- Это Коуриджская женская каторга? - проформы ради осведомился я, не сомневаясь даже в положительном ответе. И, спрыгнув с коня, с подозрением принюхался. Какой-то странный, тревожащий обоняние запашок, довольно далеко отстоящий от ароматов изысканных дамских духов, я начал ощущать ещё оказавшись возле восточных ворот городка, но особого внимания на этот факт не обратил, подумав мельком, что там, близ них, за стеной, какое-то алхимическое производство расположено, и тут же забыв. А странность того, что по мере удаления от Коуриджа благоухание это неземное не ослабевает нисколько, а только лишь усиливается, как-то ускользнула от меня. Так что только здесь, у тёмной стены, которой каторга обнесена, я начал прозревать и что-то неладное подозревать... Потому как особливо отчетливо духом этим резким, неприятным несло из щелей в воротах, перед которыми я оказался...
- Она самая, - меж тем утвердительно ответили мне в окошко. И умолкли.
"Ишь, неразговорчивые какие попались..." - хмыкнул я про себя, и не дождавшись закономерного вопроса о том чего мне надо, велел присматривающему за воротами каторги охраннику:
- Эйра Риатиса тогда позови. Скажи ему, что сэр Кэрридан ди Стайни по известному делу прибыл.
- Ща... Старшего кликну... - без особого энтузиазма отозвался несловоохотливый охранник. И захлопнул окошко.
Мне же оставалось только кивнуть и начать тренировать силу воли и выдержку. А попросту говоря - стоять, неотрывно пялясь на ворота, и смиренно дожидаться появления начальника каторги. К коему мне указал обращаться в своём письме ас-тарх Кован.
Правда недолго я, замерев будто вкопанный, глазел на ворота как баран. Спохватился быстро. И начал вываживать своего запалённого коня. А то ведь так можно и сгубить ни почто животинку...
За этим занятием меня и застал вышедший в калитку, обнаружившуюся в правой половинке ворот, подтянутый мужчина средних лет в чёрном форменном мундире. Не иначе как сам начальник каторги... Судя по безупречно сидящему на нём - явно пошитому на заказ! щегольскому мундиру из дорогого сукна, с серебрёными пуговицами.
- Ваши бумаги, пожалуйста, - попросил он, несколько удивлённо, как мне показалось, оглядев устало хрипящего коня и запылённого меня.
- Вот, прошу, - немедля предъявил я требуемое, достав из перемётной сумы документы, присланные ас-тархом с сопроводительным письмом.
Быстро просмотрев бумаги, мужчина хмыкнул. И, оторвавшись от них, опять уставился на меня и коня. Теперь - уже с совершенно отчетливо проявившимся на лице удивлением.
- Что-то не так? - не выдержал я.
- Да нет, всё так, - заверил он меня, спохватываясь и возвращая бумаги. И ещё раз хмыкнув, поделился: - Просто я, как впрочем и все, несколько иначе представлял себе человека, выбившего разрешение прибрать к рукам нашу самую прелестную узницу - крошку ди Самери...
Такой неожиданный поворот разговора малость напряг меня. Да неслабо так озадачил...
- И как это понимать?.. - недоумённо нахмурившись, осведомился я.
- А, не берите в голову, - отмахнулся мой собеседник, обрывая пошедший в очень странном направлении разговор. И несколько натужно рассмеялся... Вроде как желая показать, что его слова можно воспринимать исключительно как в шутку. А затем поспешил отвернуться от меня, чтоб отдать распоряжение захлопнувшему за ним калитку и теперь выглядывающему наружу в зарешеченное окошко охраннику: - Давайте приоткройте там чуть ворота, запускаем.
Само собой мгновенно ворота не отворились - пришлось чуть подождать. Совсем недолго впрочем. Уже через пару минут я прошествовал вслед за высоким здешним начальством во двор каторги. И коня за собой затащил. Несмотря на его явное нежелание лезть в место выпустившее навстречу нам целую волну удушливого смрада.
Только недалеко я ушёл... Пройдя всего-то с пяток-другой ярдов за частокол - остановился в полном обалдении... Из состояния которого меня вывели лишь: тупой звук упавшего в пазы увесистого бруса, заблокировавшего за нами створки небольших квадратных ворот, да глухое ругательство одного из двух обретавшихся тут охранников, которому едва не придавило при этом действе пальцы.
Было просто чему удивиться... Снаружи-то всё выглядело чинно и благородно - скошенный лужок, да обычная стена. А вот изнутри... Изнутри каторга выглядит са-авсем иначе...
Пресловутая чёрная стена частокола, начиная с высоты примерно трёх ярдов и до самого верха, - вся заплетена-запутана тонкой стальной нитью. Причём, не обычной - гладкой, а колючей! Усеянной кривыми, и с виду - острыми-преострыми, шипами в просто неимоверном количестве! Будто кто-то взялся в металле дикий шиповник воплотить! И у него это получилось...
Глядя на это хитросплетение необычных нитей, у меня сразу возникло впечатление, что на стене разместился некий невообразимо огромный кроличий силок. В который только сунувшись - застрянешь намертво, с концами!
Но и это ещё не всё... Отступая от первой - внешней стены, ярдов эдак дюжины с полторы, шла вторая. Вполне себе обычный частокол. Только не в пример первому - шестнадцати-семнадцати ярдовому, низенький совсем... До его верха даже человек среднего роста легко достанет руками. Достанет... И схватится прямо за выступающее полотно остро заточённой гигантской пилы, с чуть расставленными зубьями размером в ладонь!
А дальше, ещё ярдах в двадцати, имелся и третий забор... Чисто символический уже. Который можно просто перешагнуть. Если у кого-то вообще возникнет такое желание - ступить на занимающий пространство между второй и третьей оградами ковёр. Ужасающий ковёр хаотично переплетённых двух-трёх футовых игл и пик. Стеклянных... Созданных не иначе как магией... Да... А за основу этого творения абсолютно безумного мага, сдаётся мне, была взята шкурка ежа...
Мне аж нехорошо как-то стало, когда представил как кто-то пробирается через это невероятное препятствие из сверкающих острейшими гранями шипов и игл. Тут же от тысяч глубоких, до кости, порезов-ран, не спасут и самые-самые крепкие сапоги! А если потерять равновесие, что в этом стеклянном хаосе сделать проще просто, и упасть... так вообще...
- Вы бы ещё ров с крокодилами здесь обустроили! Чтоб уж - наверняка! - невольно вырвалось у меня от избытка чувств, охвативших при виде всего этого ужаса.
- Ну, ров с крокодилами у нас пока вполне успешно заменяет вторая полоса - та, что у основной стены, куда в тёмное время суток выпускаются натасканные на людей рувийские боевые псы! - обернувшись, рассмеялся мой сопровождающий.
- Да ну, это уже просто мрак какой-то... - ошарашенно пробормотал я, не поверив поначалу каторжному начальству. А потом, после взгляда на его ухмыляющуюся физиономию, лучащуюся гордостью и довольством, всё же принял всерьёз слова о бегающих по ночам меж внешним частоколом и второй стеной рувийских боевых псах, натасканных на людей...
Видя же, что я не только не спешу поддержать его смех, но и очевидно вообще не нахожу ничего забавного во всём этом, здешний набольший быстро оборвал себя. И, хохотнув ещё пару раз, смущённо хмыкнул. После чего, одёрнув мундир, произнёс, вроде как оправдываясь:
- Зато в течении тридцати семи лет, практически с самого момента образования коуриджской каторги, не было осуществлено ни одной успешной попытки побега с неё!
- А что кто-то ещё и пытается?! - обалдело воззрился я на него, с трудом отводя взгляд от непроходимого ковра стеклянных лезвий, игл и шипов.
- Да бывает... - уклончиво ответил на мой прямой вопрос начальник каторги, явно не желая развивать эту тему. Чем зародил во мне закономерные подозрения в том, что, несмотря на всю очевидную нереальность осуществления побега из этого места и то, что сама попытка осуществления его, учитывая все те жуткие препятствия созданные местной охраной на пути к свободе, является полным безумием, бежать отсюда каторжанки пытаются довольно таки часто... От хорошей жизни, наверное...
- Нужно немедля вытаскивать отсюда Энжель!.. Немедля!.. - вслух выдал я, до глубины души проникшись увиденным и из-за этого чуть позабывшись. И невольно стиснул оказавшийся в левой руке повод своего коня... До скрипа сминаемой заскорузлой кожи...
Этот же тонкий, раздражающий слух скрип и заставил меня опомниться, да быстро ослабить хватку сжимающегося кулака. До того как конскому поводу был нанесён непоправимый ущерб...
"Да уж... чуть не сорвался на пустом месте..." - мысленно укорил я себя. И, несколько смущённо хмыкнув, покосился на обретающихся поблизости людей. Дабы выяснить - как они отреагировали на мою невольную вспышку?..
Но тут всё было в полном порядке. Не понадобилось даже извиняться. Невольно вырвавшийся у меня возглас, несмотря на всю его отчётливость, был начисто проигнорирован как высоким каторжным начальством в лице моего спутника, так и парой рядовых охранников у запертых ворот. Все деликатно сделали вид, что ничего не услышали. И глаза отвели... Дескать - они тут все не при делах.