— Не знаю, — Гаррисон покачал головой, — Спарксу все-таки удалось отправить сообщение. Он успел зацепить Меркурий, когда тот выходил из-за Солнца. Надеюсь, оттуда сообщение передадут на Марс, а с Марса — на Землю.
Честер вернулся из лаборатории и сел на стул.
Док пошевелил во рту свою сигару.
— Ну, что сказал Арчи? — поинтересовался он.
— Я наполнил банку радоном, — заговорил Честер, покраснев до ушей, — но ответа не получил. Если можно так сказать, он послал меня к черту.
Доктор усмехнулся, глядя, как смутился парень.
— Не обращай внимания на выходки Арчи. Так же он обращался и с Буном. Постоянно доставал, пока тот совсем с катушек не съехал. Понимаешь, Арчи нужно было как-то выбраться на свободу. Он не мог действовать, сидя взаперти в этой банке. Вот он и заставил Буна выпустить его. У Буна совсем крыша поехала, а Арчи, это жук еще тот, он свою линию держит твердо.
— Как думаешь, что у него теперь на уме? — не выдержал Гаррисон.
— Думаю, будет мотать нам нервы, пока мы не примем его условия, — ответил док. — Он хочет довести нас до состояния, когда мы будем готовы принять любые его условия.
— Какие условия? Что ему от нас надо?
Сигара дока проехала справа налево и вернулась назад.
— Откуда я знаю? Может, нам вообще никогда не понять, за что он воюет, а может, это просто борьба за существование. Его жизнь зависит от радия. Нет радия — конец радону, а значит, и Арчи.
— Чепуха, — вмешался Честер. — На Венере его столько, что хоть миллион лет копай, никто и не заметит.
— Кто знает, — возразил док, — может, для Арчи миллион лет — что пара минут для нас.
— Черт возьми, док, — рявкнул Гаррисон, — чему вы ухмыляетесь? Что здесь смешного?
— Просто забавно, — объяснил док. — Я частенько думал, что бы сделали земляне, если бы столкнулись с противником, который одной левой уложил бы их на обе лопатки.
— Он нас еще не уложил, — не согласился Мак, — по крайней мере пока.
— Все, что может помешать радию попасть на Землю, представляет для нас реальную угрозу, — заявил док. — И не забывайте, Арчи это вполне по зубам. Нечего себя обманывать.
— Но ведь он так развалит всю Солнечную систему, — возмутился Гаррисон, — Машины встанут. Шахты и фабрики закроются. Прекратятся космические полеты. Придется эвакуировать с планет людей…
— То есть ты хочешь сказать, — поправил его док, — что Арчи развалит корпорацию «Радий», но не Солнечную систему. Система может обойтись и без корпорации. И даже без радия. Ведь жили же мы без него тысячи лет. Единственная проблема в том, что система привязана к радию. Не будет радия, рухнет экономика, либо придется искать радию какую-то замену. А если замены не найдется, надо будет начинать с нуля и привыкать к новому образу жизни — кто знает, может, он окажется гораздо лучше…
— Это измена! — взвизгнул Честер, вскочив на ноги.
Гнетущая тишина повисла в комнате. Три пары глаз пристально уставились на Честера. Казалось, воздух так наэлектризовался, что еще немного, и произойдет разряд.
— Сядь, — резко приказал док.
Честер медленно опустился на стул. Руки Мака судорожно сжались, будто он сдавил чью-то глотку.
— Агент Р. С., — покачал головой док. — Мне сразу показалось, что он не похож на парня из института. Помните, он признался, что ему с трудом верится в разумность радона. Сотруднику института не нужно в это верить, он это знает.
— Ах ты подлый шпион, приехал вынюхивать! — гаркнул Мак, — Значит, тебя послали разузнать, что тут происходит у нас на Венере.
— Правда, как оказалось, никудышный шпион, — проговорил док, пристально глядя на Честера. — Все еще пылает энтузиазмом, все еще предан корпорации. Ну да, всех нас в школе пичкали этой туфтой. Только мы повзрослели и выросли из нее.
Честер облизал пересохшие губы.
— То, что корпорация сунулась в институт, — продолжал док, — означает одно из двух: либо Р. С. совсем зарвался, либо его загнали в угол. Институт был единственной организацией, которая могла дать ему отпор. Он никогда раньше не смел совать туда свой нос.
— Честер, надеюсь, ты понимаешь, что нам придется тебя уничтожить, — наконец заговорил молчавший до этого момента Гаррисон.
— Вы не посмеете, — прокаркал Честер внезапно охрипшим голосом.
— А какая разница? — спросил Гаррисон, — Если не мы, так кто-нибудь из людей Р. С. шлепнет тебя. Ты допустил промашку. А тебе ведь известно, что Р. С. не дает своим людям шанса промахнуться дважды.
— Но то, что вы тут сейчас говорили, — измена, — не унимался Честер.
— Можешь называть это изменой, если тебе так нравится, — огрызнулся Гаррисон. — Только в каком уголке Солнечной системы ты бы ни оказался, везде говорят одно и то же. Повсюду, где люди работают на износ и заглушают голос своей совести, везде, где питаются крохами, упавшими со стола корпорации, идут одни и те же разговоры.
Вдруг оглушительно зазвенел телефон. Гаррисон поднял трубку.
— Это Р. С., — прокричал в трубку Спаркс, — слышимость плохая, но, может, у вас получится поговорить. Связь идет через Марс и Меркурий.
— Приветствую тебя, Р. С., — прокричал Гаррисон.
В трубке жутко трещало, но Гаррисон с трудом различал едва слышные обрывки фраз:
— …ждите… посылаем людей… десять кораблей…
— Людей?! — заорал Гаррисон, — Не надо никаких людей!
— …и технику, — проскрипел голос Р. С. — Машины с ручным управлением… — Его слова утонули в треске и завываниях.
— Р. С., не нужно посылать людей, — взвыл Гаррисон, — Они все перемрут тут как мухи. Ты посылаешь их на верную смерть. Помнишь, как было вначале, еще до открытия Мастерсоном радонового мозга? Люди не могут работать в радиевых шахтах — работать и оставаться живыми.
— Заткнись! — взревел Р. С. — Будут работать… как миленькие…
— Да они взбунтуются! — крикнул Гаррисон.
— Пусть только попробуют. Я также посылаю полицейских.
— Полицейских! — взорвался Гаррисон. — Этих чертовых мясников Стритера?
— И самого Стритера тоже! И его головорезов! Уж они-то наведут у вас порядок.
— Вот что, Р. С., — с горечью в голосе проговорил Гаррисон, — в таком случае посылай и нового начальника станции. Будь я проклят, если стану работать со Стритером.
— Успокойся, Гаррисон. Ты прекрасный работник. Просто в последнее время тебе не везло. Но ты справишься.
— Я не буду заставлять людей работать, — отрезал Гаррисон, — По крайней мере так, как хочешь ты. Радий того не стоит.
— Будешь, куда ты денешься, — взвился Р. С. — Иначе я велю Стритеру самого тебя спустить в шахту. Нам нужны бесперебойные поступления радия. Добывать непрерывно, это приказ!
— Кстати, — сказал Гаррисон, внезапно успокоившись и посмотрев на Честера, — помнишь того парня из института, что приехал на место Буна?
— Да, кажется, припоминаю…
— Он куда-то пропал, — продолжал Гаррисон. — Потерялся где-то в холмах. Мы все прочесали, но и следов не нашли.
Честер сорвался со стула и бросился на Гаррисона, стараясь выхватить телефонную трубку у него из рук. Гаррисон от неожиданности пошатнулся, но кое-как отпихнул его.
— Ты что-то сказал, Р. С.? Ничего не слышно. Помехи.
— Я сказал, ну его к черту. Нечего тратить время на поиски. Есть вещи поважнее.
Тут Честер вновь кинулся на Гаррисона, пытаясь вырвать трубку у него из рук. Мак мгновенно подскочил к Честеру и поднял свой огромный кулак, после чего тот, описав дугу, угодил Честеру прямо в подбородок. Голова молодого человека резко откинулась назад, ноги оторвались от пола, он всем телом шмякнулся о стену и медленно сполз вниз, как какая-нибудь тряпичная кукла.
Док тут же подбежал к Честеру и склонился над беднягой.
— Похоже, ты перестарался, — буркнул он.
— А ты чего ожидал? — огрызнулся Мак.
— Он умер, — проговорил док, — ты сломал ему шею.
А снаружи бесконечная снежная буря заметала иззубренные холмы и освещенные светом шахты.
Док стоял у окна и наблюдал за суетой, которая царила возле шахт. Всюду сновали сотни людей в скафандрах и сотни машин. Возле складов стояли три космических корабля: шла погрузка. На всех сторожевых вышках были расставлены люди Стритера с автоматами на изготовку.
В комнату тяжелым шагом вошел Гаррисон.
— А в эту смену сколько? — спросил док.
— Семь, — хриплым голосом ответил он. — Экран взорвался.
— Так больше продолжаться не может, Джонни, — сказал док, покусывая сигару. — Это необходимо прекратить, или произойдет что-нибудь ужасное. Ведь отправлять сюда людей — все равно что подписать им смертный приговор. Последняя смена состоит из одних уголовников и бродяг, которых заманили на корабль лживыми обещаниями.
Гаррисон с сердитым видом плеснул в стакан спиртного.