Что сказать на это? Нечего сказать. Остается только склонить голову перед величием классиков, в космос хоть и не летавших, но предусмотревших решительно все. На то они и классики, чтобы время от времени поражать своим величием обыкновенного серенького человека.
Но с другой стороны, в определенных ситуациях все мы становимся до ужаса банальными. Как, позволено будет спросить, вести себя оригинально и свежо, если очень хочется поспать? Или покушать? Нет, право слово, во всем этом есть что-то от лукавого. Приходится выбирать: или лишний раз проявить перед читателями свою недюжинную натуру, или проглотить яичницу. Я лично сторонник второго пути, и никто не убедит меня в обратном. Возможно, я обыватель; возможно, никогда не обернется мне вслед взволнованная девушка в легком платьице и не подбежит на улице подросток за автографом, - но все свои поступки я предпочитаю совершать только плотно позавтракав. Или поужинав, смотря по обстоятельствам.
Теперь, надеюсь, понятно, почему прежде всего я отправился на поиски кухни. Вслед мне из рубки звучала струнная музыка. Аппетита она не портила.
Во избежании недомолвок сразу объясняю: разгуляться на корабле особенно негде. Нету и в помине узких таинственных переходов, по которым при тусклом свете аварийных ламп должен пробираться главный герой в поисках товарищей, погибших при катастрофе. Не раздается таинственных звуков. Ниоткуда не капает. Не попадаются на пути помещения, уставленные приборами, хранящими в своих недрах память об аварии, но при катастрофе почему-то не разбившимися.
Ничего такого на корабле нет, а таинственные звуки раздаются, только если забарахлит водопровод. А есть длинный кольцевой коридор, сплошь утыканный дверями и табличками, способными объяснить все даже идиоту. Первая же такая табличка предостерегала меня от выхода в открытый космос без скафандра. Я внял страстной мольбе и пообещал не выходить в открытый космос никогда. Признаться, я уже не раз пожалел, что попал в закрытый космос, то бишь на этот проклятый звездолет.
Далее надписи следовали в таком порядке:
____________
НЕ КУРИТЬ!
НЕ СОРИТЬ!
____________
__________________________________
ДУШ
работает с 8 до 15 час.
кроме воскресенья и понедельника
__________________________________
___________________
холодной воды нет
___________________
_______________________________
О ПОЖАРЕ НЕМЕДЛЕННО СООБЩАЙТЕ
КУДА СЛЕДУЕТ!
_______________________________
________________________________
ТЕЛЕФОН
(размен монет не производится)
________________________________
_________
САНУЗЕЛ
_________
______________________________
К НАМ С МОРОЖЕНЫМ НЕ ВХОДЯТ!
______________________________
_______________________________________
РЕАКТОРНАЯ
посторонним вход строжайше воспрещен!
_______________________________________
Последние слова были криво перечеркнуты углем, а сверху подписано: "Вход через бойлерную". Бойлерной поблизости не оказалось, зато я увидел уже знакомую спальную каюту и с удовольствием пнул дверь ногой. Затем шел сучковатый красный щит, увешанный баграми, ломами и ведрами, еще один призыв не курить, и наконец бросилась в глаза симпатичная табличка
________________________
БЛОК ПИТАНИЯ
Помоги, товарищ, нам
Убери посуду сам!
________________________
Сбоку была нарисована тарелка с аппетитно дымящимися сосисками.
На этом наглядная агитация кончилась, и я вошел в царство сосисок.
Иллюзии тешут человека! С мечтами рождаемся мы на свет, живем весь отпущенный срок, с ними же и умираем. Знал же, знал я очевидней очевидного, что раз написано что-то, значит ничего такого близко быть не может! Знал, но поддался иллюзиям, и был наказан за это незамедлительно.
Конечно, никаких сосисок и в помине не было. То есть, в меню они значились, и даже в четырех различных видах. Но после набора соответствующего кода пищевой агрегат мгновенно выдал на-гора тарелку манной каши.
Поругав себя за невнимательность, я снова набрал код, нажимая на клавиши осмотрительно и как бы фиксируя их на мгновение. Результатом была еще одна тарелка манной каши, на сей раз суповая.
Я быстро набрал бифштекс с луком. Манная каша.
Компот из консервированных вишен. Она, проклятая.
Борщ по-украински, кабачки, фаршированные мясом, заливное. Она.
Часть тарелок пришлось составить на пол, так как на столе они не умещались. В тот момент, когда я нервно выстукивал на клавишах код "азу по-татарски с солеными огурцами", сзади послышалось хихикание. Я живо оглянулся и осмотрел пространство камбуза, тесно уставленное тарелками. Никого не было.
Как и всякий нормальный человек, в привидения я не верю, но их боюсь. На этот раз, впрочем, я бы охотно познакомился с парочкой выходцев с того света, чтобы узнать, чем они питаются тут, на этом чертовом корабле, и сколько раз в день.
Недоразумение разъяснилось тут же. В динамике булькнуло и знакомый голос информатора язвительно посоветовал:
- Слышь, турист! Шашлык по-карски попробуй. И эту... как ее... индейку с яблоками. - И снова противно захихикал.
Я стоял посреди камбуза с тарелкой в руке и боролся с желанием залепить манной кашей весь динамик до самого нутра. Но тут какое-то новое, непонятное ощущение заставило меня насторожиться. Что-то менялось на корабле. Изменился ли ровный и глухой шум работающего двигателя, пронесся ли тихий странный сквознячок от приоткрытой двери по ногам - не знаю. Но мой настороженный вид сразу привлек внимание подглядывавшего робота-информатора.
- Эй, ты чего?
Интонации у него как-то сразу подызменились.
- Слышь, друг! Чего ты? Случилось что, а? Чего молчишь-то?
- Тихо ты, - сказал я. - Не шуми. По-моему, у нас курс меняется.
И тут же резкий толчок сбил меня с ног. Я упал на пол, обливаясь манной кашей. Робот орал в полный голос:
- Курс! Куда? Так нельзя!.. Стоп-машина!..
По-моему, он испугался куда больше пассажира.
Ни секунды не медля, я помчался обратно через коридор - в рубку. Пробегая мимо душа, задел рукавом табличку "Холодной воды нет". Табличка подпрыгнула, перевернулась, и на свет божий явилась надпись на обратной стороне:
________________
И горячей нет!
________________
На смотровом экране творилось что-то невообразимое. Звезды то раскачивались из угла в угол, то принимались быстро скользить куда-то в сторону. От перегрузок темнело в глазах. Двигательная установка глухо взревывала (как видно, автопилот изо всех сил пытался выйти на положенный курс). В конце концов двигатель взвизгнул и умолк. В рубке стало тихо. Звезды прекратили скачку, успокоились и плавно двинулись по смотровому экрану в одном направлении. Нас вела неизвестным курсом неведомая сила.
- Сдох, - сказал я безнадежно.
- Кто сдох? - испуганно переспросил робот-информатор. - Все живы!
- Двигатель сдох.
На мгновение в информаторе проснулась прежняя сварливость.
- Не может он сдохнуть. Он вечный!
- Э, милый, - возразил я. - Мне известны восемь безотказных конструкций таких двигателей. Все вечные. До первого ремонта.
Робот горестно вздохнул и не ответил.
- Ты бы хоть новый курс вычислил, - посоветовал я. - Куда нас несет-то? Может, на сверхновую? Или в дыру?
- Нет тут дырок, - помолчав, ответил он. - А несет нас во-он туда.
- Куда? Ты толком объясни!
- А вон пятнышко виднеется. Это корабль.
- Час от часу не легче! Чей тут корабль? Инопланетный?
- А черт его знает, - мрачно ответил робот. - Сейчас увидим...
До инопланетного корабля летели часа два. Робот-информатор грустил, временами заводил печальные песни из репертуара заволокинцев и даже рассказал, какая не в пример спокойная жизнь была на Земле, во дворе монастыря. Я плотно поужинал манной кашей и придавил пару часиков в кресле пилота под горестные воспоминания товарища по путешествию.
Проснулся я от удивленного возгласа робота.
- Слышь, друг, вставай! Ошибочка вышла. Это не корабль вовсе!
- Как не корабль! Мать честная, штуковина-то какая!..
Я вглядывался в экран, пытаясь разобраться в увиденном. Перед нами предстала неровная сфера, диаметром сотни метров, составленная из множества фрагментов. Это было невообразимое смешение кусков отслуживших металлических конструкций, обломков межпланетных кораблей и транспортных спутников, переходных модулей, искореженных труб, солнечных батарей... Словно кто-то громадный собрал в космосе все остатки и обломки и огромными ладонями слепил из них бугристый шар. Поверх шара, наподобие венка, возлежала исключительно мятая и продырявленная оранжерея, точнее, металлический остов стандартной кольцевой оранжереи, какими снабжены почти все крупные звездолеты.
Нас затягивало в самый центр этого бублика.
- Инопланетяне! - орал робот.
Я машинально потянул ручку экстренного торможения, но тут же плюнул с досады, вспомнив, что это бутафория. Драндулёт начало разворачивать боком...
Еще секунда, и мы обрушились на поверхность сферы. Я успел пристегнуться и поэтому только прикусил язык. Паникеру-информатору пристегиваться было незачем, но он причитал и всхлипывал так громко, что закладывало уши. В момент удара из камбуза донесся грохот семейного скандала - в спешке я не успел последовать призыву "Помоги, товарищ, нам" и не убрал посуду сам.