— Неужели у тебя никогда этого не было раньше? — удивилась Сандра.
Алексису тридцать три года, и, если верить Джулии, у него репутация отъявленного сердцееда. Сандра не могла поверить, что столь опытный в амурных делах мужчина может испытывать глубокие чувства именно к ней — самой обыкновенной и ничем не примечательной девушке.
— Никогда. До тебя ни одна женщина не возбуждала во мне ничего подобного.
В словах Алексиса звучала неподдельная искренность. В глубине его темных глаз вдруг ярко полыхнуло что-то, похожее на зловещий огонь. Сандра вздрогнула. Он ухмыльнулся, увидев ее испуганное лицо, но тут же весело рассмеялся.
— Не смотри на меня так, Сандра. Как это ты умудрилась до сих пор остаться девственницей? По твоим глазам я вижу, что тебя снедает страсть, но мне трудно в это поверить.
— Они не лгут, — тихо промолвила девушка, поражаясь, что все это происходит с ней наяву. — Я не потеряла девственность потому, что еще не любила ни одного мужчину так, как люблю тебя…
— И не полюбишь после. Ты никогда не сможешь забыть меня, уж я об этом позабочусь. Мы с тобой еще не занимались любовью, но я уже знаю, как ты будешь извиваться в моих руках, таять под моими обжигающими поцелуями, выкрикивать мое имя, когда я овладею тобой.
У Сандры кровь прилила к щекам. Ее внезапно взволновала исходившая от Алексиса недюжинная мужская сила. Он наклонился и приблизил свое лицо к губам девушки, давая возможность почувствовать глубину его страсти. Сандра испытала разочарование, когда Алексис вдруг отпустил ее, так и не поцеловав. Ее надутые губки вызвали у него самодовольную улыбку.
— О, легендарная английская сдержанность, — проговорил он, проведя пальцем по ее губам. — Но я обещаю, что, когда мы окажемся в постели, ты забудешь о своих хороших манерах и будешь помнить лишь о том, что ты женщина. — Алексис снова посмотрел на нее с улыбкой, хотя глаза его оставались серьезными. — Боюсь, правда, что я не смогу быть нежным, заботливым любовником, поскольку моя страсть к тебе слишком сильна. Так что если у тебя есть какие-то сомнения и ты не хочешь переступать известную черту, то лучше признайся сейчас, пока я еще в состоянии отпустить тебя.
Алексис все понимает! Он знает, как ей страшно решиться на столь важный в жизни любой девушки шаг, и поэтому дает шанс подумать. Сандра благодарно улыбнулась, ценя его заботу и внимание.
— Я хочу этого, — сказала она хриплым голосом. — Я люблю тебя с той минуты, как ты вошел в агентство Джулии. — Сандра собралась было описать, что с ней происходило в тот момент, но поняла, что это невозможно.
— Что бы ты делала, если бы я не ответил тебе взаимностью? — спросил Алексис.
— Не знаю… — растерялась Сандра. На нее вдруг повеяло арктическим холодом. Она бы могла, конечно, объяснить Алексису, что, не почувствовав отклика, никогда бы не стала встречаться с ним.
Однако Алексис действительно оказался проницательным человеком.
— Твое молчание — тоже ответ. Ты бы никогда не призналась в своих чувствах ко мне, если бы я не сказал, что люблю тебя. Ты бы старательно выполняла секретарские обязанности, но чувства свои держала при себе.
Опять он угадал мои мысли! — с каким-то тревожным восторгом отметила про себя девушка. Как хорошо он чувствует мое настроение! Сандра даже немного позавидовала женщинам, которые могли встречаться с Алексисом, не забивая себе голову такими понятиями, как любовь, преданность и верность.
— Не будь чересчур строгой к себе. — Алексис взял ее за подбородок. — Я с первого взгляда оценил твою пуританскую натуру, поэтому и не торопил тебя. Сегодня вечером, например, я буду обнимать тебя только во время танцев. Я хочу, чтобы ты добровольно, без малейшего нажима с моей стороны отдалась мне. Чтобы ты хотела этого так же нестерпимо, как хочу я.
Сандра чуть было не сказала, что уже давно готова отдаться ему, но постеснялась открыто заявлять о своей земной страсти.
Через полчаса они сидели в одном из фешенебельных ресторанов Лондона, о существовании которых Сандра знала лишь из газет.
Когда они вошли, по залу пронесся тихий шелест. На них были устремлены глаза всех посетителей. Сандра, разумеется, понимала, кому оказывается такое внимание. Несколько разодетых в пух и прах надменных дам скептическими взглядами проводили их до столика. Сандра почувствовала себя Золушкой.
— Что с тобой? — спросил Алексис, наклонившись к ней через стол.