Из машины выбрался Шеп – кряжистый, как медведь, детина с вечными пятнами табачной жижи на нижней губе. Ботинки из змеиной кожи, линялые джинсы; ковбойская рубашка туго обтягивает внушительное брюхо. В жирной пятерне – упаковка с двумя банками «Курз».
– Смит! – Сплюнув сквозь зубы черную табачную струю, он подошел к воротам. – Найдется минутка?
– Смотря для чего. Ты с официальным визитом?
– Да нет. – Отдуваясь, Шеп вытер губы тыльной стороной ладони. На веснушчатых щеках явственно проступила седоватая щетина. – Просто заехал поболтать со старым приятелем.
«Степной койот тебе приятель!» – подумал Нейв, но придержал свои мысли при себе. Ясно, Марсон сюда без причины не явится. У него к Нейву Смиту какое-то дело – и дело серьезное. Шеп бросил Нейву банку пива, и тот ловко поймал ее.
– Ну и жарища, черт ее дери! – проворчал Шеп, открывая свое пиво и поднося банку к губам.
– В Техасе летом всегда жарко, – ответил Нейв.
– Думаешь, я не в курсе? – усмехнулся Шеп. – Давай-ка присядем.
Он кивнул в сторону двух пластмассовых стульев, терпеливо собирающих пыль у крыльца. Капли пота блестели у него на лбу, стекали по вискам, путались в седеющих бачках.
– Слыхал про старину Калеба Сваггерта? – поинтересовался он, устремив взгляд к далекому горизонту, где клубятся облака и тает в вышине след самолета.
Шеп тяжело опустился на стул, купленный на распродаже, но Нейв не спешил занимать место рядом.
– А что? – спросил он, прислонившись к перилам крыльца.
Шеп не торопился с ответом – молчал, вертел в руках пиво, задумчиво оглядывал жалкий клочок земли, полученный Нейвом в наследство.
– Старина Калеб вот-вот отдаст концы, – произнес он наконец. – Загнется от рака. Доктора в Куперсвилле больше месяца ему не дают. – Долгая пауза. Еще глоток пива. – А теперь слушай внимательно. Калеб, понимаешь ли, обрел веру. Не хочет умирать грешником. Вот почему он признался, что дал на суде ложные показания.
– То есть? – едва шевеля губами, спросил Нейв. Каждый мускул в его теле застыл от напряжения.
– Росс Маккаллум выходит на свободу. Ведь это показания Калеба отправили его в тюрьму. Калеба и еще Руби Ди. Ну, кто такая Руби Ди, все мы знаем. Этой шлюхе соврать – что стакан воды выпить. Думаю, теперь и она сознается, что подставила Росса.
Порыв ветра, раскаленный, словно дыхание сатаны, налетел сзади, взъерошил Нейву волосы. К горлу подступила тошнота. Шеп снова поднес к губам свою банку.
– Ты арестовал этого парня, Смит. Ты отправил его вверх по реке. Хочу, чтобы ты знал: через пару дней, может, чуть больше – зависит от того, кто будет пересматривать дело, – он выйдет на свободу. Не мне тебе объяснять, что Маккаллум – опасный тип. В молодости не вылезал из разных переделок – еще похуже тебя! Кстати, тебя он и раньше терпеть не мог. Верно?
Нейв ничего не ответил. Шеп удовлетворенно кивнул и прикончил свой «Курз».
– Выйдет он злой, словно раненый гризли. И я не я буду, если не отправится прямиком к тебе! – Он ткнул в Нейва мясистым пальцем и, смяв пустую банку, добавил: – Предупрежден – значит, вооружен. Понял?
– Понял.
– Вот и славно. – Отшвырнув банку в сторону полусгнивших ступенек крыльца, он встал. – Знаешь, Нейв, никогда я этого не понимал. Ведь когда-то вы с ним друзьями были – водой не разольешь. Вместе в футбол играли, и все такое. А потом он словно с цепи сорвался. Что за черная кошка между вами пробежала?
– Люди меняются, – дернув плечом, ответил Нейв.
– Вот как? – Шеп растянул губы в улыбке. – Да, случается. Особенно коли повздорят из-за бабенки.
– Бывает и такое.
Шеп сделал два шага к машине – и вдруг обернулся, словно внезапно что-то вспомнив.
– Еще одна новость, сынок, – сказал он, и тон его был убийственно серьезен.
– Что за новость?
– Говорят, к нам возвращается Шелби Коул.