Аббас Ашрафи нахмурился. Очевидно, подобного вопроса перед ним не ставили. Он немного подумал и начал говорить, рассказывая о своем младшем брате:
– Он был довольно раскованным человеком, сказывалось европейское образование. Легко шел на контакты. У него всегда был большой круг друзей, среди которых были и красивые женщины. Вилаят любил дорогую одежду, заказывал себе эксклюзивные часы, ездил в Европе только на «Феррари», сделанной на заказ. В работе был достаточно компетентным и настойчивым. Иногда люди обижались на него за вспыльчивый характер, но он быстро отходил. И никто не держал на него зла.
– Не очень исчерпывающе, но достаточно интересно, – подвел итог Дронго. – И последний вопрос. Где он жил, когда приезжал в Москву?
Аббас Ашрафи посмотрел на адвоката. Очевидно, подобной детали он не знал.
– Раньше мистер Вилаят Ашрафи жил в отелях, – сразу сообщил адвокат, – в «Метрополе» и в «Национале». А в прошлом году начал снимать квартиру в одном из новых домов. Сказал, что ему так удобнее.
– Квартира была в новом доме? – уточнил Дронго.
– Да.
– И он там жил один?
– Насколько нам удалось узнать, да. Но туда приходила пожилая женщина, которая все убирала и чистила.
– Теперь расскажите, как его убили? – попросил Дронго, обращаясь к адвокату.
– Мы этого не знаем. Его нашли в квартире, лежащим на полу. Домработница пришла и не смогла попасть в квартиру, дверь была заперта изнутри. Перепуганная, она сразу вызвала милицию. Они вошли все вместе в квартиру и обнаружили его лежащим на полу, рядом с диваном. Сотрудники милиции позвонили в посольство Египта, ведь у семьи Ашрафи сейчас египетские паспорта. Приехали представители посольства и службы безопасности не только самого посольства, но и российской службы, как она называется...
– ФСБ, – подсказал адвокату Дронго.
– Да. Они так и сказали. Федеральная служба безопасности. Их сотрудники проверили всю квартиру. У них была такая специальная техника. Но ничего в доме не нашли. Тело отвезли в морг, хотя мы сначала даже возражали. Вы же знаете, что мусульмане неохотно дают согласие на подобное вскрытие. И по нашим законам труп должен быть предан земле до захода солнца. Или отправлен на родину. Но он был молодой и сильный человек, который никогда не жаловался на сердце. Вскрытие проводили в обычном морге. Они торопились выдать свое заключение и отдать нам тело. Самое главное, что дверь была закрыта изнутри. Поэтому патологоанатомы не стали долго проверять. Нам сообщили, что это был сердечный приступ. Но прилетевший в Москву господин Аббас Ашрафи не поверил в такую смерть. В их досточтимой семье никто не умирал от сердечного приступа в столь молодом возрасте. И тогда мы попросили провести повторную экспертизу с участием более опытных экспертов. По нашей просьбе тело перевезли в морг ФСБ. Оттуда нам сообщили, что это было убийство. Его отравили сильнодействующим ядом, который попал в кровь и вызывал симптомы, схожие с сердечным приступом. Поэтому милицейские врачи посчитали, что это был обычный сердечный приступ.
– Значит, его нашли в квартире лежащим на полу. А где был его телохранитель?
– Он привез его на машине к дому и подождал, пока господин войдет в подъезд. Вернее, не он сам, а их водитель, который вот уже три месяца сидит в тюрьме. Он считается главным подозреваемым, хотя непонятно, где и каким образом он мог отравить своего хозяина. Но в доме все было спокойно. Тауфик Шукри, тот самый телохранитель, довел господина Вилаята Ашрафи до кабины лифта. Он обычно так и делал, не поднимаясь наверх. В самом доме, в подъезде всегда находится дежурный. Телохранитель уехал, а господин Вилаят Ашрафи поднялся к себе домой. Вошел в квартиру, запер дверь и через несколько минут умер, очевидно свалившись с дивана.
– В квартиру можно было зайти каким-то другим образом, не через дверь?
– Нет, – немного снисходительно произнес адвокат, – невозможно. Квартира находится на восемнадцатом этаже. Возможно, какой-нибудь альпинист или скалолаз мог подняться, – не удержался Муса Халил от сарказма, – но все окна были закрыты изнутри. А там двойные стеклопакеты.
– Интересно, – сказал Дронго, – а соседи на лестничной площадке были?
– Нет, – ответил за адвоката Аббас Ашрафи, – там живет какой-то русский миллионер, который почти все время проводит во Франции на своей вилле.
– Он не русский, а еврей, – вставил адвокат.
– Надеюсь, он не скалолаз, – ввернул шутку Дронго. – Судя по реплике уважаемого адвоката, вы подозревали и этого российского миллионера, который был евреем и мог не любить своего арабского соседа?
– Мы проверяли и эту версию, – кивнул, нахмурившись, Муса Халил, – но этот человек почти не появляется в Москве. Он все время живет во Франции. Только русские миллионеры могут быть такими расточительными...
– Вы уточнили, что он еврей, – улыбнулся Дронго, – а они бывают более бережливыми. Может, он иногда возвращался домой?
– Мы сумели проверить даже через паспортную службу, – ответил авдокат, – он не возвращался в Москву. И вообще никогда в жизни не видел и не разговаривал с господином Вилаятом Ашрафи. Только их домработницы знали друг друга в лицо. Они приходили убирать квартиры.
– Но в той квартире напротив никого не было, когда ваш младший брат вернулся домой? – уточнил Дронго. – Даже домработницы?
– Никого. И у моего брата в квартире была система видеонаблюдения, – с горечью сообщил Аббас Ашрафи, – любой посторонний человек, кто бы ни подошел даже к дверям, был бы сразу заметен на камере наблюдения. Мы сами просмотрели все пленки, никто не подходил даже к дверям. Но моего брата отравили.
– А если его отравили до того, как он приехал домой? В другом месте?
– Невозможно, – снова вставил Муса Халил. – Дело в том, что они были в офисе, а потом поехали за город, на выставку. Оттуда они добирались обратно примерно полтора часа. Говорят, что в Москве сейчас очень большие автомобильные пробки. Полтора часа, господин Дронго, наш уважаемый Вилаят Ашрафи сидел в машине. А затем поднялся к себе домой, где его убили.
– Почему вы думаете, что его убили именно дома? – мрачно спросил Дронго. – Его могли отравить на этой выставке или днем раньше. Почему вы так зациклились на его квартире, ведь насколько я понял, он жил на восемнадцатом этаже и дверь была заперта изнутри. Правильно?
Аббас Ашрафи и Муса Халил переглянулись.
– Все правильно, – согласился адвокат, – но именно поэтому мы и решили найти вас, уважаемый господин эксперт. Дело в том, что повторное вскрытие показало: господин Вилаят Ашрафи, да примет Аллах его душу, был отравлен сильнодействующим ядом, который был введен ему за несколько минут до смерти. Вернее, за две или три минуты. А это значит, что убийство могло произойти только в квартире, которую снимал досточтимый Вилаят Ашрафи. Или в машине, когда он подъехал к дому. Но почему его телохранитель не увидел, как шофер отравил своего господина? И каким образом водитель мог совершить убийство, если его хозяин сидел на заднем сиденье?
Дронго нахмурился. Это означало, что теперь он будет не просто искать убийцу, а пытаться вычислить, каким образом убийца мог совершить свое злодейство. Кажется, в его карьере уже было несколько подобных случаев.
– Мы консультировались со специалистами из французского института Пастера, – продолжал добивать его невозмутимый адвокат, – они сообщили, что с подобным ядом в крови человек может прожить от силы две с половиной или три минуты. Разница в секундах. Это не цианистый калий, который убивает за четыре секунды, но достаточно сильная смесь цианида с натрием, который в смешанном состоянии вызывает гарантированную смерть через три-четыре минуты. В зависимости от обстоятельств. А это значит, что убийца либо успел побывать в квартире, что просто невозможно, либо уйти оттуда незамеченным, что тоже нереально, либо убить в другом месте и иным способом, что противоречит научным данным всех наших экспертов. Теперь вы понимаете, насколько сложное и трудное дело вам поручили?
– Понимаю, – ответил Дронго, – я теперь осознал, почему вы готовы платить такие деньги за раскрытие этого преступления. Судя по всему, мы столкнулись не просто с убийцей, а с настоящим виртуозом своего дела. И я полагаю, что примерно знаю, где мне нужно начать поиски такого профессионала.
Глава третья
Эта пражская тюрьма была знаменита еще и тем обстоятельством, что в прежние годы в ней сидели особо опасные преступники. Когда государство еще называлось Чехословакией, здесь находились в заключении не только рецедивисты, грабители и убийцы, но и известные диссиденты, которые считались в те времена наиболее опасными преступниками. Однако с течением времени тюрьма была переоборудована по европейским стандартам, здесь произвели капитальный ремонт, и теперь камеры напоминали небольшие комнаты со всеми удобствами. В одной из таких камер находился и заключенный Нестор Хринюк, известный в криминальном мире России и Украины под кличкой Факир.
