У вас есть имя?
Леонора поняла, что ни тот ни другой не сдвинутся с места, даже если она врежется в них, и вынуждена была остановиться посреди комнаты.
– Имя у меня, само собой, есть, – язвительно сказала она, – но я не вижу причин сообщать вам его.
– Позвольте мне высказать смелую догадку, – усмехнулся мужчина. – Вы – Леонора Хаттон?
– Откуда вы знаете?
Он передернул плечами, и Леонора с тревогой отметила, – что ширина и мощь этих самых плеч произвели на нее немалое впечатление. Странно, она всегда была уверена, что самое главное в мужчине – интеллект.
– У Мередит было не так уж много друзей, – неохотно пояснил он. – Большая часть ее знакомых являлась лишь объектами манипулирования.
– Объектами?
– Ну да. Назовите как хотите. Цели, мишени, жертвы. Люди, которых она обманывала и использовала, реализуя свои хитроумные схемы. Вы единственная в ее электронной адресной книге выглядели человеком из прошлого. Не сиюминутной знакомой, а чем-то большим. Так вы Леонора Хаттон?
– Да, – сквозь зубы процедила девушка. – А кто вы такой?
– Уокер. Томас Уокер. – Он посмотрел на пса и добавил: – А это Ренч.
Пес наклонил голову, услышав свое имя, и Леоноре показалось, что он ухмыльнулся.
Увидев клыки Ренча, Леонора немедленно спросила:
– Он кусается?
– О нет! – Томас смотрел на нее честными глазами и делал вид, что возмущен подобным предположением. – Он просто милашка и вообще пацифист. Думаю, в прошлой жизни он был карликовым пуделем.
Этому Леонора не поверила ни на минуту. Если у этого зверя и была прошлая жизнь, то он провел ее в качестве огромного и свирепого охотничьего пса, может быть, мастиффа. Между тем хозяин Ренча продолжал с преувеличенным дружелюбием:
– А мы поджидали вас, мисс Хаттон.
– Меня? – Девушка была искренне поражена.
– Да, уже три дня мы торчим в кафе, что напротив этого дома. Ведь именно вы забрали тело и договаривались о похоронах. Ну, было очевидно, что рано или поздно вы объявитесь здесь, чтобы разобрать вещи Мередит.
– Похоже, вы знаете обо мне массу интересного. Томас улыбнулся, и у Леоноры возникло острое желание броситься бежать – так эта улыбка напоминала оскал хищника. Но если перед тобой хищный зверь, бегство – не лучший выход. Преследование даст хищнику возможность насладиться своей победой и поиграть с жертвой.
– Я хотел бы знать о вас гораздо больше, мисс Хаттон.
Бежать все равно некуда, так что придется отбиваться здесь.
– Каким образом, интересно, вы добрались до электронной адресной книги Мередит?
– Это-то было проще простого. Узнав об аварии, я пришел сюда и забрал ее ноутбук.
Услышав это заявление, сделанное будничным тоном, Леонора лишилась дара речи. Наконец она справилась с собой и спросила:
– То есть… вы просто украли ее компьютер?
– Я его одолжил. – Он опять улыбнулся ей той же пугающей улыбкой и добавил: – Вроде как она одолжила полтора миллиона долларов из фонда Бетани Уокер.
Ох ты, черт возьми. Это уже было не просто плохо, а очень плохо. Мошенничество всегда было любимым спортом Мередит, но обычно она выбирала в качестве жертв каких-нибудь не слишком чистоплотных дельцов, которые предпочитали не связываться с законом. Кроме того, никогда прежде сумма не бывала так велика. Да уж, если Мередит решила почудить напоследок, то она просто обязана была устроить нечто грандиозное.
«А меня оставила разгребать все это».
– Вы полицейский? – спросила она устало.
– Нет.
– Частный сыщик?
– Нет.
Так, значит, его нельзя считать представителем закона. Это хорошие новости. Или все же плохие?
Леонора откашлялась и задала следующий вопрос:
– Вы лично были знакомы с Мередит?
– О да, мы были знакомы, и даже очень близко. Думаю, я не единственный, кто пожалел об этом, и не первый, кто запоздал в своих чувствах.