Арчил Ашотович недовольно вздохнул.
– Так что будем делать? – поинтересовался он у Юрия Алексеевича.
– Не знаю, – откровенно ответил хозяин кабинета. – Возможно, придется расстаться с нашим детищем… Однако мне нужно позвонить, потом кое с кем встретиться и подумать…
Юрий Алексеевич поднялся со своего места, как бы давая всем понять, что на сегодня разговор окончен. Остальные члены акционерного предприятия также поднялись со стульев, так ничего и не решив. Однако все покидали кабинет генерального директора ликеро-водочного завода с неприятным осадком в душе…
Глава 9
Зал на втором этаже и в самом деле был местным буфетом, но по случаю празднично и торжественно оформленным. Участие в продолжении работы приняло небольшое число делегатов. В основном тут были политики, правда не очень высокого ранга, но могущие решать проблемы если не всей страны, то уж местного региона точно, бизнесмены средней руки, деятели искусства, среди которых была парочка ярких и известных звезд…
Для проформы делегатам движения борьбы за трезвость выдали по брошюрке о вреде алкоголя, пару листиков с инструкциями о дальнейших действиях членов общества и план будущих мероприятий, а затем перешли к основному мероприятию, а именно к фуршету, на котором велись разговоры и решались частные вопросы, заключались коммерческие сделки.
Перед собравшимися людьми выступило несколько известных артистов, в том числе и восходящая звезда театральных подмостков и российского кино Лев Веснушкин.
– От своего лица и от лица моих товарищей по нашему театральному цеху, – пафосно возвестил смазливый паренек, – хочу поблагодарить наших спонсоров из банка «Северное сияние» и особенно его генерального директора Желобжинского Аркадия Вацлавовича, который не только помогает нашему движению, но и всячески поддерживает творческих людей.
В зале раздались аплодисменты, и все повернулись к банкиру, который тихо беседовал с дамами и своим секретарем Иосифом Исааковичем Мятешем.
– Мы восхищаемся вами! – послышался хвалебный возглас.
– Вы так много сделали для страны! – жеманно пропел Веснушкин и громко заорал: – Ура! Ура! Ура!
Аркадий Вацлавович бросил неприязненный взгляд на крикуна.
– Спасибо за ваши лестные слова о моей деятельности, – неискренне улыбаясь, произнес банкир, – но думаю, что вы переоцениваете мои заслуги.
Лица женщин приобрели серьезное выражение, и они дружно замотали головами.
– Нет, нет! – посыпалось со всех сторон. – Конечно, не переоцениваем!
Комплименты уже стояли поперек горла у бизнесмена, однако не мог же он прилюдно послать своих воздыхательниц куда-нибудь подальше, вот и приходилось мило улыбаться в ответ. Но в конце концов Аркадию Вацлавовичу надоело играть в светские игры.
– Благодарю вас за беседу, милые дамы, – с улыбкой, но решительно произнес уставший банкир, – однако меня ждут дела.
При этих словах мужчина кивнул головой в сторону появившегося в дверях смуглолицего статного мужчины.
– Вы отдыхайте, веселитесь, а мне еще нужно кое с кем переговорить о дальнейшей работе нашего фонда, – сказал Желобжинский. – Прошу прощения…
На лицах милых дам отпечаталось разочарование и неудовольствие, но возразить почетному гостю, а главное богатому спонсору женщины не посмели. Они только печально вздохнули и покивали ухоженными головками.
– Понимаем…
– Очень жаль!
– Будем рады снова видеть вас, – послышалось на прощание.
Желобжинский машинально кивнул и улыбнулся, отходя вместе со своим секретарем в сторонку.
– Иосиф, что это за ангелок пел дифирамбы в мою честь? – на ходу спросил банкир.
Иосиф Исаакович преданно осклабился и не без гордости сообщил:
– Восходящая звезда российского, а возможно, и мирового искусства!
Аркадий Вацлавович приостановился и сурово спросил:
– Кто?
– Звезда российского… – попытался повторить удивленный секретарь, однако так и не закончил своей мысли.
– Скотства! – помог ему банкир.
– Не понял… – выдавил секретарь.
– А надо бы понимать! – тихо, но жестко произнес Аркадий Вацлавович. – Ты кого мне подсунул?!
Иосиф Исаакович, зная крутой характер своего начальника, побелел от страха.
– Как «кого»? – просипел он враз охрипшим голосом. – Молодая талантливая поросль, которую вы сказали поддерживать, выводить в люди и тому подобное…
– Вот именно – тому «подобное»! – возмущенно прошептал разгневанный политик. – Педераста! Я тебя о чем просил, Ёся?
– О чем? – тихо спросил секретарь.
Банкир язвительно усмехнулся.
– Я просил проследить за тем, чтобы лицо нашего общественного движения было хорошо узнаваемым и располагающим к себе! – жестко пояснил Желобжинский.
– Так он же располагает, – попытался оправдаться секретарь банкира, – все женщины от пятнадцати до шестидесяти пищат от него.
– Да, сейчас он нравится сикухам и этим размалеванным старухам, – сказал умный банкир, – а что будет завтра? Ты слиняешь на свою историческую родину, а расхлебывать кашу с сексуальными меньшинствами придется мне!
Секретарь замахал руками.
– Нет, нет, Аркадий Вацлавович, все продумано. В нужный момент мы уберем его с основной сцены.
Желобжинский недоверчиво глянул на собеседника.
– Надеюсь, – немного смягчившись, бросил он, но тут же нахмурился.
– Не сомневайтесь… – поспешил заверить разгневанного хозяина Иосиф Мятеш, – все будет сделано! Вы же, Аркадий Вацлавович, меня знаете…
– Знаю, Иосиф Исаакович, – сказал Аркадий Вацлавович, – поэтому и не гоню тебя в шею.
– Благодарю! – облегченно выдохнул секретарь. – Все будет хорошо!
Аркадий Вацлавович, увидев, что смуглолицый мужчина наконец закончил разговор с хозяйкой банкета Инной Гольдберг, поспешил свернуть распекание секретаря.
– Ладно, Иосиф Исаакович, поверю тебе, – подытожил он.
– Слово даю, Вацлавович…
Желобжинский уже почти добродушно усмехнулся.
– Слово не воробей, Иосиф… – сказал банкир. – Но помни – если этот твой голубой мальчик полезет ко мне с объятиями, я тебя вместе с ним отправлю…
Куда собирался отправить начальник своего подчиненного, Мятеш так и не услышал, но все прекрасно понял, а посему счел за лучшее тихо следовать за банкиром, который остановился у мраморной колонны.
Глава 10
Банкир уже изрядно устал от всей этой показухи и суеты, но вынужден был играть взятую на себя роль дальше…
– Добрый вечер, товарищ полковник, – подойдя к смуглолицему мужчине и протянув руку для приветствия, поздоровался Аркадий Вацлавович.
Смуглолицый улыбнулся и пожал руку своему визави.
– Да я бы не сказал, господин банкир, что он добрый, – ответил он и указательным пальцем небрежно пригладил левый ус. – Скорее, Аркадий Вацлавович, он весьма и весьма неприятный и, я бы даже сказал, скверный…
– О чем это вы, Александр Отариевич? – нахмурившись, спросил банкир.
– Дурные вести из Москвы, – сообщил смуглолицый страж порядка и вновь провел пальцами по усам, – большие люди интересуются питерским рынком…
Желобжинский недоуменно посмотрел на него.
– Так был же уговор, что столичные фраера не суют свой нос на питерский рынок, – недовольно сказал он.
– Аркадий, мне ли тебя учить, – мрачно произнес полковник. – Ты же знаешь, что договоренности в нашем мире соблюдают только те, кто слаб и немощен. А когда люди набирают силу, да еще обретают поддержку в верхних эшелонах власти, то моментально забывают о всех своих обещаниях и вспоминают только о своих обидах и упущенной выгоде.
– Это я, дорогой ты мой полковник Курочкин, и без тебя знаю, – сердито огрызнулся банкир. – Ты мне конкретнее обрисуй ситуацию!
– А конкретнее Обухов Павел Иванович, известный в уголовном мире под кличкой Князь, положил глаз на ликеро-водочный завод, который ты хочешь купить, – сказал полковник Курочкин.
Желобжинский недоверчиво покосился на него.
– Да у этого голодранца и червонца-то нет! – возразил он. – А ты мне тут плетешь, что он хочет Сивцова купить.
Полковник усмехнулся:
– У него-то, может быть, денег и нет, зато они есть – и немалые – у других людей!
Аркадий Вацлавович недоуменно наморщил лоб.
– У каких это других людей? – спросил он.
– Я же тебе уже говорил, что питерским рынком заинтересовалась московская мафия, – ответил смуглолицый мужчина.
– А кто конкретно?
– Уголовнички во главе с криминальным авторитетом Карасевым Сергеем Александровичем по кличке Карась, – сказал полковник Курочкин и тут же добавил: – Но за ними стоят люди из Администрации Президента.
