Шумел ветер, на соседней улице выясняли отношения коты.
Выждав немного, Хорст встал. Стараясь двигаться беззвучно, закинул за плечо мешок.
Спасибо магу за хлеб и за спасение, но оставаться в этом доме молодой сапожник не собирался. Уж лучше компания разбойников и «серых», чем колдун, открыто пренебрегающий верой Порядка, которая только и защищает мир от пожирания ненасытным Хаосом!
Главное – выбраться из дома и переждать где‑нибудь до утра, а уж как ворота откроются – никакой маг не догонит беглеца...
Медленно, осторожно шагая, Хорст отправился к двери. Вступил в коридор, ведущий из кухни, сделал несколько шагов и... удивленно заморгал, очутившись у того же самого длинного стола. В середке его, будто куцый пенек, торчал огарок, а дальше примостился пустой горшок из‑под похлебки.
Хорст оглянулся. Коридор, ведущий к выходу, чернел за спиной, ощерившись, будто кишка крота. Оставалось непонятным, как, двигаясь по нему, он ухитрился оказаться на той же кухне.
Хорст развернулся и вновь окунулся во мрак. На мгновение заложило уши, перед глазами что‑то мелькнуло, он ринулся вперед, точно прорывая невидимую паутину. Сделал шаг и... едва не налетел на знакомый стол.
Паника окатила лицо кипятком, сердце бешено заколотилось. Этого не могло случиться! Он должен был оказаться возле входной двери. Он не мог вернуться на кухню. Хорст осенил себя знаком Куба, истово надеясь, что наваждение развеется, но ничего не изменилось...
Протянул руку наугад, ладонью нащупал столешницу. Ее шершавые доски вряд ли были видением.
Прошептав молитву, Хорст двинулся в коридор спиной вперед. «Главное – не терять из виду вход на кухню,– твердил он себе,– главное...» Перед глазами опять всё поплыло, вновь заложило уши, звуки пропали...
И он опять очнулся рядом с проклятым столом! Дом не желал отпускать гостя. Или пленника. От этой мысли страх навалился с новой силой, но почти тут же превратился в отупляющее отчаяние.
Вопреки воле хозяина ему отсюда не выбраться – эта мысль оказалась той последней тростинкой, которая ломает спину лошади... Хорст ощутил, что у него больше нет сил куда‑то рваться, добрался до лавки, рухнул на нее и уснул...
Пробудился, когда проникший в окно солнечный луч защекотал щеки. Хорст открыл глаза, заслонился рукой и едва не вскрикнул – маг сидел за столом и смотрел на него.
– Вставай,– шипящий голос звучал спокойно,– тебя ждет дорога. Надеюсь, ты умеешь ездить на лошади?
– Немного умею,– ответил Хорст, садясь. Ночной кошмар отступил, растворился в мареве сна, и на мгновение сапожник усомнился – а был ли он? – Если на смирной...
– Будет тебе смирная,– маг передвинул по столу булькнувший кувшин,– завтракай...
Хорст с опаской принюхался. Кто его знает, этого мага, еще предложит на завтрак стакан крови. Но в кувшине оказалось всего лишь пиво. Хорст налил себе кружку, отрезал кусок от лежащей тут же колбасы.
Витальф сидел напротив, молчаливый и неподвижный.
– Наелся? – спросил он, когда Хорст проглотил последний аппетитный ломоть.– Тогда пошли.
Вслед за хозяином Хорст по узкой и скрипучей лестнице поднялся на второй этаж. Тут тоже не было ничего необычного. Пергаментные свитки устилали громадный стол, как жухлые осенние листья пригорок в лесу. На полке выстроились рядком тяжелые фолианты.
– Возьми это,– маг протянул небольшой кошелек из коричневой кожи,– тут шесть фарий и пять ликов, должно хватить на дорогу. Когда вернешься, получишь столько же в качестве платы.
– А куда мне ехать?
– В Эрнитон,– ответил Витальф, вытаскивая из кармана какую‑то блестящую штуковину на цепочке,– надень это на шею. По этому знаку каждый поймет, что ты служишь мне.
– А это обязательно? – спросил Хорст, разглядывая серебряную голову рыси.