Скачать книгу
Если нет возможности читать онлайн, скачайте книгу Если вы не влюблены файлом для электронной книжки и читайте офлайн.
Галина Куликова
Если вы не влюблены
Сабине, самой замечательной сестре на свете
Поздно вечером пенсионерка Клавдия Петровна обнаружила на лестничной площадке своего дома труп неизвестного мужчины. Закаленная суровой криминальной обстановкой последних лет, старушка не испугалась и даже почти не удивилась, словно давно уже ждала, когда же разгулявшаяся преступность нагадит непосредственно у дверей ее квартиры.
Многие часы, проведенные в обществе телевизионных ментов и бандитов, не прошли для Клавдии Петровны даром. Почти автоматически она посмотрела на часы, чтобы запомнить точное время, и пошла к телефону – звонить в милицию.
Продиктовав дежурному адрес, свою фамилию, имя и отчество, Клавдия Петровна не забыла предупредить, что ехать надо в объезд по Усачевской, потому что на их улице уже месяц, как все перекопано. Положив трубку, она приоткрыла дверь на лестницу, чтобы охранять место преступления до приезда опергруппы. Потом не удержалась и сама вышла на площадку, чтобы еще раз взглянуть на убитого.
В пятиэтажке по Рабочей улице Клавдия Петровна Моисеева жила уже много лет, знала по имени-отчеству почти всех жильцов своего дома, да еще добрую половину двух соседних. Клавдия Петровна считалась активной пенсионеркой. Раз в неделю она, приодевшись и надушившись французскими духами, подаренными внучкой три года назад, шла в районную библиотеку, где собирались такие же, как и она, пенсионерки, которым не сиделось дома. Они гоняли чаи, угощали друг друга домашним печеньем, обсуждали политические события, просмотренные телесериалы и в меру сплетничали.
И вот теперь, внимательно рассматривая неизвестного мертвого мужчину, Клавдия Петровна предвкушала, как поведает изумленным подружкам подробности этой жуткой и волнующей истории.
Покойник полулежал, привалившись к перилам, уронив голову на грудь. Лица не было видно, зато по светлой рубашке растекалось что-то темное. «Кровь», – поежилаcь Клавдия Петровна, и впервые по-настоящему испугалась. На неизвестном был легкий льняной костюм светло-коричневого цвета и хорошие кожаные ботинки. Ни сумки, ни дипломата при нем не оказалось.
Минут через двадцать наконец-то хлопнула дверь подъезда и внизу послышались решительные грубоватые голоса:
– Без лифта, естественно. Какой там этаж? Третий? Ну и на том спасибо.
Через минуту перед Клавдией Петровной предстали два молодца. Нет, молодцом был только один – высокий, плечистый и симпатичный. Второй так себе – небольшого роста, ноги такие кривые, как будто он служил в конной милиции. Правда, голос приятный – низкий, с хрипотцой.
– Капитан Широков, – представился кривоногий обладатель приятного голоса. – Вы милицию вызывали? Ну, что тут у вас стряслось?
Обращался он к ней, но смотрел на лежащее на ступеньках тело. Клавдия Петровна объяснила, что у нее-то как раз ничего не стряслось. А стряслось вот у этого гражданина, фамилии которого она не знает, впервые в жизни видит, хотя, конечно, сочувствует его теперешнему положению.
Капитан недолго, но внимательно рассматривал мертвого мужчину, потом тяжело вздохнул и повернулся к своему помощнику:
– Ну, что тут будешь делать. Действуем, согласно прейскуранту. Похоже, дяде полоснули чем-то острым по горлу.
Потом он посмотрел на Клавдию Петровну:
– Так когда, гражданка, вы обнаружили тело?
Рассказав милиционерам, как она нашла убитого, и ответив на все их вопросы, Клавдия Петровна вернулась к себе и, уютно устроившись возле окна, с интересом стала наблюдать за тем, что происходит во дворе. У подъезда, несмотря на позднее время, уже успела собраться небольшая толпа любопытных, состоявшая по большей части из вездесущих пенсионерок.
– Граждане, пропустите, не толпитесь, не мешайте, – периодически покрикивал молодой напарник Широкова, которого капитан называл Колей. Коля Сидоренков уже вторую неделю проходил стажировку в УВД города. За это время у них с капитаном сложились вроде бы нормальные отношения, однако сейчас Коля немного нервничал, не очень представляя, чего ждет от него начальник в конкретной «боевой» обстановке. Поэтому он решил пока что на амбразуру без спроса не лезть и ждать указаний шефа. Когда приехали эксперты и криминалист, Широков велел Коле пройтись по квартирам, опросить жильцов, не видел ли, не слышал ли кто чего.
– Не грусти, лейтенант, а лучше привыкай. В этом и состоит суть нашей работы – перелопатив груды пустой породы, выловить в итоге песчинку информации. А народ у нас сам знаешь какой – либо наплетут невесть что, либо наоборот, стараются не замечать того, что у них под носом творится. Так что давай, отправляйся на розыски дополнительных свидетелей.
Вдруг кого зацепишь. И не стесняйся спрашивать и по второму, и по третьему, и по четвертому разу. Кстати, зайди-ка еще разок и к нашей главной свидетельнице – она бабка толковая, может, припомнит какие мелочи.
Коля позвонил в квартиру Клавдии Петровны, и она открыла ему довольно быстро, вытирая руки ярким кухонным полотенцем.
– Аль забыли чего, молодой человек? – спросила она стоящего на пороге Колю.
– Извините, Клавдия Петровна, я просто уточнить зашел. Вспомните еще разок: когда вы домой возвращались, не встретился ли вам кто-нибудь по дороге – все равно, знакомый или незнакомый? Может, странным вам кто-то показался…
– Да нет, ничего такого я не видела. Разве вот, когда на дежурстве была.
– Где это – на дежурстве?
– В доме напротив я служу. Консьержкой. – Она сказала это с удовлетворением, потому что дом был элитным, там жили всякие важные персоны, и это обстоятельство отчего-то возвышало Клавдию Петровну в собственных глазах. – К Романчиковым приходили – раз, а поздно вечером девица незнакомая из подъезда выходила. Блондинка в красных штанах.
– Ну, кто из другого дома выходил, следствию не интересно, – разочарованно вздохнул Коля.
– Вы спросили про незнакомых, я и сказала. А здесь-то нет, никого не встретила. Вошла в подъезд, а он и лежит.
Хотя блондинка в красных штанах к делу вроде бы не относилась, Коля решил на всякий случай расспросить о ней поподробнее. Конечно, трудно представить, что девушка могла бы таким способом расправиться со здоровым мужчиной – тут нужны и сила, и сноровка. Однако чем черт не шутит, вдруг потом эта информация как-то пригодится в расследовании, и тогда он, Коля, окажется со всех сторон молодцом.
– Ну, а что там с этой блондинкой, как она выглядела? – спросил он старушку.
– Лет ей, наверное, тридцать или около того. Высокая, волосы длинные, белые – так раньше перекисью водорода красились. А одета она была в широкие красные брюки и светлый пиджак.
* * *Клавдия Петровна уже укладывалась спать, когда в прихожей снова раздался звонок. Накинув халат и подойдя к двери, она посмотрела в «глазок», но на площадке никого не увидела. «Наверное, мальчишки балуются», – решила она и уже хотела вернуться в комнату, но почему-то вдруг передумала и, повернув ключ в замке, приоткрыла дверь. В ту же секунду что-то легкое и мягкое закрыло ей лицо. «Шелковый платок», – догадалась Клавдия Петровна. Она ничего не почувствовала – ни боли, ни страха. Ей показалось, что ноги ее оторвались от земли, и вся она как будто воспарила… Правда, не слишком высоко. Клавдия Петровна даже увидела себя со стороны: как будто она стоит и разговаривает с неизвестным ей молодым человеком. Только вдруг этот молодой человек превратился в белокурую девицу в красных штанах, ту самую, о которой она недавно рассказала милиционеру Коле. Клавдия Петровна удивилась, хотела что-то сказать, но не успела.
Незадолго до гастролей
Летняя ночь опустилась на город, придавив небо к самым крышам. Воздух был густым и теплым, как нежный суп, в котором плавали желтые кружки фонарей. Шеф-повар вышел на заднее крыльцо ресторана, чтобы смахнуть со лба пот и выкурить сигарету. Маленькое здание ресторана, снятого под гуляния, напряглось, словно готовая жахнуть пушка. Там, внутри, справляли юбилей молодого столичного театра «Тема».
Юбиляры зажигали так, что на кухне подпрыгивали ножи и кастрюли. Шеф-повар несколько раз с опаской выглядывал в зал, чтобы своими глазами увидеть феерическое представление. Актеры куролесили вовсю, а главный режиссер, косматый и пьяный, носился по залу, как Посейдон по волнам, раздавая дикие приказания, на которые никто, естественно, не обращал внимания. Пили так много, что у официантов, открывавших бутылки, к концу вечеринки отваливались руки.
Для молодой актрисы Тани Прияткиной этот вечер оказался не самым удачным. Начать с того, что собираясь на юбилей и наряжаясь в свое новое вечернее плате, она никак не ожидала превращения торжественного мероприятия в банальную попойку. Ко всему прочему, в самый разгар веселья какой-то раздухарившийся толстяк вихрем пронесся мимо танцующей девушки и наступил на длинный подол ее очаровательного платья. Материя треснула, и Тане срочно пришлось ретироваться, чтобы хоть как-то привести свой наряд в надлежащий вид. Пока она возилась с иголкой и ниткой, выданной ей сердобольной гардеробщицей, буря улеглась, выбросив на берег полуживой обслуживающий персонал и одно бесчувственное тело, которое принадлежало актеру первого состава Тихону Рысакову. Вернувшись в зал, Таня увидела, что музыканты уже собрали инструменты, а официанты с мутными от усталости глазами занялись уборкой. Почти все гости разошлись или же расползлись по домам, и только возле разоренных столов, на полу, в груде скомканных салфеток, словно ангел в перьях, лежал Тихон Рысаков. У него был кроткий вид и растерзанная рубашка, которую, судя по следам помады, кто-то исступленно грыз.
