"Если она вообще существовала, -- одернул он сам себя. -- Знаем мы эти новости. Пока рано о чем-то судить".
И он ждал. Пока настроенная им нейросеть распознавала образы в поиске, он слонялся без дела. Хотел поиграть в консоль, но не было настроения. Спать тоже не хотелось, а вот от кофе уже тошнило, что верный признак голода.
Сверившись по сетевым часам о времени суток (из-за черных окон, к счастью, небесные светила не навязывали ему биоритмы), он позвонил в службу доставки. Через сорок минут в дверь уже звонили.
Доставщик пищи из ближайшего Мака только чудом не вздрогнул, когда стальная дверь квартиры открылась. Ему показалось, будто угодил в морг. На пороге возник бледный до прозрачности заморыш, с воспаленными глазами и опухшими веками. Футболка с надписью "42", джинсы, кеды с развязанными шнурками -- все будто на два размера больше. Вдобавок небритость двухнедельной свежести и давно не мытые черные волосы.
В молчании расплатившись, Данил тщательно запер дверь, проследил в домофон, чтобы доставщик ушел, не совершив ничего с его дверью, ковриком перед ней или со щитком связи от сетевого провайдера. И только потом вернулся в комнату.
Откусив здоровенный кусок чизбургера, он взглянул на результаты поиска. Среди люминофорных строчек его особенно привлекли три: уже виденная "битая" ссылка на статью в новостях; сохраненное ее обсуждение; и утащенная кем-то на лурку ее копия.
Похоже, настало время тяжелой артиллерии.
Его губы медленно растянула злая усмешка.
Глава 6
Устранитель проблем
Москва, 1 октября
Задерживать сына влиятельного в стране человека, конечно же, не стали. Виктор спокойно отсиживался в чреве подаренного отцом пентхауза на Остоженке.
Волошин уже в третий раз занимался устранением проблем от старшего сына Хозяина, поэтому со всеми основаниями полагал -- пентхауз это способ хотя мысленно отдалиться от анфан террибль. Иначе не получалось, ведь даже учебу в Англии Виктор пустил прахом. Пришлось отрока вернуть домой, ибо решать его проблемы заграницей на порядок труднее.
В милиции тоже особых проблем не возникло. Пробивая детали "сына высокого человека", Волошин пользовался своими контактами. Полицаи с радостью шли навстречу. Сложности появились, когда выяснилось, совершенно случайно, кто из политических оппонентов стал копать под Хозяина. Такие имена, когда они называются в списке врагов, здорово тренируют сфинктер.
-- П-повезло твоему отцу, -- сказал Волошин, -- что за дело взялись спокойно и с соблюдением демократии. Оч-чень повезло.
Он говорил, а сам старался не фокусировать взгляд на Викторе. Впрочем, тот отвечал тем же.
Высокий, с развитой фигурой, довольно симпатичный парень вызывал в Устранителе Проблем странное чувство -- отвращение. Так можно смотреть на произведение искусства, имеющее чудовищный изъян. Или на полностью здорового мужчину, по умственному развитию равному подростку, но при этом наркотиками загоняющему себя еще глубже в пропасть разрушения личности.
-- Он справится, -- Виктор разлепил губы. -- Папик у меня крутой. Но мне-то что делать?
-- Сидеть смирно.
-- Долго? Я и так сижу тихо, жопа уже плоская. Эта возня с дохлым гиком меня кумарит...
-- С кем?
-- С дохлым гиком?
-- К-кто такой "гик"?
Виктор поморщился с неудовольствием, потеребил мочку уха:
-- Компьютерный задрот.
Следующий вопрос Волошин обдумывал полдня, преподносил мысленно и так и эдак, но сейчас решил идти напролом. Такие парни как Виктор просто не в состоянии оценить тактичности.
-- Почему вы г-гнались за ним?
-- Я был в тачке!
-- А твои дружки?
Виктор вздохнул, по его виду можно было понять, насколько утомляет сына Хозяина этот разговор.
-- Да какая разница? Было и было. Че столько возни?
"Врет, -- безошибочно определил Волошин. -- Как надавить? Как понять, что скрывает?"
Пару секунд он пытался глядеть лишь в пустоту. Наконец, поднялся. Заметил на журнальном столике горку белой пыли и целлофановый пакет с цветными драже. Повторил:
-- Не в-высовывайся. И держи со мной связь.
Виктор поднял голову:
-- А что с типами?
-- Ты имеешь в виду своих дружков? -- ответный кивок. -- Им придется п-посидеть.
-- Дома?
-- В тюрьме, -- безжалостно отрубил Волошин. -- Или хотя бы в ИВС.
-- А че, мы не сможем их вытащить? -- вскинулся Виктор.
Волошин ответил спокойно:
-- Если у них найдутся такие же родители, как и у тебя, что вряд ли, тогда сядешь ты.
-- А-а, -- Виктор стремительно терял интерес к беседе. -- Тогда ладно...
Секунду подумав, Волошин кивнул:
-- Хорошо, мне нужно идти, есть еще п-пара дел. Чем думаешь заняться?
Виктор почесал голову:
-- Откисну пока. Ну, сейчас разберусь с вечеринкой...
-- С к-какой вечеринкой?
-- Хочу поколбаситься, затухнуть с народом.
На миг Волошин почувствовал, как густеет кровь в венах, как тяжелее бьется сердце, но только на миг. Не успели брови еще столкнуться на переносице, а Устранитель Проблем уже смирил гнев.
"Ладно, -- подумал он, -- пусть вытворяет что хочет. У меня есть конкретные цели, и я их достигну, большего от меня не требуется..."
Послышались шаги, потом осторожный стук. В приоткрытую дверь просунулась голова охранника:
-- Виктор Владимирович, к вам пришла девушка.
Волошин оглянулся с тревогой:
-- Кто она? Журналистка?
Сын Хозяина тоже поднялся, махнул рукой:
-- Не, то исполнитель желаний из "Синего Джинна", есть у нас такая контора.
-- Исполнитель желаний? Ш-шлюха, что ли?
-- Не... Помогает с вечеринкой. Что-то типа декоратора.
Выходя из квартиры, Волошин уже поместил "кого-то типа декоратора" в список грядущих проверок. Кто она, кому принадлежит фирма, кто истинный владелец, и, самое главное, не пересекаются ли нити с Хозяином? Он по опыту знал, что у каждого из по-настоящему "высоких" людей не только извращенная стратегическая фантазия, но и целый штат планировщиков. Хозяин сказал, что под него копают. Это может означать все что угодно. Вплоть до информационной войны, одного из любимых методов таких персон, особенно его часто проделывали в середине и в конце девяностых.
На лестничной площадке Волошин специально помедлил у двух лифтов. Когда раскрылись двери одного, он пропустил девушку и шагнул в кабину. Фотографическая память мгновенно заархивировала и сохранила образ "декоратора".
Невысокая, одета просто, но дорого и опрятно. Можно даже сказать -- стильно, без омерзительного гламура и эпатажа нынешней молодежи. Короткая стрижка, брюнетка. Пахнет очень приятно: духов немного, но достаточно, чтобы не оставлять флер стирального порошка от одежды.
"Не в моем вкусе, -- машинально подумал Волошин. -- Какая-то мальчиковая, как лучшая подружка, но не объект страсти".
Двери лифта мягко сошлись. Мысли Устранителя Проблем мгновенно переметнулись к следующим пунктам плана. Таково уж было его кредо -- решать все проблемы своевременно, не зацикливаясь.
Глава 7
Хочу волшебства!
Москва, 1 октября
Рассказы о том, что большинство даже коренных москвичей никогда не бывало во всех уголках столицы, Даля слышала не раз. Да она и сама принадлежала к их числу. Как-то не слишком хочется прикасаться и изучать историю и места города, в котором живешь. Гораздо важней найти хорошую работу и устроиться в этой жизни. Хотя, когда-то она встречалась со странным парнем с серьгой в левом веке, принадлежавшим к числу диггеров, и тот обещался провести ее самыми тайными тропами. Все закончилось серо -- Даля струсила и на ночную вылазку не решилась.
И вот сейчас она вспоминала о тех москвичах, не знающих своего города.
Пробравшись сквозь бензиново-дизельные пробки Центрального округа, Даля не без труда нашла дом клиента. А потом еще минут десять отсиживалась в машине, настраиваясь на нужную волну. Заказ, думается, будет сложным, судя по адресу.
Сквозь витую ограду она прошла без препятствий. Однако уже через пару метров заметила в траве черные "колышки", наверняка -- датчики движения. А, когда подняла голову, ее взгляд наткнулся на камеры наблюдения.
"Интересно, -- подумала она, -- а заключенных в тюрьме так же пристально охраняют?"
Пахнущая вечностью аллея из вековых дубов и кленов провела ее к подъезду. Даля постаралась ничем не выдать своих чувств, но внутри все сжалось от восторга. Дом больше похож на древний театр: обилие мрамора и кованых решеток в порталах, гипсовые статуи, высокие потолки. Когда вспорхнула по ступенькам и ладонь легла на ручку двери, сердце затрепетало. Внутри красивейшая лепка, восхитительные люстры, плитка, золото...