— В общем-то нет, — язвительно бросил Иварссон. — Действительно, кого могут интересовать такие пустяки, как расследование преступлений?!
Харри удалось побороть искушение ответить, что на тот доклад он не пошел намеренно, прослышав, будто все сводится к похвальбе Иварссона, что, с тех пор как он вступил в должность шефа Отдела грабежей и разбойных нападений, раскрываемость ограблений банков возросла с 35 до 50 процентов. При этом ни единым словом не упоминалось, что назначение это совпало с увеличением численности сотрудников вдвое, расширением их полномочий при выборе методов ведения расследования, а главное, отдел наконец-то избавился от своего худшего сотрудника — следователя Руне Иварссона.
— Меня это вроде как интересует, — сказал Харри. — Расскажи-ка, к примеру, как вам удалось распутать вот это. — Он наполовину вытянул с полки одну из кассет и прочел вслух надпись на наклейке: — «20.11.94, Сберегательный банк «НОР», Манглеруд».
Иварссон усмехнулся:
— С удовольствием. Их мы установили старым проверенным способом. На свалке в Алнабрю они сменили автомобиль, а тот, что оставили, подожгли. Однако он сгорел не полностью. Мы нашли перчатки одного из налетчиков со следами ДНК. Потом мы сравнили их с ДНК тех наших старых знакомых, кого, после просмотра видеозаписи, осведомители назвали в качестве наиболее вероятных участников ограбления, и данные одного из них совпали. А поскольку этот идиот в ходе ограбления еще и выстрелил в потолок, ему дали четыре года. Еще что-нибудь интересует, Холе?
— М-м-м… — Харри покрутил в руках принесенную им кассету. — А что это были за следы ДНК?
— Я же сказал, совпадающие. — Уголок левого глаза Иварссона нервно дернулся.
— Прекрасно, но что именно это было? Частицы омертвевшей кожи? А может, ноготь? Кровь?
— Разве это так уж важно? — Голос Иварссона стал резким, в нем явно слышались нотки нетерпения
Харри подумал, что ему, пожалуй, стоит заткнуться. К чему сражаться с ветряными мельницами? Люди, подобные Иварссону, все равно никогда ничему не научатся.
— Да в общем-то нет, — услышал Харри собственный голос. — Разумеется, если не интересуешься такими пустяками, как расследование преступлений.
Харри ощутил на себе тяжелый взгляд Иварссона. От тишины, повисшей в специальном звуконепроницаемом помещении, закладывало уши. Иварссон открыл рот, собираясь что-то сказать.
— Суставной волос.
Мужчины, как по команде, повернулись к Беате Лённ. Харри и думать забыл о ее присутствии. Она же, переводя взгляд с одного из них на другого, почти шепотом повторила:
— Суставной волос. Это такие волоски на фалангах пальцев… их называют…
Иварссон откашлялся:
— Абсолютно верно, это был волос. Однако — хоть, может, и не стоило бы уточнять — это был волос с тыльной стороны кисти. Не так ли, Беате? — Не дожидаясь ответа, он легонько постучал указательным пальцем по стеклу своих массивных часов. — Ну, мне пора бежать. Приятного вам просмотра.
Не успела дверь за Иварссоном закрыться, как Беате выхватила у Харри кассету, которую вмиг с мягким жужжанием проглотил плеер.
— Два волоска, — сказала девушка. — В левой перчатке. С фаланги пальца. И свалка была не в Алнабрю, а в Карихэуген. А насчет четырех лет — все правильно.
Харри с удивлением посмотрел на нее:
— Разве это не было задолго до тебя?
Передернув плечами, она нажала на «плей»:
— Просто надо читать отчеты.
— Хм, — Харри попытался внимательнее приглядеться к собеседнице, поудобнее устраиваясь в кресле.