Смирнов Алексей
Казна Дуремара
Алексей Смирнов
Казна Дуремара
Дедушка, 1 апреля
Буду вести дневник. Рука чуть-чуть отошла, но карандаш не держит. А левой ничего не получается, и быстро устаю. Придется диктовать, когда никого нет дома. Мне не хочется, чтобы кто-нибудь услышал. Послушают, когда прикажу долго жить. Пока живой - не дождешься, делают вид, будто не понимают. Просто не хотят приложить усилие. Я их тоже не понимаю, но мне простительно, я болею. У меня болит голова и плохо двигается правая рука. С ногой тоже нелады, но до сортира потихоньку ковыляю. Короче, обуза, никакого уважения. А прежде не могли нарадоваться: до чего работящий, проворный дед. Сейчас-то не могу припомнить, как мне все это удавалось. Всем я в тягость. Дожил, называется. Три раза в месяц ходит в дом какой-то высокий, тощий, осматривает меня и кормит чем-то с ложечки. Боюсь сглазить, но благодаря ему голова как-то просветлела, вот я и решил завести дневник. Доктор всякий раз что-то записывает, и они тоже пишут каждый день в тетрадку: какие выпил таблетки, какое давление. Ну что они могут написать, если ни черта не смыслят. Сплошное вранье, не сомневаюсь ни секунды. Чем-то даже и хорошо, что я разучился понимать их каракули, иначе вышло бы одно расстройство - не приведи Господь, тряханет еще раз. Вчера принимал ванну, после нее меня одели во все чистое, расчесали и по пути к дивану остановили перед зеркалом. Что-то лопотали, ворковали - я так понял, что они чем-то восхищены и предлагают мне восхититься тоже. Что за идиоты! Свеженький, мол, такой херувимчик за семьдесят, рот перекошен, сам весь скособоченный, на ногу припадает, рука висит, плечи согнулись. Ну не сволочи? Рассердить меня, между прочим, нетрудно, вот сейчас расссердился - и мысли все разбежались. На сегодня довольно. Число, год, имярек.
Оля, 1 апреля
Тетрадь для работ по природоведению
Дневник наблюдений
1 апреля.
Сегодня хорошая погода. На улице плюс четыре градуса, светит солнце. Почки еще не распустились. Видела каких-то незнакомых птиц. Хотела спросить у мамы, как они называются, но они уже улетели.
Я решила, что если человек - тоже часть природы, то я лучше буду наблюдать за дедушкой и все записывать. Дедушка заболел. Он проснулся как-то утром и не смог встать. Мы его спросили, что с тобой, а он ничего не сумел ответить. У него получалось только "ита, ита". Мы очень испугались и вызвали скорую помощь, и дедушку увезли в больницу. Три (зачеркнуто) два месяца назад его привезли обратно. Ему стало лучше, но нам сказали, что совсем он не поправится. Он теперь может ходить, но очень плохо, а рука вообще не двигается. И он все равно ничего не понимает, и мы тоже не понимаем, что он говорит. Мама привела доктора за деньги. Он очень похож на Дуремара. Доктор дает дедушке с ложечки какое-то лекарство и говорит, что оно очень сильное.
Дедушка, 5 апреля
В прошлый раз я не успел объяснить, зачем мне вдруг понадобился дневник. Дело в том, что я догадался: за всем, что вокруг, кроется какая-то штука. Этим наблюдением я, похоже, обязан лекарству, которое дает мне новый доктор. Да, ведь я забыл сказать: меня лечит новый доктор, платный. Не иначе, сам Бог направил его ко мне. Почему я так решил, объяснить затрудняюсь. Слово"Бог"мне знакомо, но я никак не могу припомнить всего, что раньше с ним связывал. Вроде бы это нечто могущественное, изъясняющееся посредством откровений. Когда-то я много размышлял на эту тему. Кто-то идет, и мне приходится прервать запись. Число, год, имярек.
Оля, 6 апреля
Доктор сказал, что дедушке становится лучше, и он стал больше понимать. Мы этого почти не замечаем. Когда доктор ушел, я сказала маме, что он очень похож на Дуремара. Мама сначала засмеялась, а потом сделала мне замечание. Она сказала, что доктор очень умный и работает в институте. В этом институте придумывают разные новые лекарства. А у Дуремара ничего не было, кроме пиявок, а у нашего Ду (зачеркнуто) доктора целая казна новых лекарств. Про казну я сказала, потому что думала, что казна - это такой большой склад, где много всяких дорогих вещей, в том числе и лекарств. Дедушкино лекарство очень дорогое. Мама ответила, что казна говорить неправильно, так говорят только про деньги. А я сказала, что у доктора и денег тоже много, и он, наверно, хочет еще больше, потому к нам и ходит, а Дуремар тоже хотел Золотой Ключик. Мама объяснила, что теперь за все надо платить, даже за доктора, и мы тоже платим, хотя нам не положено, потому что дедушка герой.
На улице плюс три градуса. Был мокрый снег, но немножко.
Дедушка, 8 апреля
В прошлый раз я не успел рассказать, зачем мне понадобилось вести дневник. Дело вот в чем: за всем вокруг меня скрывается, похоже, какая-то штука. Когда я начал принимать лекарство, которое приносит платный доктор, многое стало проясняться. Память сделалась лучше. Вот и вчера он снова дал мне одну только ложечку, и очень скоро мои мысли пришли в движение. Сейчас домашние убрались куда-то, и я располагаю временем поговорить подольше. Стоит мне выпить лекарство, я быстро начинаю понимать, что мое восприятие окружающего мира неполно. У меня поврежден мозг, а это значит, что в нем чего-то не хватает и он работает не так, как здоровый. И то, что я вижу вокруг, - это, вероятно, еще не все. Когда-то я умел видеть мир как следует, но нынче я инвалид, и картина смазана. Вот какие вещи я начинаю понимать, когда выпью лекарство. Я лишился чего-то важного. Например, вертится и вертится словечко "грехопадение". Я хочу провести какую-то параллель, но пока не справляюсь. Что бы оно могло означать? Я, скорее всего, знаю его из книг, которых видимо-невидимо, но память хранит лишь жалкие обрывки. В общем, лишен я многого. Иногда мне чудится, что окружающие испытывают ко мне теплые чувства и стараются помочь, но потом я убеждаюсь в противном. Вот взять хотя бы эпизод с ванной. Я о нем еще не рассказывал. Недавно меня мыли в ванне и на обратном пути подвели к зеркалу - чистенького, одетого во все свежее. Из зеркала таращил глаза угрюмый немощный урод, а они тем временем чему-то радовались и лживо лопотали что-то бодрыми голосами. Разве не сволочи? И о каком после этого
добре можно говорить? Однако тут же мне и досадно - по причине неуверенности в качестве этой оценки. Ведь мой разум ущербен. Мне осталось лишь предполагать и догадываться. И за это немногое я должен быть благодарен доктору, которого, не иначе, направляет чья-то мудрая рука. Я совсем позабыл о нем сообщить. Дело в том, что доктор дает мне новое лекарство. Он кормит меня с ложечки, и в последний раз приходил совсем недавно. К сожалению, снова заныло в левом виске, и мне пора закругляться. Число, год, имярек.
Оля, 10 апреля
Сегодня идет дождь, но уже без снега. На улице плюс пять градусов. Почки еще не распустились.
Дедушка вчера очень меня напугал. Я хотела взять магнитофон, который стоит у него в комнате. Дедушка сидел в кресле, а магнитофон стоял рядом на табуретке. Я до него только дотронулась, но дедушка вдруг страшно рассердился. Он закричал что-то непонятное и схватил магнитофон здоровой рукой. Я сильно напугалась и потом даже чуть-чуть заплакала. Мама меня вывела и разрешила пока брать Димин магнитофон, но я боюсь, он не даст. Мне не жалко магнитофона для дедушки, только я не хочу, чтобы он на меня кричал, хотя я понимаю, что он болеет. Мы все очень любим дедушку и его жалеем. Он раньше был очень умный и все время читал. У него есть много книг про Бога и философию, и ни мама, ни папа их не могли прочитать. Дурем (зачеркнуто) доктор говорил, что дедушка, может быть, почти такой же умный, как тогда, просто ничего не может сказать и плохо понимает, что говорят ему. А мысли у него умные. Пусть магнитофон стоит у него, все равно Дима забрал все мои кассеты и записал свой металл.
Дедушка, 12 апреля
Продолжаю диктовать. Все ушли, и я предоставлен самому себе. У меня достижение: начал сгибаться мизинец. Надеюсь, есть прогресс и в мозгу. Хотелось бы, потому что те знания, которые я получаю свыше, на ложечке, понуждают меня действовать. Получается, я был прав, заводя дневник. Дневник - сам по себе доказательство того, что мне пора активизироваться. Боюсь ошибиться, но я, по-моему, стал лучше понимать окружающих. Как это подло - подослать несмышленую соплюху выкрасть магнитофон! Создается впечатление, что еще чуть-чуть - и я осмыслю их слова. Забыл сказать: они ведь совсем не понимают того, что говорю им я. У них есть тетрадочка, куда они заносят все, что со мной происходит. Но притворством меня не обманешь. Взять хотя бы эпизод с купанием. Я о нем еще не рассказывал. . . впрочем, потом. Вчера я решил их проверить и нарочно нассал в постель - как они взбеленились! Уверен, что они уже сами не рады своей затее с доктором и не желают моей поправки. Поэтому они и приглашают его раз в сто лет. А ведь мне наверняка мало одной ложечки три раза в месяц! Но ничего, я уже способен разглядеть нечто важное за убогими декорациями, которыми я умышленно окружен. Не хочу больше об этом, мне вредно волноваться. Мне нужно спокойно, бесстрастно поразмыслить. Какая-то идея просится, скребется... Число, год, имярек.