карманный фонарь, он двинулся к разбитым машинам.
Равнина под ногами была похожа на посыпанную песком танцплощадку твердая и песчаная. И всю ее покрывали переплетающиеся, как спагетти, следы изношенных покрышек.