Но из всех этих неприятностей самой большой, самой главной являлось то, что Джабба был до сих пор жив.
Ранкор заревел в своей пещере и обрушился на каменную стену. Никто даже не пошевелился.
Эти звуки давно стали привычными.
В ответ на просьбу Фортуны хирурги сказали, что «обмен мозгами» возможен, но практикуется очень редко и лишь тогда, когда Галактике нужен воплощенный духовный наставник и нет времени на то, чтобы он родился и вырос. В таких случаях монахи выбирают здорового послушника и одного из просветленных и хирурги пересаживают мозг в тело. Фортуна был уверен, что сумеет убедить монахов выполнить эту процедуру для Ната.
Каждый день он разговаривал с мозгом Ната, а иногда и дважды в день, и спустя несколько недель часть огоньков уже сменила цвет на зеленый и синий. Но как минимум один всегда светился красным: внутри Ната все еще гнездилась паника, причем чересчур долго. Мозг был нестабилен.
Монахи считали, что Нат отчасти безумен: время от времени — иногда несколько дней — он воображал, будто ему завязали глаза, скрутили по ру-1 кам и ногам и что Фортуна и монахи не дают ему подняться. Что он все еще в родном теле. Однажды Фортуна спросил его: если его связали, почему тогда он не чувствует своего тела? Все индикаторы) немедленно вспыхнули красным.
— Приладьте его к мозгоносцу, — сказал он! монахам. — — Возможно, побродив туда-сюда, он| немного придет в себя.
Чтобы научиться управлять мозгоносцем, Нату потребовалось несколько дней, но все равно его машина вечно натыкалась на стены, Фортуну или монахов. Фортуна боялся, что он разобьет свой сосуд, но монахи заверили его, что сделать это нелегко. Куда бы дворецкий ни направлялся, Нат постоянно норовил увязаться следом, и монахам приходилось удерживать его, чтобы не пошел вслед за хозяином к Джаббе.
— Никуда его не выпускайте! — велел Фортуна монахам.
Ему не хотелось, чтобы Нат забрел куда не след и наговорил лишнего. Пусть все думают, что ранкор слопал его без остатка.
Но однажды, когда монахи были заняты церемониями Дня Весеннего Равноденствия и не могли достаточно тщательно стеречь пациента, как распорядился Фортуна, Нат поднялся в тронный зал. Его мозгоносец споткнулся на лестнице и царапнул о каменную стену; никто не обратил внимания. Но затем механический паук неуверенной походкой поковылял в середину зала, рискуя наступить на решетку в полу. Фортуна понял, что, если две или три его ноги провалятся и он не сможет самостоятельно освободиться, стражникам придется его вызволять. Хуже того, Джабба мог отправить его к ранкору. Правда, до сих пор он никогда не отправлял к ранкору моз-гоносцев, но Фортуне не хотелось, чтобы эта идея посетила его именно сейчас.
У Джаббы был новый протокольный дроид — некий Ц-ЗПО, подарок одного спесивца, объявившего себя рыцарем-джедаем. Фортуна быстро подозвал золоченого дроида к себе.
— Отгони мозгоносца от решетки, — приказал он. — Проведи его по периметру зала и отошли обратно к монахам. Поскорее.
— Сей момент, мастер Фортуна, — ответил Ц-ЗПО.
Но через минуту дроид прикоснулся к плечу тви'лекка.
— Просветленный брат желает говорить с вами, — сказал он. — Он наотрез отказывается возвращаться к монахам, если вы не выслушаете его. Я даже представить себе не могу, какой это важности дело, раз…
— Хватит, — оборвал его Фортуна. — Я поговорю с ним. Оставь нас.
Дроид-секретарь выпрямился и неуклюже зашагал прочь.
— Что такое? — спросил Фортуна у Ната.
— Я нашел тело — подходящее тело. Ты сказал, что у меня будет тело…
— Да, да. Где оно?
— Я не помню его имени, но на вид оно сильное, а мне нужно сильное тело…
— Да где же оно? Здесь, в зале?
Фортуне не нравилось, что этот разговор происходит в тронном зале Джаббы. Еще не хватало, чтобы их кто-то подслушал.