Ковальчук долго смотрел на голубоглазого высокого парня, первого убитого им в этой войне. Тот лежал широко открыв глаза, с довольной улыбкой на румяном круглом лице. Рядом валялся старый немецкий "манлихер" со свежими насечками на прикладе. Старшина тщательно обыскал убитого - подсумок с патронами, небольшая пачка писем, что-то вроде паспорта, отличный нож явно ручной работы в лёгких, практически невесомых украшенных бисером ножнах. Пачка сигарет, зажигалка, аккуратно завёрнутые в вышитый платок белые сухари… Во фляге что-то булькнуло. Ковальчук отвернул крышку, нюхнул - в нос ударило сивушным запахом. Вдруг ударили выстрелы. Град пуль сбивал ветки, сыпались шишки, хвоя… "Ручной пулемёт!" - понял он, подхватил добычу и, пригнувшись, скрылся в кустах. Красноармеец уже не видел, как из кустов выскочили трое, двое с винтовками, один с необычным оружием: коротким толстоствольным ружьём с торчащим внизу круглым магазином, увидев убитого замерли на месте, а потом возбуждённо затараторили между собой… Всего этого старшина видеть просто не мог, поскольку изо всех сил бежал к заставе…
- Старшина? А где наряд? Где остальные?!
Командир заставы старший лейтенант Иванов смотрел на застывшего в странном оцепенении старшину Ивана Ковальчука и понимал, что наряд не вернётся. Что все - мертвы. Тем не менее он повторял и повторял:
- Старшина, где наряд? Доложите, старшина! Старшина!!
Тот молча полез в сумку и вытащил пачку красноармейских книжек… затем мёртвым голосом начал:
- Товарищ старший лейтенант, докладываю. После получения приказа на отход начали выдвигаться к заставе. Попали под огонь замаскированного вражеского снайпера. Все погибли. Снайпер убит мной. Вот…
Он опять полез в сумку и вытащил захваченное на трупе, аккуратно положил на стол. Командир заставы взял в руки документы, потом письма. Бросил взгляд на стоящую в углу винтовку врага. Ударили по глазам свежие насечки…
- Хорошо, старшина. Зайдите в санчасть. Пусть вас осмотрит санинструктор…
Ковальчук будто очнулся:
- Да я это, товарищ старший лейтенант, цел. Подумаешь, камнем ударило под глаз. Целый я!
- Прекратите пререкаться, старшина. Идите, куда приказано. Затем примете пищу и придёте ко мне. Отметите на карте место нахождения противника, напишите рапорт о случившемся. Идите.
- Есть!
Старшина молодцевато отдал честь, повернулся и вышел прочь из комнаты. А Иванов долго смотрел на улыбающееся лицо финна на фотографии…
Зима в этом году запаздывала со снегом, но морозы уже были. Особенно резки они казались из-за повышенной ленинградской влажности. Из-за множества каналов, пронзающих город, построенный Петром во всех направлениях. Вот и сейчас на облицованной красным гранитом площадке на набережной Невы застыли, прильнув друг к другу двое - высокий командир в щегольской фуражке с чёрным околышем, несмотря на холод, и девушка в сером пальто и вязаной шапочке с длинными ушами, свисающими почти до талии. Он держал в ладонях её руки и пытался отогреть кисти своим дыханием:
- Замёрзли очень?
- Нет… теперь тепло.
- Ну как же нет? Вот совсем посинели. Ничего, сейчас.
Он дышал на узкие длинные пальчики, осторожно целуя коротко обрезанные ноготки.
- Что ты делаешь? Не надо. А то кто увидит…
- Ничего страшного. Пусть видят, как я тебя люблю… вот только командир рапорт подпишет, и сразу пойдём в ЗАГС…
- А подпишет? Всё таки у меня…
- Подпишет. Он человек хороший. Да и не на последнем счету я у командования. Так что подпишет. Не волнуйся.
- Ой, мне домой надо. Бабушка волноваться будет.
- Хорошо… Завтра увидимся?
- Конечно. А тебя отпустят?
- Отпустят. Не волнуйся…
Короткий поцелуй в щёку жарко обжёг и заставил течь кровь быстрее. Хлопнула дверь, послышались голоса из-за массивного, ещё дореволюционного полотна двери. Лейтенант Петров стащил форсистую фуражку, спрятал её за пазуху, заткнув за ремень, натянул на голову уставную ушанку. Затем, насвистывая сбежал по лестнице многоквартирного дома на Фонтанке и вылетев из подъезда попал прямо в объятия военного патруля:
- Товарищ командир! Немедленно подойдите ко мне!
Скомандовал командующий патрулём капитан, явно обрадованный возможностью проявить свою власть. Лейтенант нехотя подошёл к нему, затем отдал честь:
- Лейтенант Петров, командир взвода 20-й механизированной дивизии. Нахожусь в увольнении.
- Ваши документы, товарищ лейтенант.
Он протянул начальнику патруля запрошенное, и они отошли все вместе поближе к горевшему фонарю. Капитан долго всматривался в бумаги Петрова, потом велел одному из бойцов:
- Позвони в комендатуру и выясни насчёт него. А мы пока подождём… курите, товарищ лейтенант?
- Да.
- Угощайтесь. Извините, но порядок есть порядок.
Капитан протянул раскрытый портсигар Петрову. Тот в ответ любезно дал прикурить ему от своей зажигалки. Оба молча попыхивали папиросами, когда послышался топот, и из-за угла выскочил запыхавшийся боец:
- Товарищ капитан, товарищи командиры! Война! Война с Финляндией!
- Ты что мелешь, боец?!
- В комендатуре приказали немедленно прибыть к ним, а товарищу лейтенанту - без промедлений следовать в часть. Любыми способами, вплоть до такси.
И в этот момент, словно по волшебству из-за угла вывернулся вальяжный правительственный "ЗиС-110", украшенный шашечками. Капитан, выхватив из кобуры уставной "наган" картинно вскинул руку с оружием, останавливая машину. Автомобиль послушно вильнул к обочине и замер. Опустилось окошко, и весёлый голос спросил:
- Чего изволите, уважаемые пассажиры?
- На Чёрную Речку. Доставишь вот лейтенанта в часть.
- Двенадцать рублей по счётчику.
Капитан внезапно вскипел:
- А пулю не хочешь? Я тебя сейчас как саботажника, по законам военного времени… ты что, не знаешь, что ВОЙНА?!
- К-какая война? Вы, вы что, товарищ командир?!
- Война, таксист. Война…
- Садитесь, товарищ лейтенант! Долетим в два счёта.
Петров нырнул в уютную внутренность машины. Водитель дал газ… Новость была действительно ошеломляющей, и оба человека в машине молчали до той поры, пока "ЗиС" не затормозил возле КПП части. Высветив огромными фарами полосатый шлагбаум. Лейтенант полез в полевую сумку, быстро набросал на страничке из блокнота расписку и протянул водителю, тот словно не замечая её спросил:
- С кем воюем, товарищ командир?
- С финнами.
Водитель словно сбросил невидимый груз с плеч и уже совсем другим голосом, как то вроде взбодрившись, бросил:
- Ну. Этой финской моське мы быстро мозги вправим…
- Вправим, друг. Не волнуйся. Недолго они будут дёргаться. У нас - Красная Армия! Лучшая в мире армия рабочих и крестьян! Так что, через пару недель, максимум через месяц, будем в их столице капитуляцию принимать. Бывай друг…
Мягко хлопнула массивная дверь, и лейтенант чуть ли не бегом устремился к призывно сияющей огнями будке контрольнопропускного пункта. Сзади заурчал мотор разворачивающегося такси… Дежурный вскочил из-за стола и отдал честь:
- Товарищ лейтенант, война!
- Знаю.
- Вам - в штаб. Командир полка собирает всех командиров в Красном уголке.
- Ясно. Спасибо…
В помещении было тепло и накурено так, хоть топор вешай. Петров повесил шинель на крючок, с трудом отыскав место и раздвинув широкими плечами остальных командиров, сгрудившихся возле повешенной на стене карты.
- А вот и наш Володя. Все в сборе?
- Нет комбата один. Нарочный уже выслан. Скоро будут.
Хлопнула дверь. И появился тот, о ком только что вспоминали. Комбат один капитан Гоцеридзе.
- Вах, дорогой, извини, снег пошёл. Еле добрался.
Обратился он к командиру полка. Тот кивнул в ответ и вышел к самой карте, взял в руки указку и заговорил:
- О сложившейся ситуации вам доложит комиссар полка товарищ Фридлянд.
Тот, взяв из рук комполка указку, начал речь, время от времени указывая на карте места, о которых шла речь.