— А чем пахнет? — принюхалась сваха. — Булочки с корицей?
— Они самые.
— Тогда попью чай… — решила Алли и попросила мать. — Завари, пожалуйста.
Иллио лишь улыбнулась и легким шагом направилась на кухню, по дороге бросив:
— Тебе тут, кстати, послание и презент.
— Да? — недоуменно приподняла брови Алана. — Что, где и главное от кого?
— Букет стоит в гостиной, а в карточку я не заглядывала, так что беги, выясняй сама.
Из ботиночек Алли почти что вылетела и, небрежно кинув шаль на вешалку, рванула в указанном направлении. Едва не споткнулась о ковер, но все же выровнялась и подошла к тяжелому дубовому столу уже размеренным шагом. На нем стоял небольшой букет странных цветов похожих на розы. Но с чуть более острой формой лепестков, которые вдобавок мягко светились и источали тонкий, нежный аромат.
— Чудо какое… — прошептала Алли, проводя кончиками пальцев по бутонам.
Немного помявшись и изуверски сломав крылышки надежде, которая робко пискнула что-то по поводу Нира и извинений, девушка твердой рукой взяла записку и решительно развернула.
Она разительно отличалась от той, что пришла к ним в агентство.
Буквы с сильным наклоном, угловатые и резкие… а слова вовсе не равнодушные:
«Здравствуй, медная моя.
К сожалению, обстоятельства безжалостно гонят меня в поездку, но я надеюсь, что ты простишь мне это недолгое отсутствие.
Спасибо за замечательную прогулку. Воспоминания о ней будут греть меня в этом северном путешествии.
С надеждой на скорую встречу, твой гад ползучий, Нир Дареймис»
Как Алли не старалась, но широкую улыбку она сдержать не смогла. Надежда и трепетные чувства тоже оказались тварями крайне живучими, а потому мигом воспрянули и с новой силой обуяли несчастную сваху, которой чисто теоретически нужно было этого мужчину женить. На ком-то другом…
Мысль вызывала ревнивые протесты где-то в глубине души.
— Мам, а ты знаешь, что это за цветы? — пытаясь как-то отвлечь себя, спросила Алана, разворачиваясь в сторону кухни.
— Знаю, — не оборачиваясь, ответила хлопотавшая у стола женщина. — Янтарные розы. Очень дорогие редкие цветы. Символизируют открытость и искренность. Иногда используются как признание в любви.
О, как…
Чай был вкусный, булочки еще теплые и с хрустящей корочкой, мама что-то рассказывала о том, как прошел ее день.
Но Алли летала в своих мыслях и мечтательно улыбалась, глядя в чашку с зеленоватым напитком.
О том, что Нир вернулся, она узнала одной из первых. По второму букету все тех же янтарных роз и краткой записке в них, написанной все тем же резким, угловатым почерком: «Я скучал».
А на следующий день в контору «Свахи и Ко» пришло официальное письмо, заверенное гербом Дареймисов, где уже знакомым почерком с завитушками было написано, что оный господин вернулся в Стим-Лонд и готов продолжить сотрудничество с их конторой, а также просит известить его о дате следующего визита.
Алана покрутила в руках письмо. Надо полагать это официальная корреспонденция, а, стало быть, ведет ее секретарь Нира. Все становится понятнее.
Рыженькая прошла к стеллажу и, немного поискав, выудила оттуда папку с делом Дареймиса. Перебрала кандидатуры девушек, стараясь заглушить в себе противный шепоток ревности, и остановилась на самой подходящей кандидатке.
Леди из респектабельной семьи, мила, привлекательная, с хорошим образованием. Станет достойной женой и матерью.
О том, что барышня красива весьма бледной и хрупкой красотой, которая наверняка придется не по вкусу Ниру, леди Алана старалась не думать.
Ведь если принять это во внимание, то придется признать, что работает сваха не совсем честно.
Мотнув головой, отгоняя от себя вредные мысли, рыженькая села составлять письмо второй кандидатке на роль спутницы жизни господина Дареймиса. Если она ответит, останется лишь согласовать время и место.
Разумеется, девушка согласилась, притом ответ пришел в тот же день.
— Кто бы сомневался, — с оттенком некоторого отвращения процедила Алли.
— Что-то не так? — невинно пропела Тирэль.
— Все великолепно!
И снова парк.
Впереди идет Нир, галантно придерживая девушку под локоток и ласково ей улыбаясь. Дева краснела, бледнела и трепетала ресницами.
Алли почему-то хотелось скинуть ее в речку, по берегу которой парочка и прогуливалась… Совершенно иррациональное, казалось бы, желание, но с каждым мигом оно все прогрессировало.
Впрочем, Дареймиса искупать тоже хотелось. Или уронить, побить и пройтись шпильками по наиболее мягким местам!
И вновь знакомая картина…
Нир что-то говорит девушке, она потрясенно распахивает водянисто-голубые глазки и судорожно хватает ротиком воздух.
— Низкий мерзавец! — вопит трепетная лань и пытается побить кавалера зонтиком.
Алли несется спасать его от побоев, хотя с еще большим удовольствием прибила бы лично.
В итоге, дева кидает в мужчину ридикюлем, кричит «Хам!» и, разворачиваясь, уходит по аллее.
— Мне кажется, или я только что потеряла клиентку? — недовольно косится на Нира сваха.
— Есть такая вероятность, — кивнул он, даже не пытаясь скрыть довольную улыбку. — Готов возместить возможный ущерб.
— И возместишь! — даже не подумала отказываться рыжая.
— Хорошо…
Пауза, во время которой аристократ пристально смотрит в глаза неумолимо краснеющей девушке, а после предлагает ей руку, со словами:
— Пойдем?
— Куда? — полюбопытствовала Алана, тем не менее кладя ладошку на его локоть.