- Госпожа?
Если молчать и не обращать внимания, им надоест, и меня, наверное, оставят в покое.
Нуал же оставил.
- Ваше Величество! Мы привели...
Я инстинктивно отгородилась щитом. Не хочу ничего слышать. Не хочу ничего знать. Видеть не желаю. Оставьте меня в покое!
Мне больно...
Но чья-то смутно знакомая мелодия пробилась сквозь с таким трудом поставленную завесу тишины и прочно угнездилась в моей воспаленной голове. С тихим стоном я заставила себя обернуться. И почти сразу уставилась в знакомые до боли зелёные глаза. Мгновение просто смотрела, купаясь в их мягком изумрудном свете, чувствуя, как он обволакивает меня, и почему-то становится легче, почти спокойней.
Какая-то часть меня закричала, забилась в истерике от его присутствия. Наяву. Боги.
Это точно явь?
Нет! Только не снова!
Отвести взгляд удалось не сразу и потому я сначала не заметила окружающих юношу волшебников... Онреда... Что они здесь делают? А, да, наставник что-то однажды говорил про пленного повстанца, якобы близкого к их неуловимому лидеру. Бездна, и что же Рин тогда здесь делает? Рин... имя приятно пощекотало язык.
Нет, ну пожалуйста, уведите его, оставьте меня одну, прошу!
Наставник что-то спрашивал, но я просто молча рассматривала юношу. Стоял он явно с трудом, еле заметно покачивался, выглядел измождённым - бледный, глаза ввалились, чёрного трико как не бывало, вместо этого какая-то белая хламида... Что с ним делали? Пытали? Почему? Ах, да, он же и есть, наверное, тот пленный повстанец. А как его пленили? Кто-то из лордов отправил отряд?
Перед глазами некстати вспыли руины и обожжённые груды металла.
Женщина, судорожно прижимающая к себе ребёнка...
Хмурясь, я соскочила с подоконника, пытаясь привести в порядок мысли, и снова наткнулась на взгляд Рина. Отчего-то сразу вспомнилась его задорная улыбка там, в видении... Как хотелось тогда смеяться, и петь, и купаться в тепле этой волшебной улыбки снова, снова, снова...
...ну уведите же его!...
Вместо этого ненависть. Для меня одна лишь ненависть.
Он ненавидит меня? За что? Что я сделала? Убрать, уничтожить этот холодный огонёк ярости в его глазах... заставить корчиться передо мной от боли, от той же боли, которую я испытываю, когда вижу этого... Рина. Заставить умолять, биться, стонать.
Убить!
Именно сейчас безумие выбрало удачный момент, чтобы, снова нахлынуть сокрушительной, всепоглощающей волной на мою бедную, больную голову.
***Меня волокли по бесчисленным переходам, залам, мимо разодетых в пух и прах волшебников и незаметных слуг, по лестницам и коридорам, пока, наконец, не остановились у украшенной богатой росписью двери. Тогда-то холодок страха сжал сердце с такой силой, что с трудом удавалось вдохнуть. Что у них тут - пыточный артефакт, готовая пентаграмма, некромант? Боги, уж лучше первое. Полуживого, почти теряющего сознание от невыносимой головной боли, меня втолкнули в комнату. Небольшую, очень светлую и уютную комнату - вроде как чью-то спальню. Я даже осмотреться успел, пока лорд-канцлер, фальшиво улыбаясь, обращался к кому-то на высоком нуклийском.
Никаких артефактов и близко не оказалось. Пыточную комнатка тоже на напоминала. Миленькая такая девичья спальня, у жены моего прошлого милорда такая же вроде была. Так какого чёрта меня сюда притащили?!
Канцлер соловьём разливался, причём в исключительной тишине, что меня насторожило. Я пригляделся. Да, его собеседница упорно молчала. Сидя на подоконнике, прижав колени к груди молоденькая девушка, даже почти девочка отрешённо смотрела куда-то вниз. Во внутренний двор, наверное, если я правильно помню план дворца. И старательно игнорировала канцлера.
И кто же здесь такой важный, что позволяет себе не обращать внимание на самого Синего лорда?
Страх сжал сердце, я пристальнее вгляделся в девчонку. Волшебница, очевидно. Но выглядит так, словно годы провела взаперти. Бледная, равнодушная, словно... мёртвая...
Воспоминание такого же "мёртвого" лица резануло голову. С трудом устояв на ногах, я схватился за виски, а перед глазами встал мальчишка, стеклянными глазами равнодушно рассматривающий ползущий по полу пустой комнатки лучик...
Я и не заметил, как тихо вдруг сделалось в комнате. Как приторно улыбающийся канцлер повелительным жестом приказал моим сопровождающим уйти - и сам исчез вместе с ними. Как странная девушка соскочила с подоконника и, пошатываясь, словно и впрямь поднятый мертвец, подошла ко мне.
- Рин, - тихо протянула она, и я вздрогнул, вспомнив этот журчащий прекрасный голос.
Королева Средних миров Сиренити обняла холодными руками моё лицо и боль тут же отступила, словно спряталась. А пальцы волшебницы сияли голубым...
Но куда больше меня поразило её лицо. Я впервые смог рассмотреть его, не скрытое в сумраке, не испорченное магическим преображением, - так вот, копия Лэя. Не просто похожее выражение отчаяния и безысходности, как у несчастного мальчишки-узника когда-то. Они действительно на одно лицо - Лэй и королева - как... брат и сестра. Одинаковые мягкие черты, одинаковые глаза глубокого серого цвета, одинаковые тёмные волосы...
- Рин, - волшебница улыбнулась и золотой огонёк загорелся в глубине серых глаз. Я, вздрогнув от неожиданности, отпрянул, прижавшись к стене. Образ бешеного чудовища наложился на эту копию Лэя - и я понял, что на самом деле до этого не боялся.
Мгновение королева стояла и растерянно смотрела на меня, до безумия напоминая Лэя, пытающегося разобраться с очередной демонской машиной.
Потом её черты исказились - так неожиданно и страшно, что я неосознанно вжался в стену, лишь бы быть подальше от ведьмы, в которую мгновенно превратилась истощённая, бледная девушка.
Хищно улыбаясь и склонив голову на бок, она шагнула вперёд, оказавшись почти вплотную ко мне. И перестала напоминать Лэя - совершенно.
"Бездна! Да она никогда и не напоминала! Просто играет со мной", - мелькнуло в голове. Я зажмурился и тут же услышал странно изменившийся, словно бы рычащий выкрик:
- Посмотри на меня!
Приказ резанул повисшую, было, тишину, и я послушно открыл глаза - от испуга, наверное.
Она стояла со всем близко, тяжело дыша и разглядывая меня, словно экзотическое насекомое.
И её глаза ярко-ярко, безумно полыхали золотом.
"Ненавижу, - чуть не прошептал я, не в силах отвести от неё взгляд. - Ненавижу".
- Ну, скажи же что-нибудь, - словно прочитав мысли, потребовала королева, а я с ужасом разглядел сверкнувшие в её маленьком ротике клыки. - Ты же ненавидишь меня. Я чувствую. Я слышу, - это она шепнула уже мне на ухо, обхватив за плечи и прижимаясь всем телом. - Давай же, проклинай, проклинай! Скажи, что я безжалостная убийца, что я чудовище...
Голос звучал завораживающе, гипнотизировал, я поплыл от его музыки, сознание затуманилось, а ярко-золотые, хищно сверкающие глаза приближались...
Что?!
Когда меня тащили сюда, честно, я был готов ко всему, к любой боли, к любой пытке... Но не к этому!
С неженской силой сжав мои плечи, почти до хруста, до жуткой боли, Сиренити впилась в мои губы, резко, повелительно, жестоко.
А потом в уши ударила музыка - громкая какофония, сводящая с ума почище любой боли.
И снова была боль - сильнее, чем раньше - намного сильнее и мучительнее, потому что прерывалась она вспышками удовольствия, когда совершенно нельзя было сказать, что происходит и что творит обезумевшая колдунья.
Кажется, я шептал ей: "Ненавижу". И получал в ответ безумную улыбку.
Ну а после... Что могло быть после? Тяжёлое забвение, похожее на смерть.
Если так, то смерть, это даже приятно: в ней нет места боли, золотым безумных глазам, и мучительному наслаждению.
В ней, оказывается, ничего нет.
Ну и хорошо. Я ведь так устал...
Глава 5.
Да когда же он соизволит прийти!
Час бежал за часом, я успел раза три сам себе поставить мат и, не выдержав, перевернул доску - красивые, коллекционные фигурки Коричневого лорда, чьи владения мы только что захватили, разлетелись по полу. Алые и белые. Маги и демоны.
Как символично!
Закусив губу, я привычно уже посмотрел на часы. Полдня - и ничего! А ведь я с таким трудом добивался этого разговора!
Одна из фигурок закатилась под журнальный столик. Я машинально подобрал - белая королева. Хотел было поставить на доску, но фигурка вдруг, изменившись, на мгновение превратилась в уменьшенную копию Шери. Даже порванная коричневая накидка та же...
Мой бог!
- Что-то не так, мальчик мой? - спокойно поинтересовался знакомый голос с отчётливыми вкрадчивыми нотками. - Что там с ферзём?
Я моргнул. И, привычно цепляя улыбку на лицо, произнёс:
- Ничего.
Словно в подтверждение фигурка действительно стала прежней. Я поставил её на доску и поклонился.