- Да, дела, - вздохнула Мариша. - Но, надеюсь, мы с вами еще увидимся.
Администратор тоже на это очень надеялся. Как в служебных, так и в личных своих интересах. Инна лишь вздохнула. После Маришиного заявления было бы глупо говорить, что она лично еще бы посидела в кабинете. Инна поднялась из кресла, и подруги покинули салон.
Выйдя на улицу и забравшись в "БМВ", Мариша сказала:
- Ну, показывай!
- Что? - уныло поинтересовалась у нее Инна.
- Как что? - опешила Мариша. - Адрес покупательницы "Ягуара"!
Инна молчала, и в душу Мариши стали закрадываться смутные подозрения.
- Ты что? Не достала его? - прошептала она.
- Нет, - помотала головой Инна. - А с другой стороны, зачем нам адрес покупательницы? Нас ведь интересует личность убитого мужчины?
Мариша молча покрутила пальцем у виска, глядя в глаза подруге.
- Ладно, - призналась та. - Не нашла я никаких адресов. Видимо, они лежат где-то в другом месте. Может быть, в сейфе.
- Боже мой! - воздев руки к небу, возопила Мариша. - За что ты посылаешь мне сей тяжкий крест?
- Ты это про меня? - осторожно осведомилась Инна.
- Неужели за целых полчаса, пока я этого кобеля таскала за собой по всему салону, ты не сумела найти какой-то один-единственный жалкий адрес?
- Ну, не нашла! - воскликнула Инна. - И что теперь? Повеситься?
- Знаешь, - в гневе сказала Мариша, - у нас с тобой такое положение, что, может быть, лучше и повеситься. Фамилию и адрес нашего трупа мы так и не узнали. И вдобавок упустили единственную возможность ее установить!
- Не преувеличивай! - возразила Инна. - Все не так уж и страшно. У тебя же есть знакомый в ГИБДД.
- Есть, и что? - спросила Мариша да так и замерла с открытым ртом.
Инна молча ждала, когда подруга опомнится.
- Ты гений! - воскликнула пришедшая в себя Мариша. - В самом деле, салон не единственное место, где можно узнать, на кого зарегистрирован красный "Ягуар". Гаишники тоже должны об этом знать! Регистрируют же в ГИБДД смену владельцев машин.
- И к тому же у нас есть телефон Ольги, бывшей подруги Бориса, - напомнила Марише Инна.
- Телефон тоже может быть бывшим, - ответила Мариша. - Не забывай, все-таки с тех пор, как Борис делал себе татуировку, уже больше года прошло. Так что я звоню своему знакомому, который работает в ГИБДД.
И Мариша позвонила. Через пять минут объяснений и заверений в том, что никакая услуга никогда не остается без вознаграждения, Мариша отключила трубку и выдохнула:
- Все! Теперь только ждать!
- Он обещал помочь? - с надеждой спросила у подруги Инна.
- Ну, ясное дело, - кивнула головой Мариша. - Правда, не бесплатно. Но это ничего. Зато быстро и надежно.
И действительно, Маришин телефон ожил уже минут через двадцать, когда подруги снова сидели в армянском кафе и коротали время, поедая очень вкусный салат из свежих овощей под соусом из кислого йогурта с разнообразными специями и зеленью. Мариша взяла зазвонившую трубку и почти сразу же начала писать. Ручка и листок бумаги уже лежали приготовленными на столе возле ее тарелки.
Инна с любопытством посмотрела в список и увидела, что в нем всего четыре адреса.
- Нам повезло, - сказала Мариша, положив трубку. - В Питере все относительно новенькие "Ягуары" наперечет. Мой знакомый дал нам адреса их владельцев и их имена и фамилии. Из мужчин только один имеет имя Борис. И женское имя в списке встречается только один раз. Некая Докучаева Вера Ивановна.
- Вот к этой даме мы сейчас и поедем.
- Угу, - кивнула Мариша. - Надеюсь, что она проживает по тому адресу, по которому зарегистрирована машина.
Девушки расплатились за обед, вышли из кафе и двинулись на машине в сторону Крестовского острова, где жила госпожа Докучаева. Инна молчала, следя за дорогой. Мариша тоже молчала, размышляя, как бы им половчей начать разговор с Верой Ивановной. Добравшись до нужного адреса, подруги вылезли из машины и осмотрелись по сторонам. Вера Ивановна жила в новом кирпичном доме с застекленными по всему фасаду лоджиями. И застекленной же площадью на последнем этаже.
Впрочем, квартира Веры Ивановны находилась на четвертом этаже. Об этом подругам сообщила консьержка, встретившая их у входных дверей. Она же позвонила Вере Ивановне и сообщила, что к ней две девушки в гости. Как ни странно, Вера Ивановна, даже не поинтересовавшись, с какой целью пожаловали к ней гостьи, тут же распорядилась их впустить.
- Проходите, - разрешила консьержка, окинув подруг странным взглядом.
Девушки поднялись на бесшумном лифте на нужный этаж. Там их уже ждала роскошная дама лет сорока. Вполне возможно, что ей было за пятьдесят, но с помощью пластической хирургии и прочих ухищрений современной косметологии Вера Ивановна выглядела от силы на тридцать семь - сорок лет.
- Вы опаздываете! - сурово сказала им Вера Ивановна, но тут же смягчилась и добавила:
- Правда, сейчас всюду пробки. Вы застряли в одной из них? Бедняжки, наверное, вы страшно хотите пить...
Подруги пить не хотели, в пробки не попадали и вообще чувствовали, что происходит какое-то недоразумение. Вера Ивановна явно приняла их не за тех. Оставалось лишь выяснить, за кого же она их приняла. А выяснилось это довольно быстро. Напоив подруг ледяным яблочным соком, от которого у девушек тут же схватило горло, Вера Ивановна нетерпеливо сказала:
- Ну что же! Теперь вы готовы приступить к работе?
- Видите ли... - начала Инна, но Мариша ее перебила.
- Что нужно делать? - бодро спросила она у Веры Ивановны.
- Для начала пройти в мастерскую, - удивленно ответила та.
И дама проплыла за деревянную дверь. Подруги прошли за ней следом и сразу поняли, что попали в мастерскую фотохудожницы. По стенам были развешаны разнообразные фотографии, запечатлевшие красивых женщин в самых причудливых позах. Единственное, что было общего у всех женщин, - это полное отсутствие какой-либо одежды на них. Пока подруги разглядывали фотографии, Вера Ивановна возилась с аппаратурой. Наконец она подняла глаза и возмутилась:
- Вы все еще одеты! Не думаете ли вы, что я буду платить вам за то время, пока вы стоите в пробках, пьете сок и разглядываете мои работы?
- Вовсе нет! - возразила Инна. - Дело в том, что мы тут совсем по другому вопросу.
- Что? - удивилась Вера Ивановна. - Вы не модели?
- Нет, - покачали головами подруги.
- И вас прислало ко мне не агентство? - продолжала недоумевать Вера Ивановна.
Подруги снова покачали головами.
- Кто же вы в таком случае? - спросила у них хозяйка.
- Видите ли, мы к вам по поводу вашей машины, - ответила ей Мариша.
- Какой именно? - поинтересовалась дама.
- А у вас она не одна? - спросила Инна, которая не подозревала, что фотохудожники так хорошо зарабатывают, чтобы иметь помимо "Ягуара" еще и другие машины.
- Разумеется, - подтвердила очень довольная дама. - У меня было трое мужей. И каждый оставил мне после развода какое-то имущество. Таким образом у меня появились две машины и вот эта квартира.
"Видимо, тетка - порядочная стерва, - подумала про себя Инна. - И ее бедные мужья были до того рады от нее избавиться, что даже готовы были пойти на приличные материальные издержки".
А Мариша продолжила диалог с Верой Ивановной.
- Нас интересует красный "Ягуар", - сказала она.
- Да, у меня есть такая машина, - кивнула Вера Ивановна. - Досталась мне от третьего мужа.
- С татуировкой?! - воскликнула, не сдержавшись, Мариша.
- Простите? - не поняла Вера Ивановна, выразительно подняв брови.
- У вашего мужа была на правом предплечье и правой же лопатке цветная татуировка в виде переплетающихся в клубок змей или каких-то линий? - повторила Мариша.
- Очень красивая татуировка, - сочла нужным добавить Инна.
- Красивая, дорогая, и делал он ее очень долго, - повторила Мариша.
- Милочка, хотя ваш вопрос и кажется мне несколько бестактным, но я на него все-таки отвечу, - сказала Вера Ивановна. - Потому что в конце концов он касается моего бывшего мужа и, следовательно, чужого мне теперь мужчины. Так вот, у моего мужа не было никаких татуировок!
- Не было? - расстроились подруги. - Вы уверены?
- Девушки, вы меня поражаете! - расхохоталась Вера Ивановна. - Ну, как я могу не знать, была ли у моего мужа татуировка?
- Но, может быть, он ее сделал уже после того, как вы расстались? - настаивала Мариша.
- Мы с ним развелись всего лишь полгода назад, - сказала Вера Ивановна. - А до этого времени жили душа в душу. Но потом он неожиданно, на старости лет, вообразил себя геем, и мне пришлось с ним расстаться.