О путешествиях во времени. Вместе с героями мы то и дело переносимся в разные века и эпохи. Вас ждут невероятные приключения, отважные люди, головокружительные перелеты и жестокие схватки.
Содержание:
ГЛАВА 1 1
ГЛАВА II 2
ГЛАВА III 4
ГЛАВА IV 6
ГЛАВА V 8
ГЛАВА VI 10
ГЛАВА VII 12
ГЛАВА VIII 14
ГЛАВА IX 16
ГЛАВА X 18
ГЛАВА XI 21
ГЛАВА XII 23
ГЛАВА XIII 25
ГЛАВА XIV 27
ГЛАВА XV 29
ГЛАВА XVI 32
ГЛАВА XVII 33
ГЛАВА XVIII 35
ГЛАВА XIX 37
ГЛАВА XX 40
ГЛАВА XXI 44
Примечания 46
Пол Андерсон
Коридоры времени
ГЛАВА 1
В замке лязгнул ключ.
- Встречай гостей, - сказал охранник.
- Что? Кого? - Малькольм Локридж приподнялся на своей койке. Сколько уже часов пролежал он на ней, тщетно пытаясь сосредоточиться на учебнике, - нельзя терять форму, - но мысли разбегались, а глаза упорно возвращались к трещине в потолке. А мысли его были самые горькие. Ко всему прочему, очень раздражали звуки и смрад из соседних камер.
- Почем я знаю? Но девчонка, скажу… - Охранник прищелкнул языком, в его голосе звучало восхищение.
Недоумевая, Локридж направился к двери. Охранник отступил на пару шагов. Нетрудно было угадать, что он думает: "Осторожно! Этот парень - убийца!"
Не то чтобы Локридж походил на злодея: среднего роста, ежик волос песочного цвета, голубые глаза, грубоватые черты лица, курносый нос; выглядел он как раз на свои двадцать шесть лет. Разве что грудь и плечи у него были шире, а руки и ноги более мускулистые, чем у обычного, неспортивного мужчины; двигался он по-кошачьи и мягко.
- Не дрейфь, сынок, - презрительно бросил он.
- Ну ты, потише! - вспыхнул охранник.
"О Господи, - подумал Локридж, - и чего на нем срывать дурное настроение? Он-то мне ничего плохого не сделал… А на ком еще его срывать?"
Раздражение утихло, пока он шел по коридору. Любое нарушение мучительного однообразия последних двух недель было почти праздничным. Даже беседа с адвокатом стала событием, хотя за нее потом приходилось расплачиваться ночью, проведенной без сна из-за злости, вызванной вежливым, но упорным нежеланием того вести защиту как надо.
Но кто может быть сегодняшним "гостем"? Женщина? Его мать улетела обратно к себе, в Кентукки. Симпатичная девушка? К нему приходила одна знакомая, и довольно симпатичная, но она только и твердила: "Как же ты мог?!", и Локридж не думал, что она придет еще. Может, какая-нибудь женщина-репортер? Едва ли: все местные газеты полны его интервью.
Он вошел в комнату для свиданий.
За окном был город, шум движения, через дорогу парк, деревья со свежей листвой и до боли голубое небо с быстрыми белыми облаками; дыхание весны заставило его еще острее почувствовать, какую вонь он только что оставил в камере.
Несколько охранников наблюдало за заключенными и их посетителями, сидевшими, шепотом разговаривая, за длинными столами.
- Вон она, - показал конвоир.
Локридж повернулся. У свободного стула стояла девушка, при взгляде на которую его сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Боже милостивый! Вот это да!
Она была с него ростом, платье - простое, но изысканное и дорогое - подчеркивало фигуру, которой могла бы позавидовать чемпионка по плаванию или богиня охоты Диана. Голова гордо поднята, черные волосы, сверкающие в луче солнца, падают на плечи. Лицо… Он не мог бы сказать, в какой части света сформировались его черты: дуги бровей над продолговатыми зелеными глазами, широкие скулы, прямой нос, властные рот и подбородок, смуглая кожа. На мгновение - хотя чисто физическое сходство было незначительным - Локриджу вспомнились образы древнего Крита, лик Лабрийской Богородицы; дальше он мог думать лишь о том чуде, что было перед ним.
С некоторой опаской он подошел к ней.
- Мистер Локридж. - Это был не вопрос, а утверждение. Ее акцент он тоже не мог определить - возможно, просто слишком тщательный выговор. Голос был низкий и звучный.
- Д-да, - пробормотал он. - А…
- Я - Сторм Дарроуэй. Присядем? - Она села с таким видом, будто взошла на трон, и открыла сумочку. - Сигарету?
- Благодарю, - произнес он автоматически. Она щелкнула зажигалкой "Тиффани", дала ему прикурить, но сама сигарету не взяла. Теперь, когда было чем занять руки, Локридж немного успокоился, сел на стул и встретился с ней глазами. В каком-то дальнем уголке его смятенного сознания возник вопрос: как у женщины с такой внешностью может быть англосаксонское имя? Может, ее родители были иммигрантами с труднопроизносимым именем и изменили его? Однако в ней вовсе не было той… робости, что ли, подобострастия, как бывает в таких случаях.
- Боюсь, я не имел… э-э… удовольствия встречать вас раньше, - промямлил он, взглянул на ее левую руку и добавил, - мисс Дарроуэй.
- Разумеется, нет. - Она замолчала, глядя на него с абсолютно бесстрастным лицом.
Нервничая, Локридж заерзал на стуле. "Прекратить!" - мысленно приказал он себе, сел прямо, выдержал ее взгляд и молча стал ждать, что будет дальше.
Она улыбнулась, не разжимая губ.
- Прекрасно, - тихо сказала она и добавила уже решительным тоном: - Я видела заметку о вас в чикагской газете; она меня заинтересовала. Поэтому я пришла, чтобы узнать больше. Вы, как мне кажется, жертва обстоятельств.
Локридж пожал плечами:
- Я не собираюсь плакаться, но это так. Вы репортер?
- Нет, я просто стремлюсь к торжеству справедливости. Вы удивлены? - добавила она насмешливо.
На мгновение он задумался.
- Пожалуй, да. Есть, конечно, люди вроде Эрла Стэнли Гарднера, но такая женщина, как вы…
- Может найти лучшее занятие, чем кампания в защиту справедливости. - Мисс Дарроуэй усмехнулась. - Это правда. Мне самой тоже нужна помощь. Возможно, именно вы и сможете помочь.
Мир закружился вокруг Локриджа.
- Разве вы не можете нанять кого-нибудь, мэм… простите, мисс?
- Есть качества, которые нельзя купить, они должны быть врожденными, а возможности для тщательного поиска у меня нет. - Глаза ее потеплели. - Расскажите мне о вашем положении.
- Вы же видели газеты.
- Собственными словами. Пожалуйста.
- Что ж… Черт возьми! Тут и рассказывать-то особо нечего. Недели две назад вечером я шел из библиотеки к себе домой. В паршивом таком районе. Напала на меня компания молодых ребят. Думаю, хотели просто избить меня - для забавы да ради мелочи, что у меня была… Я, естественно, стал защищаться… Ну и один из придурков грохнулся на тротуар и разбил голову, остальные, конечно, сразу смылись. Я вызвал полицию, и меня тут же обвинили в убийстве второй степени.
- А как насчет самообороны?
- Само собой. Я так и делаю: пытаюсь доказать всем, что действовал в пределах самообороны. Только толку мало. Свидетелей нет. Сволочей этих я опознать не могу: темно было. К тому же в последнее время много было столкновений между этим сбродом и колледжем. Я и сам раз попал в такую переделку - школьники хотели испортить нам пикник. А теперь говорят, что я сводил с этим парнем счеты, - я, с моей боевой подготовкой, свожу счеты с ребенком! - Он сжал кулаки в бессильной ярости. - Ребенок! Черт возьми! Больше меня ростом, борода растет! Ребенок!.. Да и было их больше десятка… Но у нас, знаете ли, очень честолюбивый прокурор.
Сторм Дарроуэй изучающе смотрела на него. Это чем-то напомнило ему, как его отец много лет назад на ферме в Кентукки разглядывал и ощупывал купленного бычка.
- Вы раскаиваетесь? - спросила она.
- Нет, - ответил Локридж. - И это тоже не в мою пользу. Актер из меня плохой. О, я, конечно же, не собирался никого убивать! Я просто защищался, как мог. Чистая случайность, что этот хулиган так неудачно упал. Да, я сожалею, что это произошло. Но моя совесть чиста. Я делал то, что было необходимо, защищался; а если бы не знал как, не умел? Был бы или в больнице, или на кладбище. И все бы говорили: "Ах, какой ужас! Надо построить еще один рекреационный центр".
Плечи Локриджа грустно опустились. Он раздавил сигарету и взглянул на свои руки.
- У меня хватило глупости, - продолжал он глухо, - сказать все это газетчикам. И не только это… Здесь сейчас не слишком жалуют южан. Мой адвокат говорил, что местные либералы хотят сделать из меня еще и расиста! Матерь Божья, да я и цветных-то почти не видел там, откуда приехал! И как может человек быть антропологом и сохранять расовые предрассудки? Уж не говоря о том, что эти мерзавцы были белыми. Но все это, по-моему, ничуть не меняет отношения ко мне…
Его злость обратилась на него самого.
- Простите, мисс, - сказал он тихо, - я не собирался плакаться.
Она было потянулась к нему, но остановилась. Взглянув на нее, Локридж увидел, что на ее красивом, необычном лице появилось выражение гордости, даже надменности. Однако голос ее звучал тихо, почти ласково:
- Ваше сердце свободно. Я на это надеялась.