Сергей Калашников
Муж амазонки [СИ]
Глава 1. И вот тебе алтын
- Интересно, что же еще выдумает батюшка - думал Базиль, проходя знакомыми улицами родного города. Сегодня он возвращался домой не с пустыми руками. На витом шнурке, перекинутом через шею, нес бирку об окончании навигаторской школы. Именно в ней и была причина его озадаченности. Дома в шкатулке поджидали его еще две. Он уже окончил гончарное училище и аптекарскую академию. Но тогда при выпуске к таким медальонам прилагалось только учительское благословение и добрые напутствия преподавателей. А вместе со значком морского офицера он, как и остальные выпускники, получил новенькую мичманскую форму и подписанное самим королем назначение в Юго-Западный форт.
Так что папеньке сложно будет направить Базиля получать следующее образование, как он обычно делал, едва заканчивалось предыдущее. Иногда думалось, что конца этому не будет, и судьба вечного студента уже казалась неизбежной. В десять лет после начальной школы отец отдал его в заведение известного керамических дел мастера Эгуора. Два года учился Базиль составлять хитрые смеси из глины, песка, соды, извести, золы, мела, гипса.... Да каких сортов, да из каких мест. Большой тетради не хватит, чтобы перечислить, из чего делались знаменитые твердостью и стойкостью к износу произведения великого искусника. В каких условиях вызревает замес, как обжигается, чем обрабатывается.
Интересно было учиться, и с мастером сложились тёплые отношения. Но когда в конце второй весны принес домой, чтобы похвалиться, набор столовых ножиков своей выделки, для которых и смесь составил, и сформовал по собственному замыслу, и обжигал как задумал, вот тогда-то батюшка его в аптекарскую академию и перевел. А мастер при прощании, хоть и не доучился Базиль целый год, выдал ему значок об окончании курса, и сказал столько хороших слов, что до сих пор вспоминать радостно.
В аптекарской академии ему пришлось туго. Основной предмет - химия. Теории очень много, а лабораторных работ каждый день по две. Первый год ходил с шелушащимися от ожогов руками. То кислоты, то щелочи. А позднее, как принялись за органические соединения - совсем поплохело. Чуть живой был. На остальных лекциях только и отходил. Анатомия, физиология, травы лекарственные - эти предметы за отдых для себя почитал. Но курс закончил сполна. Не в лучших учениках, правда, но с твердыми оценками.
Батюшка его в правовую семинарию сватать стал. И учиться бы Базилю на нотариуса. Да видно смелым судьба помогает. Он, как про новую отцовскую задумку проведал, стал сдавать экзамены в навигаторскую школу. А как сдал, да был зачислен, да в форму курсанта королевского флота оделся, тут и кончилась над ним отцовская власть. Теперь Его Величество в судьбе юноши волен.
Учиться в этой школе было тяжеловато. Не то, чтобы науки трудны. Нормальные. Непростые, конечно. Особенно счисление. Публика подобралась неладная - дети дворянские. Сыновья графов, да маркизов, баронов или эсквайров. Пока титулы родовые не унаследовали, ко всем обращение было или "шевалье", или "Ваша Светлость". А Базиля просто по имени окликали, так же как и своих камердинеров. Ну и все прочее также. Вот, скажем, когда его раз пихнули нарочно, он, как обычно развернулся, да и врезал обидчику. Тут бы и драке быть. Ан, нет. Свои же одноклассники растащили и сделали внушение, что дворянину с простолюдином нет чести связываться. И с той поры был Базиль вроде заразного больного. Держались от него как минимум в двух шагах, а то и поболее. И разговаривали учтиво, чтобы не задеть ненароком. Поняли, что обиды не стерпит, а драться - чести дворянской урон.
Он сам себе и одежду стирал и штопал. И когда его черед был на кухне работать или двор мести, тоже работал и мел. Не было у него слуги. Знал, что другие ученики посмеивались потихоньку, но обиды не держал. Дома у них эти труды работой не почитались и были в обычае.
А позднее, во время практики за веслом или на мачте учебного хогга грани стерлись, отношения выровнялись. Прислуги в походе нет. И, так же, как и раньше, завелись приятели среди однокашников. И позднее, в классах, это сохранилось.
***Миновав кварталы особняков дворянства, через кожевенный район юный мичман добрался до Косого тупичка, составленного из жилищ ремесленников, среди которых был и его дом.
В пространстве, зажатом глухой высокой стеной королевского дворца и крутым, причудливо изогнутым, откосом берега Внутренней бухты нарушалась вся система городских улиц. Проезды и проходы начинали извиваться, углы становились непрямыми, и всякий неместный мгновенно терялся в этом небольшом, но чрезвычайно путаном лабиринте. Тем более что из-за причудливого гористого рельефа несколько проходов перекидывались через переулки крепкими бревенчатыми мостиками, да так, что из-за заборов и стен домов это не было видно.
Почему родители обосновались здесь - трудно понять. Тут располагалось множество мастерских, если судить по вывескам. Но клиенты в них почти не наведывались. Место не просто небойкое, а вообще дыра какая-то. Сюда если кто чужой и забредет, то только в усмерть пьяный, окончательно потерявший представление о том, куда шел. Да еще и пробравшись через миазмы кожевенного или мыловаренного кварталов. Собственно, из-за этих не самых привлекательных запахов и оказался этот зажатый морским берегом и глухой стеной дворца район в некоторой изоляции.
Правда, место тихое, и запахи от мыловарен досюда не доходят. Сады за заборами. Улицы пустынны и чисты. Молочники, дровоносы, почтальон, да мясник с булочником. Ах да. Еще зеленщицу забыл. Со стороны моря берег неудобный. В паре мест только и можно пристать на лодке. Да к самим этим местам по кручам спуститься не всякий отважится. С другой стороны глухая дворцовая стена. Высокая и неприступная И дозорная тропа, что протянулась вдоль неё, крута, извилиста и неудобна, так что, кроме патрулей по ней никто и не ходит, ну да им-то деваться некуда. А с севера - узкий проход между берегом и стеной выводит по крутой тропинке в нерегулярный парк, который постепенно переходит в заповедные леса Его Величества. Охрана там нестрогая. Если без лука или дротика идешь, так только имя спросят, да предупредят, когда охотники в каком месте промышляют, чтобы случайный человек под шальную стрелу не угодил. А за грибами или за ягодами - всегда пожалуйста.
Так что, только с виду семья живет в столице. А на самом деле это больше похоже на жизнь в загородном поместье. Он бывал в прошлое лето на каникулах у своего однокашника. Младший сын барона Кирка его приглашал на пару недель отдохнуть от городской суеты во время каникул. Отец позволил. Да только особого удовольствия Базиль не получил. Отец, хоть и не дворянского сословия, а простой писарь дворцовой канцелярии, жизнь домашнюю удобно наладил. Без роскоши, а все есть. А оттого, что у барона полон дом прислуги, так кроме сутолоки и бестолковщины, ничего в этом привлекательного не обнаружилось.
Вот и лавка сапожника. Единственная, в которой видна профессиональная деятельность хозяина. Старый Никифор, как всегда, с крытого крылечка ответил кивком на учтивый поклон, каким Базиль его обычно приветствовал. Дальше поворот влево и знакомая калитка. Нормально. Как раз до ужина успеет умыться.
За завтраком и ужином семья нечасто собиралась в полном составе. А уж за обедом - считай и вовсе никогда. Если отец в отлучке по делам, то обходились без него. Каждый месяц разок или два, если король куда отправляется, то в числе свитских писарь тоже с ним едет. Почему-то обычно отца берут, а не кого-то другого. Или братец старший Сигизмунд в поездке. Он уже два года как окончил купеческий колледж и в Корабельной Компании Восточного Взморья успел дослужиться от стажера до младшего клерка. Бывает, уходит с товаром на сделки. Сестры - старшая и младшая, и братишка - только в обед отсутствуют, потому, что в лицеях своих, да гимназиях в это время находятся.
Даже маменька частенько после завтрака завевается к подружкам, даже к ужину поспевает не каждый раз.
Да и сам Базиль пока был на казарменном содержании в навигаторской школе, так только по выходным домой заглядывал. Ну, уж сегодня точно все в сборе будут.
***Выпуск среднего сына из навигаторской школы отметили скромно. Отец пожал руку и откупорил бутылочку выдержанного Фармейского. Про то, чтобы дальше Базилю учиться, и полусловом не обмолвился - понимает, что теперь не по его воле парню строить жизнь. Сестрицы расцеловали, матушка всплакнула. Ведь Юго-Западный форт не близко. Морем пакетбот, огибая почти половину полуострова, идет пятеро суток. Это если погода хорошая. А если сушей добираться, так и вообще - целое приключение. До порта Затена на конорельсе за полдня докатить без проблем. А потом на юг вдоль берега до крепости Куперс есть путь, но неезжий. Тропа пешеходная. По ней почтальон, да коробейники только и ходят. Или у кого денег на поездку пакетботом не набралось.