Фортуна чувствовал, что Империя и ее методы слишком глубоко въелись в его разум. Империю невозможно свергнуть. Он не мог доверить судьбу народа тви'лекков жалким мечтателям-идеалистам из повстанческого Альянса. Собственный план казался ему наилучшим.
— Твои слова меня тронули, — сказал он Скайуокеру и не смог удержаться, чтобы не намекнуть на готовящийся переворот. — Кое-что из того, что ты предсказал, случится в течение ближайших дней. До тех пор твоему другу лучше оставаться в нынешнем состоянии. В карбоните он будет в полной безопасности во время заварухи. Но относительно денег ты ошибаешься. Мне понадобятся огромные суммы, чтобы осуществить мою мечту. Джабба не примет твое предложение — заплатить за Соло с процентами, но я передам ему твои слова. Хотя я, разумеется, позже приму его.
Скайуокер немедленно встал и поклонился, показывая, что разговор окончен; правда, у Фортуны просто не было времени, чтобы предложить ему стакан воды со спайсом или оказать еще какой-нибудь знак гостеприимства. Эта бесцеремонность была весьма неожиданной. Не потому ли он заторопился, что понял: я знаю правду о нем самом и его планах? подумал Фортуна. Что эти планы теперь изменятся, тви'лекк не сомневался. Он не встал и не ответил на поклон.
— И все же я заберу Соло, — сказал Скайуокер, и Фортуна не обнаружил в его словах ни высокомерия, ни похвальбы. Это была простая констатация факта.
— Конечно, ты сможешь забрать своего друга, когда привезешь мне деньги. Ты узнаешь, когда приходить, — ответил Фортуна.
Скайуокер повернулся и ушел.
Фортуна не стал говорить светлоглазому молодому человеку, каким образом он намеревался выполнить свое обещание. Он продаст ему то, что останется от Хэна Соло — мозг. Именно мозг Соло его стражники отдадут «джедаю», получив с того деньги. Такая сделка привлечет внимание имперских властей и поправит репутацию Фортуны в их глазах.
Джабба отверг предложение джедая и велел управляющему не впускать Скайуокера, — в точности как и было предсказано. В течение следующих дней Фортуна наблюдал, как во дворец проникли остальные повстанцы. Дроиды и стражник сработали блестяще. Затем появились — вернее, так сказать, были приняты Джаббой — еще двое агентов Альянса. Женщина по имени Лейя Органа, в прошлом принцесса и сенатор, а теперь рабыня-танцовщица — она стала ею после того, как глупейшим образом раскрыла себя и избавила Фортуну от хлопот с разморозкой Хэна Соло. Вуки Чубакка, который дополнял ее неудавшийся маскарад, был немедленно брошен в тюрьму и теперь сидел в одной камере со своим старым дружком Соло. Похоже, этот план развивался не слишком удачно: в то время как одни ключевые игроки ощущали себя довольно комфортно на своих местах, другие угодили в рабство или в темницу. Фортуна решил, что правильно сделал, не вложив ни акции в восстание, раз это все, что они могут сделать, чтобы кого-то спасти. Он больше полагался на план поваренка.
Но бывшая принцесса все же сделала, с точки зрения Фортуны, одно доброе дело — — она пронесла во дворец термодетонатор, и теперь он находился у управляющего. Фортуна украл его у стражника-випхида, который в свою очередь украл его у принцессы в суматохе ее разоблачения.
О термодетонаторе никто не спрашивал. Он один открывал замечательную возможность на случай чего.
Однажды утром Фортуна вдруг проснулся; все остальные еще спали. Что-то было не в порядке: во дворце находился кто-то, кому здесь быть не полагалось, и он шел прямиком в тронный зал. Тви'-лекк встал и оделся. Интуиция подсказала ему имя того, кто к ним пожаловал: Люк Скайуокер. Фортуна быстро и бесшумно пересек зал и встретил Скайуокера наверху, на выходе с лестницы.